Охотники на мутантов - Лев Жаков

«Держите ее!» – беззвучно громыхнул тот на весь поселок.

Будто главой пилой провели по мозгу. Скривившись от острой боли в затылке, Рамир вскочил, обернулся. Между аномалией и клеткой – метра два, может, два с половиной. Длины лозы теперь, когда он распустил косичку, должно хватить, но вот удастся ли добросить? Она совсем легкая, да и размахнуться здесь особо негде… Нет, не докинуть, точно.

Девушка пронзительно вскрикнула.

– Дьявол!!! – Рамир похлопал по карманам, посмотрел на Кипятка. – Есть что-нибудь тяжелое?!

Зазевавшийся бюрер выпустил девушку, она почти вырвалась, свободной рукой нанося удары по головам других, но он поймал ее запястье и вывернул руку. Слегка повозившись, бюреры вновь уложили ее на спину, затылок стукнулся о плиту, девушка выгнулась дугой, но во второй раз вывернуться не сумела. Один бюрер даже сел ей на плечо, чтобы жертва больше не смогла освободиться. Контролер рванул ремень на ее штанах. Затрещала ткань. Мутанты за клетками затихли, наблюдая.

Кипяток протянул руку. Разжал пальцы – на ладони лежала большая ржавая гайка.

– Память, – хриплым голосом сказал он. – Давно храню, брат. Талисман…

Рамир схватил ее и стал привязывать к концу лозы.

Воины, стоящие слева в проходе между клетками, разом зашевелились, один повернулся и подозрительно уставился на пленников. Рамир спрятал руку с гайкой и лозой за спину – больше ему ничего не оставалось.

«Детеныши. Нам нужны новые детеныши», – беззвучно произнес контролер. Его оттопыренный толстый зад казался в зеленоватом свете аномалии мертвенно-синим.

Лежащая на бетонной плите Настька только сейчас заметила, что пальцы у Косматого такие же, как у пигмеев, вернее – это у них такие, как у вождя. Косматый щелкнул зазубренным хитином, разрезая пояс ее штанов. Девушка Дернулась, безуспешно пытаясь высвободиться и пнуть вождя между ног.

Контролер подался вперед, бюреры взволнованно защелкали. Воины, следившие за Рамиром, повернулись в сторону плиты.

Рамир точным движением вогнал «Спираль» между прутьями в дверцу клетки, над самым замком, взмахнул другой рукой. Пальцы разжались, гайка взлетела по крутой дуге, за ней потянулась размочаленная волчья лоза.

– Ложись! – заорал Цыган, прыгая в дальний угол клетки. Сидящий Кипяток сжался, пряча голову между грязных колен. Все стоящие возле клетки воины разом повернулись, но сделать ничего не успели.

Гайка не долетела – упала на каменное ограждение.

Длины лозы хватило едва-едва. Гайка подпрыгнула, бешено вращаясь и стуча по камню. Секунда, две… Она остановилась, замерла на самом краю, потом качнулась, скользнула вбок – и повисла на натянутой лозе. Волны зеленого свечения плеснулись, омывая ее.

Подняв голову, Кипяток растерянно посмотрел между прутьев.

– Не сработало?

Рамир, в душе которого все перевернулось, качнул головой.

– Нет, – сказал он. – Приготовься умереть, приятель.

3

Косы воинов взметнулись, жала хищно уставились на пленников. Расталкивая загомонивших бюреров, охранники устремились к клетке.

Рамир попятился, глядя на повисшую гайку. Болот-но-зеленое свечение клубилось прямо под ней, волны света облизывали ржавый металл.

Бегущий впереди воин был уже возле дверцы, когда аномалия сработала.

Зрелище было завораживающее. Рамир присел и прикрылся локтем, но успел увидеть, что произошло.

Из облачка редких зеленоватых разрядов вырвалась струя светящегося газа, рассыпая сноп искр. Будто фейерверк ударил из круга камней, а потом во все стороны хлынули длинные изломанные молнии, ярко-зеленые, красивые. Столпившиеся между клетками и аномалией бюреры бросились врассыпную, но молнии настигали их, словно плети, хлестко били в спины, по ногам, по затылкам. Началась давка, мутанты падали, бежали по телам рухнувших собратьев, обезумев от ужаса. С шипением и треском холодные изумрудные змеи впивались в них – кожа горела, сползала клочьями, плоть пузырилась, истаивала и стекала. Рамир с изумлением понял: это и вправду аномалия-гибрид, молнии жалят не электричеством, а кислотой, как «Холодец».

Но главным было не это. Зеленые искры пробежали по волчьей лозе, та напряглась, будто живая. Аномальная энергия напитала ее, потекла по длинному стеблю, ярко вспыхивая на узлах. Какой-то воин бросился к ней, пытаясь схватить лозу, прыгнул – и в прыжке его настиг разряд, изумрудный зигзаг вонзился в протянутую руку. Тело выгнулось в воздухе, будто туго натянутый лук, тонкие ножки задергались. Рука истаяла, как стремительно сгоревшая свеча, и бюрер упал.

