История войны 1814 года во Франции - Модест Богданович

На правом крыле, у Марше, по-прежнему кипел отчаянный бой с переменным успехом до 8 часов вечера. Войска Менье, сменившие войска Рикара, взяли селение Марше, но ненадолго: русские опять их выбили оттуда. Хотя удача сакеновых войск на этом пункте подвергала их опасности, однако же Наполеон, озабоченный упорным сопротивлением горсти храбрых усилиям втрое сильнейших французов24, настойчиво требовал от генералов Менье и Рикара, чтобы они овладели селением, но, по свидетельству правдивого историка войны 1814 года, дивизии Менье и Деку, ослабленные в сражении при Бриенне и состоявшие из конскриптов, уже имевших понятие об опасности, не были способны к мужественному удару, а Рикар, с своей стороны, потеряв много людей, требовал подкреплений. Наполеон послал ему в помощь два батальона Старой гвардии, но Рикар, полагая, что атака на Марше требовала по крайней мере четырех свежих батальонов, опасался подвергнуть напрасным потерям отборные войска и держал их в резерве25. Уже день склонялся к вечеру. Наполеон, желая решить дело, приказал генералу Дефрансу устремиться по большой дороге, ведущей из Ла-Ферте, и, поравнявшись с Эпин-о-Буа, повернуть влево, чтобы отрезать путь отступления русским войскам, сражавшимся у Марше. Одновременно с тем маршал Лефевр и Бертран в челе двух батальонов гвардейских егерей ворвались в это селение, а Рикар повел атаку на него из Помессона. Один из участников этого боя говорит: «…Стрелки наши, смешавшись с французами, так сказать, были вынесены на плечах их за нашу позицию. Послышался роковой голос: на руку, в штыки! Грозное ура грянуло и настала гибель французов.» Несмотря на то, что неприятель имел при себе сильную артиллерию и что все поле кругом Марше «было вспахано рикошетами», остатки четырех русских полков под начальством храбрых штаб-офицеров Зигрота и Лопухина непоколебимо отстаивали вверенный им пост до самого вечера и уступили его только тогда, когда заметили обход неприятеля. Получив приказание отступать, русские войска перешли за глубокий овраг, но едва лишь успели подняться на противоположный скат его, как были встречены французскими драгунами. Русские построились в несколько небольших каре и продолжали отходить назад, преследуемые неприятелем, который, однако же, не отважился действовать решительно, а довольствовался замедлением их отступления. Несколько сот стрелков, рассыпанных впереди Марше, были отрезаны, и только лишь тридцати удалось пробиться. Подходя уже к дороге в Шато-Тиери, русские каре были сильно атакованы конницей, но с помощью двух эскадронов ахтырских гусар под начальством ротмистра Горсткина отразили нападение. Из всех прочих сакеновых войск французы отрезали только Софийский пехотный полк, но и тот пробился26.

Ночь прекратила кровопролитный бой. По выходе русского корпуса на дорогу в Шато-Тиери Сакен поручил генерал-адъютанту Васильчикову с кавалерией прикрывать отступавшие войска и принять меры для перевозки артиллерии через лес и болота, лежащие по дороге к Вифору. Чтобы облегчить движение войск в темную ночь, под дождем, по дороге, незнакомой и представлявшей препятствия на каждом шагу, зажигали костры, на расстоянии один от другого полутораста или двухсот шагов, а для освещения местности при вытаскивании орудий из топей употребляли факелы, имевшиеся в артиллерийских ротах. Кавалерия, человек по пятидесяти на каждое из орудий, тащила их, привязав к ним арканы: таким образом пробившись всю ночь, к рассвету пришли в Вифор. Несмотря, однако же, на деятельность Васильчикова и на чрезвычайные усилия войск, русские принуждены были бросить восемь наиболее поврежденных орудий. А между тем пехота продолжала отступление по дороге к Шато-Тиери, куда перешла главная квартира Сакена; а генерал Йорк остановился на мызе между Фонтенелем и Вифором27.

Урон союзников был значителен. Русские, бывшие в огне до последнего батальона, потеряли убитыми и ранеными до 2 000 и пленными до 800 человек; пруссаки – до 900 человек. Со стороны французов вообще выбыло из фронта 2 000 человек; в числе раненых были генералы Мишель и Буден28.

Ночью возвратился посланный в главную квартиру армии граф Бранденбург, с словесным приказанием обоим союзным корпусам «неотлагательно переправиться за Марну и идти поспешно к Реймсу, где назначено было сосредоточиться всем войскам Блюхера». Утром оба корпуса отошли за Вифор к Птит-Ну (Petites-Noues); за ними вслед отступил арьергард генерала Кацелера29.

