Перворожденный - Артур Кларк

Байсеза услышала в своем ухе тихий мужской голос:

— Штатный, Ханс, как ты сам видишь на табло. Байсеза?

— Все нормально.

— Я буду помогать вам во время спуска в шахту. Ханс сказал:

— Наверняка конструкция скафандра должна была показаться вам странной, Байсеза. Но все дело в ППЗ.

— ППЗ?

— Протоколы планетарной защиты. Мы никогда не вносим скафандры внутрь жилых и лабораторных модулей, потому что не можем допустить соприкосновение разных сред. Мы должны защищать марсианскую и земную жизнь друг от друга.

— Даже несмотря на то, что они близкие родственники?

— Может быть, для них это еще хуже. И, кроме того, здесь остро встает вопрос пыли. Марсианская пыль содержит много ржавчины, токсинов и перекиси водорода. Она очень агрессивна. Лучше всего вообще не вносить ее в модули, а следовательно, и в наши легкие. Все детали скафандров должны быть абсолютно чисты от пыли, в противном случае с ними будет очень трудно иметь дело. Ведь вы же не хотите застрять в этой штуке, не так ли? Впрочем, я вам потом все покажу.

В поле зрения Байсезы появилось лицо врача.

— С вами все в порядке, Байсеза, — сказала она. — Попытайтесь пройтись.

Байсеза подняла и опустила руку, жужжание вспомогательных систем внутри скафандра не прекращалось. Сам скафандр казался легким как перышко.

— Мне кажется странным, что я не могу до конца опустить руки. Или почесать лицо. Надо полагать, что это пройдет.

— Я могу почесать ваше лицо за вас.

— Если мне потребуется, я вас об этом попрошу, Скафандр номер пять. — Она огляделась кругом. Почва под ногами была плоская и белая, небо — темным и грязным. Модули станции возвышались темными массами, возле опор было сложено оборудование и ящики. Неподалеку был припаркован транспорт: два вездехода со снегоуборочными лопастями, очень похожие на снегомобили. «Дискавери» давным-давно уехал обратно в Лоуэлл.

Рядом с ней были все, кроме Паулы: Алексей, Майра, полярная команда в полном составе. Все были одеты в зеленые скафандры, у всех были подсвечены лица, и все смотрели на нее. С сумрачных небес продолжал огромными хлопьями падать снег.

— Неужели я на марсианском полюсе? Милосердный Бог! — Она подняла руку и пошевелила над головой пальцами в перчатке.

К ней подошел Юрий.

— Сейчас нам придется совершить небольшую прогулку, — сказал он. — Всего несколько сотен метров. Ради безопасности буровая установка расположена чуть в стороне от жилых модулей. Кроме того, так положено по правилам планетарной защиты. Вы просто нормально шагайте, и все будет хорошо. Прошу вас, идите вместе со мной. Майра, вы тоже.

Байсеза решилась. Один шаг, второй. Эти шаги давались ей так же легко, как трехлетнему ребенку. Скафандр, несомненно, ей помогал. Юрий шел между Майрой и Байсезой. Другие ушли вперед. У инженера по буровым установкам Ханса Гритчфилда на рюкзаке было написано «Хулиган» и нарисован нефтяной фонтан. Его скафандр казался тяжелее, чем у других. Вполне возможно, что его конструкция была сверхсложной, специально предназначенной для тяжелых работ в шахте или на буровой.

Марсианский снег падал на шлем Байсезы, но тут же испарялся, оставляя на нем только чуть заметные следы.

— Между прочим, я могу помочь вам в любой ситуации, что бы вам не потребовалось, — сказал Скафандр номер пять.

— Я в этом не сомневаюсь.

— Сейчас я отслеживаю все ваши параметры и потребности. В мои функции входит очень многое. Например, если вас заинтересует геология, то я смогу незамедлительно предоставить вам нужные данные и картинки, и при этом помогу разобраться в узловых моментах: особенностях скальных пород, типах льда, сдвигах напластований.

— Думаю, что сегодня это вряд ли потребуется.

— Но все равно, я вам советую воспользоваться моими знаниями в физиологии. Например, вы должны знать, что при марсианской гравитации ходьба гораздо более энергоемкий процесс, чем бег. Если вы захотите, я могу выборочно напрячь некоторые группы ваших мышц, чтобы обеспечить вам всестороннюю и гармоничную тренировку.

— Слушай, Скафандр номер пять, заткнись! — не выдержал Юрий. — Ты всем надоел! Байсеза, примите мои извинения. Наши электронные товарищи просто прелесть. Но все они по-своему гениальны. Особенно когда мы со всех сторон окружены такими чудесами.

Майра окинула взглядом унылую равнину из твердого, как скала, льда. В лучах фонарей играли падающие хлопья снега. Она сказала скептически:

— Чудесами?

— Да, чудесами… по крайней мере так кажется гляциологу. Как бы я хотел жить в мирной Вселенной, чтобы никто не отвлекал меня от удовлетворения моей исследовательской страсти!

Между тем они приблизились к огромной стоящей на льду конструкции. Это был полусферический купол высотой более двадцати метров. Под тонкими панелями Байсеза заметила палатку, поставленную на опоры, но не натянутую. В ее стенке был матерчатый шлюз, сквозь который они по очереди прошли внутрь.

Это и была буровая платформа, детище Ханса Гритчфилда, и именно он помог Байсезе проникнуть внутрь.

— Тут гораздо больше формальных ППЗ-барьеров, чем настоящих шлюзов, — сказал он. — По существу, мы поддерживаем здесь слабое отрицательное давление: если возникнет течь, то воздух засосет внутрь, а не выдует наружу. Мы должны бережно хранить ту глубинную жизнь, которую нам удалось раскопать, — хранить даже от других форм жизни, которые могут здесь встретиться в других пластах. И всех их мы должны хранить от нас. Ну, и наоборот, конечно. — Он говорил на смешной смеси южноамериканского, возможно техасского, диалекта с небольшой примесью голландского языка. Возможно, насмотрелся старых кинофильмов.

Все семеро оказались внутри купола, под провисающими стенками палатки. Пространство было ярко освещено флюоресцентными лампами. Подъемный кран — даже в неработающем состоянии — производил внушительное впечатление: этакая башня, стоящая на массивном основании из марсианского стекла. Ханс уточнил его параметры: вес тридцать тонн, мощность пятьсот киловатт. Свернутый трос с буром имел длину четыре километра: более чем достаточно, чтобы достигнуть основания ледяной шапки. Рядом стоял грязный агрегат для закачивания в шахту жидкости: это было необходимо, чтобы уберечь шахту от обрушения, так как слои льда постоянно смещались под воздействием собственного веса. В данном случае использовалась жидкая двуокись углерода, которую агрегат конденсировал из атмосферы.

Ханс начал хвастаться теми техническими трудностями, с которыми они сталкивались во время работы: прежде всего, им нужны были новые смазочные средства, потому что при низком давлении движущиеся детали оборудования имели тенденцию склеиваться друг с другом.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});