По лозе энергия аномалии достигла «Спирали». Та разогрелась, из темно-вишневой стала красной, потом – ярко-алой. Пошел жар, Рамир накрыл голову руками. Артефакт накачивался энергией, в нем росло напряжение, оно стремилось вырваться наружу.

Это длилось секунду, не больше. «Спираль» вспыхнула ослепительным светом и развернулась – будто взорвалась. Дверь клетки разворотило, замок сорвало и швырнуло к ограждению вокруг аномалии. Зеленые молнии с шипением растворили металл еще в полете, капли расплава упали на чье-то обезображенное тело, прожигая в нем дырки.

– Ходу, Колян! – Рамир схватил сталкера за плечо, тряхнул и рванулся к двери. Пригнувшись, тот бросился следом.

Пленники вывалились наружу. Цыган побежал вокруг клетки. Аномалия, разрядившись на «Спираль» и бюреров, Успокаивалась. Молнии то и дело вспыхивали в ее центре, шипящим фонтаном били вверх, но за ограждение не выходили и быстро гасли.

Кипяток, длинным прыжком нагнав Рамира, схватил его за руку. Худой, как скелет, сутулый, весь скрюченный от долгого сидения в тесной клетке, он преобразился – плечи расправились, глаза на грязном изможденном лице победно сверкали.

– Свободен! – прокричал сталкер. – А?! Свободен!!! Стряхнув его руку, Цыган бросился к бетонной плите.

– Контролера надо убить! – крикнул он.

– И освободить других! – Коля ринулся в сторону.

Кислотные молнии убили далеко не всех. Кто-то выбирался из-под обгорелых тел, покрытых лоскутами облезшей кожи, воины выползали из-за клеток, за которыми укрылись от жалящих ударов кислотных молний.

Рамйр толкнул одного – раненого, но пытавшегося преградить ему дорогу, – и подскочил к контролеру.

Толстяк дымился. Покачиваясь, он стоял на коленях возле возвышения и пытался подняться, цеплялся за плиту, но ослабешие пальцы скользили по бетону. На глазах у Рамира лежащая навзничь девушка приподняла голову, огляделась, согнула ногу и ударила контролера в брюхо. Тот повалился на бок, застонал. Темный дымок поднимался над ним.

От двух бюреров, раньше сжимавших ноги жертвы, остались пузырящиеся черные горки – они с вождем приняли основной удар аномалии, но контролеру помог неестественно толстый слой жира. Его обгоревшая кожа покрылась дырами и язвами, сквозь которые сочилась бело-розовая жижа.

Цыган с рычанием прыгнул на него и схватил за горло. Подернутые пленкой боли глаза немного прояснились, красные веки поднялись.

Пронзительный темный взгляд устремился в душу Рамира.

Контролер что-то едва слышно хрипнул. Сталкера затошнило, мозг пронзила игла – длинная, толстая, тупая. И тут же, повинуясь ментальному приказу, оставшиеся в живых бюреры со всех сторон двинулись на Рамира. Сжимая толстое горло, тот ощерился. Вокруг аномалии бюре-ров осталось с десяток, не больше, но они совсем близко, он просто не успеет задушить толстяка, продавить пальцы сквозь слои жира, сломать гортань.

Складки плоти шевелились под руками, как живые. Рамир отчаянно сжимал пальцы. Клацанье и щелчки нарастали со всех сторон. Глаза контролера расширились, он задергался, пытаясь вывернуться из-под Цыгана. Их окружили, воины были уже совсем близко, поднялись косы, блеснули черные жала.

– А-а-а, сдохни, гнида! – вылетевший откуда-то сбоку Кипяток врезался плечом в ближайшего бюрера. Тот покачнулся, толкая соседа, оба упали. Сталкер ткнул кулаком в плоское желтое лицо и вдруг хрипло, бешено завизжал, крутясь, нанося распрямленными пальцами слабые, но очень быстрые удары в глаза карликов.

Несколько кос с разных сторон устремились к нему, но лишь одна достигла цели – жало клюнуло в острый локоть. Какой-то бюрер с выбитым глазом и развороченными ноздрями, из которых струйками била кровь, пошел боком, семеня тонкими ножками все быстрее, кренясь – и упал, мелко дергая головой. Другой отлетел спиной назад, врезался в пустую клетку. Правая рука Кипятка бессильно повисла, но сталкер продолжал прыгать, нанося удары левой.

Рамир душил контролера. Темные глаза толстяка закатились, язык вывалился изо рта, губы посинели. Рамир сжимал пальцы так, будто под ними было железо и он хотел продавить его. Суставы уже ломило, казалось, еще немного, и Цыган сломает себе кости. Краем глаза он видел, как рядом извивается, пытаясь избавиться от веревок, девушка.