Старцы и предсказатели Оптиной пустыни - Елена Филякова

Как луч солнечный не может проникнуть сквозь туман, так и речи человека только образованного, но не победившего страсти, не могут действовать на душу. А кто сам победил страсти и стяжал разум духовный, тот и без образования внешнего имеет доступ к сердцу каждого.

Не отбивайся от Оптиной. Верую в то, что каждый, приходящий в Оптину пустынь… найдет удовлетворение милостию Божиею и за молитвы великих наших отец… Они весьма многих и многих воспитали духовно для Небесного Отечества. Не перестают и теперь духовно воспитывать, особенно тех, которые приходят в Оптину на поклонение.

Глава одиннадцатая

Искусство исповеди от старца Варсонофия

Варсонофий Оптинский

Преподобный схиархимандрит Варсонофий, в миру Павел Иванович Плиханков (5/18 июля 1845 – 1/14 апреля 1913)

Вся жизнь есть дивная тайна, известная только одному Богу, нет в жизни случайных сцеплений обстоятельств, все промыслительно.

Варсонофий Оптинский

В конце августа 1889 года красавец полковник Плиханков впервые ехал в Оптину на встречу к старцу Амвросию. Он еще только подходил к монастырской гостинице, а беседовавшая со старцем блаженная мать Параскева неожиданно с радостью произнесла:

– Павел Иванович приехали.

– Вот и слава Богу, – спокойно отозвался старец Амвросий.

Они оба знали, какое будущее ожидает этого сорокачетырехлетнего офицера. Павел Иванович не знал. Он приехал просить благословения на постриг в монастырь. Старец Амвросий благословения не дал. Пока. – Искус должен продолжаться еще два года, а после приезжайте ко мне, вас приму. Эти два года в жизни полковника Плиханкова будут наполнены испытаниями и соблазнами. Однако откуда у кадрового офицера с блестящей карьерой и головокружительными перспективами появились мысли о монашестве? Возможно, из детства.

Детство, отрочество, юность, зрелость

Паша Плиханков родился в Самаре 5 июля 1845 года в состоятельной дворянской семье. Отец происходил из оренбургских казаков. Мать рано умерла, и мальчика воспитывала мачеха, которая вопреки стереотипам была доброй и любящей.

«Моя мачеха была глубоко верующей и необычайно доброй женщиной, так что вполне заменила мне мать. Вставала она очень рано и каждый день бывала со мной у утрени. Любила она и дома молиться. Читает, бывало, акафист, а я распеваю тоненьким голоском на всю квартиру: „Пресвятая Богородице, спаси нас!" Однажды, когда мне было 6 лет, был такой случай. Мы жили на даче в своем имении под Оренбургом. Наш дом стоял в огромном саду-парке и был охраняем сторожами и собаками, так что проникнуть в парк незаметным постороннему лицу было невозможно. Однажды мы гуляли с отцом по парку, и вдруг, откуда ни возьмись, перед нами появился какой-то старец. Подойдя к моему отцу, он сказал:

– Помни, отец, что дитя в свое время будет таскать души из ада.

Сказав это, он повернулся и исчез. Напрасно потом его везде разыскивали, никто из сторожей не видел его…»

Павел обучался в Полоцкой военной гимназии (бывшем кадетском корпусе) и в Оренбургском военном училище. Окончил казачьи офицерские штабные курсы в Петербурге, участвовал в пограничных боях в Туркестане, дослужился до чина полковника Оренбургского казачьего войска и стал старшим адъютантом штаба Казанского военного округа.

Молод, образован, красив, с хорошей карьерой и состоянием – завидный жених. Но то ли не встретилась ему та, к ногам которой можно было сложить все эти достоинства: настоящие и будущие, то ли голова у офицера Плиханкова уже была другим занята, жениться он так и не собрался. Однажды даже на званном вечере, вместо того чтобы приглядываться к невестам, Павел Иванович увлекся беседой со священником. И решил никогда не жениться, а посвятить жизнь Богу. Он даже писал стихи духовного содержания и публиковал их под псевдонимом Странник.

Ясней здесь небеса, и чище их лазурь…Мирской ярем неся, и скорбный совершаяСредь мрака и стремнин тернистый жизни путь,Сподобился я видеть отблеск рая.

Идея стать монахом потихоньку зрела в нем. Однажды по долгу службы он оказался в Москве. Еще на вокзале узнал, что в одном из храмов служит Иоанн Кронштадтский. Когда Плиханков прибежал в храм, литургия заканчивалась. Неожиданно для всех священник подошел к офицеру, поцеловал его руку и молча отошел к престолу. Иоанн Кронштадтский, как и оптинские старцы, видел будущее полковника.