Наполеон, переночевав на мызе Греннель и усилясь двумя тысячами человек кавалерии под начальством Сен-Жермена30, оставил эти войска с дивизией Фриана, за исключением четырех батальонов гренадер, у Вье-Мезон для наблюдения доступа от Сезанна. Сам же Наполеон с восемнадцатью тысячами человек двинулся в 9 часов утра на Розуа к Шато-Тиери, вслед за союзниками. Йорк предлагал Сакену тотчас перевести за Марну войска, находившиеся на левой стороне этой реки, но Сакен, у которого оставалось позади много артиллерии и обозов, уговорил его занять позицию впереди Шато-Тиери, за речкой, на возвышенной плоскости у деревушки Какере (les Caquerets). Здесь, по обе стороны большой дороги, расположились 1-я и 7-я прусские пехотные бригады под общим начальством Горна; левее, несколько позади их, встала резервная кавалерия Юргаса; 8-я бригада принца Вильгельма Прусского заняла часть города, лежащую по левую сторону Марны. Часть русской кавалерии и пехоты, расположенная позади позиции, в резерве, прикрывала переправу артиллерии и обозов.

Наполеон, подойдя к сей позиции, открыл сильную канонаду и под покровительством ее устремил пехоту в нескольких колоннах против фронта прусских войск. Затем маршал Ней с кавалерийскими дивизиями Лаферьера, Денуэтта, Кольбера и Дефранса, в числе более 4 000 человек, направился в обход левого фланга кавалерии Юргаса, чтобы отрезать прусские войска от Шато-Тиери, что заставило союзную пехоту отступать к городу. Генерал Юргас, желая остановить неприятеля, кинулся ему навстречу с своей кавалерией, построенной в две развернутые линии, но первая линия его, состоявшая большей частью из ландверов, была опрокинута на вторую и увлекла ее с собой. В эту решительную минуту генерал Горн приказал своей пехоте ускорить отступление к городу, а сам с густой цепью стрелков, поддержанной бранденбургскими гусарами под начальством полковника Зора (Sohr), остановил французскую кавалерию. Тем не менее, однако же, союзная пехота, принужденная отступать через теснину, перерезанную глубокими рвами, по густой грязи, в которой солдаты увязали на каждом шагу, понесла значительный урон; две пушки и гаубица с подбитыми лафетами достались в руки неприятелю. Полки Тамбовский и Костромской под начальством Гейденрейха, остававшиеся на правом фланге позиции, по отступлении прусских войск были атакованы по приказанию Наполеона собственным его конвоем под начальством генерала Бельяра (Belliard). Гейденрейх построил свои полки в два небольших каре и прикрыл их стрелковой цепью, но стрелки были опрокинуты в близлежащую рощу, а каре совершенно рассеяны. Те из людей, которым удалось укрыться в роще вместе со стрелками, ушли в предместье; прочие же все были изрублены либо взяты в плен вместе с генералом Гейденрейхом. Три орудия, при них находившиеся, достались в руки французам. Неприятель преследовал союзников по двум направлениям: кавалерия Нея двинулась на Этамп и по дороге из Эперне, которая оказалась почти непроходимой, а Мортье со всей пехотой наступал по большой монмиральской дороге. Войска 1-й прусской бригады при отступлении потерпели сильный урон, и в особенности гренадеры. Ландверные батальоны Мумма и Зейдлица были истреблены, а засевшие в грязи три прусских орудия захвачены неприятелем. Отступление через предместье и мосты на правую сторону Марны было исполнено под прикрытием сперва 8-й бригады принца Вильгельма, а потом двух батальонов 2-го Восточно-прусского полка, которые отразили несколько атак, удерживались, пока все войска, орудия и обозы переправились за Марну, и, перейдя вслед за ними на другую сторону реки, зажгли оба моста; в то же самое время прусская 12-фунтовая батарея и несколько русских конных орудий с прикрытием 39-го, 49-го и 50-го егерских полков открыли с правого фланга сильный огонь по неприятелю и остановили его дальнейшие покушения 31.

Союзные корпусы после краткого отдыха у Шато-Тиери отошли в тот же день по суассонской дороге к Ульши-ла-Виль (Oulchi-la-Ville). Бригада принца Вильгельма отступила в полночь к Ульши-ле-Шатель (Oulchi-le-Chatel), а генерал Кацелер с арьергардом за реку Урк. Казачий отряд Карпова остался для наблюдения за неприятелем на Марне. Еще утром 31 января (12 февраля) французы заняли Ла-Ферте-су-Жуар, откуда подполковник Стессель (Stossel) с 2-м лейб-гусарским полком отступил по шато-тиериской дороге к Монтрель и далее к Во (Veaux) близ Круи32.

В деле при Шато-Тиери русские потеряли 1 500 человек, три орудия (по другим сведениям от восьми до десяти орудий) и значительную часть обоза, а прусские войска – 1 300 человек и шесть орудий. Урон французов, по собственным их показаниям, не превышал 400 человек33.