Пройдет еще какое-то время, и в руки Павла Ивановича попадет книга «Вера и разум», из которой он узнает, что в Калужской губернии недалеко от города Козельска находится Оптина пустынь, а в ней – старец Амвросий.

Искус

Через несколько недель после визита в Оптину Павел Иванович Плиханков серьезно заболел воспалением легких. Настолько серьезно, что врачи посчитали его положение безнадежным. Неожиданно для всех он выжил и начал улаживать свои дела, чтобы уйти в монастырь. Можно сказать, что во время болезни для мира он все-таки умер. Однако мир так не считал.

В Петербурге взамен отставки ему предложили генеральскую должность. Сослуживцы, узнав о его намерениях, многозначительно крутили пальцем у виска, а знакомые сватали красавицу-невесту. И самое неприятное: не было денег, чтобы расплатиться с долгами. Внезапно все благополучно разрешилось к Рождеству 1891 года, и Павел Иванович снова приехал в Оптину, чтобы остаться. Старца Амвросия уже не было в живых.

Новая жизнь

10 февраля 1892 года Павел Иванович был зачислен в братство Иоанно-Предтеченского скита. Началась новая жизнь. С первых дней он был определен к иеромонаху Нектарию на келейное послушание.

Каждый вечер в течение трех лет ходил он для бесед к старцам: сначала к отцу Анатолию (Зерцалову), а затем, после кончины старца, – к отцу Иосифу.

«Будем познавать здесь свои немощи и смиряться. Подрясник и внешние подвиги не главное в монастыре», – учил послушника его духовный отец старец Анатолий.

Он же скептически отнесся к желанию своего неопытного ученика «жить поуединеннее».

– В затворе? – вскинул брови старец, услышав просьбу.

– Да, – кивнул послушник.

– Что, теперь и в баню ходить не будете? – нарочито удивился старец.

– Конечно, – подтвердил ученик.

– Да, вот я про то и говорю, что в баню ходить не будете, – задумчиво сказал старец Анатолий и внимательно посмотрел на собеседника.

И тот понял, что речь идет вовсе не о телесном мытье.

С благословения старца Иосифа послушник Павел вел «Летопись скита» и собирал материалы для жизнеописания оптинских старцев Макария, Амвросия и Анатолия.

26 марта 1893 года он принял постриг и десять лет провел в затворе. В декабре 1900 года он по болезни был пострижен в мантию с именем Варсонофий, а через два года – рукоположен в иеродиакона. Еще через год подоспел сан иеромонаха. В 1903 году отец Варсонофий был назначен помощником скитоначальника, духовником скита и одновременно духовником Шамординской женской пустыни.

Прозорливость отца Варсонофия особенно ярко проявлялась при совершении им таинства исповеди. Он учил исповедоваться своих посетителей, открывая все их грехи, год за годом, точно указывая даты и обстоятельства. Но делал это с большой любовью, очень осторожно и бережно. В конце такой «исповеди» старец велел: «Завтра ты придешь ко мне и повторишь мне сам все, что я тебе сказал. Я хотел тебя научить, как надо исповедоваться…»

Одному из своих учеников он говорил: «Нас называют прозорливцами, указывая тем, что мы можем видеть будущее: да, великая благодать дается старчеству – дар рассуждения. Это наивеличайший дар, даваемый Богом человеку. У нас кроме физических очей имеются еще и очи духовные, перед которыми открывается душа человеческая. Прежде чем человек подумает, прежде чем возникла у него мысль, мы видим ее духовными очами, мы видим даже причину возникновения такой мысли. И от нас не скрыто ничего. Ты живешь в Петербурге и думаешь, что я не вижу тебя. Когда я захочу, я увижу все, что ты делаешь и думаешь. Для нас нет пространства и времени».

Его пророчества о будущем России в начале прошлого века были мрачны.

«Гонения и мучения первых христиан, возможно, повторятся. Ад разрушен, но не уничтожен, придет время, когда он даст о себе знать. Все монастыри будут разрушены, и имеющие власть христиане будут свергнуты. Это время – не за горами…».

«Весь мир находится под влиянием какой-то силы, которая овладевает умом, волей и всеми душевными силами человека. Это сила посторонняя, злая сила. Что-то мрачное, ужасное грядет в мир, человек остается как бы беззащитным. Настолько им овладевает эта злая сила, что он не осознает, что делает».

«Мы-то уж уйдем, а вы будете участниками и современниками всех этих ужасов. До ужасных времен доживете вы. Помяните мое слово, что увидите вы „день лют"».