Тень минувшего полнолуния (СИ) - Олла Дез

себе.

Я откинула головку на плечо Роланда и закрыла глаза.

— Устала? — прошептали мне на ушко.

— Немного.

— Давай я тебя отнесу домой? Могу и сапоги снять, и шерстяным одеялом укрыть совсем как тогда, в кладбищенском домике. Ты была такая беззащитная и трогательная, когда спала там, на узкой кровати смотрителя кладбища, — продолжал он шептать.

— Скажешь тоже. Ведьма и вдруг беззащитная, и трогательная в центре кладбища?

Я улыбнулась, не открывая глаз, и чуть повернула голову, давая ему доступ к моим губам. Чем Роланд тут же воспользовался. Я разорвала поцелуй, повернулась в его руках и, закинув руки ему на плечи, сама потянулась к его губам. Поцелуй был нежным. Ролан не торопился, будто у нас впереди вечность. Как будто мы одни, а не в окружении оборотней из его замка. Как будто мы в спальне с уютным камином, а не в центре площади с трупом его библиотекаря под боком. И это подкупало. Эта щемящая душу нежность трогала меня сейчас сильнее его огненной страсти. Оторвавшись от моих губ но, продолжая крепко прижимать меня к себе, он тихо прошептал

— Как же я по тебе соскучился, звездочка моя. Я устал ходить по Ронсевалю неприкаянным зверем. Давай ты переедешь ко мне, колокольчик мой серебряный?

Ответить я не успела. Позади меня раздался голос, который прекрасно ответил за меня.

— Дорогой? Вы закончили? Что сказал покойник? Ой. Призрак.

Я резко высвободилась из объятий Маркграфа и сделала шаг в сторону. Он не пытался меня удержать, только кулаки его резко сжались, а зубы заскрипели.

— Я велел тебе идти в замок!

— Дорогой, именно это я и сделала, но потом мне стало очень любопытно, что же сказал покойник.

Я сделала еще один шаг назад, отступая. Мне совершенно точно ни к чему сейчас быть видимой. Сами пускай разбираются.

Я еще раз посмотрела на Аманду Бретонскую. Какая же она прекрасная. Это же просто неземная красота. И что Роланду не хватает? Разве может такая красота вызывать какое-то другое чувство кроме восхищения? А этот в казарме ночует. Почему-то я была уверена, что это он ушел, а не его выгнали. Уж слишком призывные взгляды кидала на него Аманда. И при любой возможности она стремилась дотронуться до него. Она брала его за руку, перебирала пальчиками его слегка вьющиеся на концах волосы, клала ручку ему на плечо. Так не ведет себя девушка, выгнавшая мужчину из спальни. Он ведь не железный в самом-то деле, за такие провокации можно и ответить.

Но вот это, похоже, красавицу совсем не пугало. Создавалось впечатление, что она этого как раз и ждет. Только вот Роланд почему-то не ведется? И вот почему, собственно? Я даже затылок почесала в надежде, что в него умные мысли прибудут. Но они не прибыли, а вот внимание Аманды я привлекла. Точнее это дало ей повод высказаться на мой счет. Потому что мне кажется, что она ничего не теряет из виду.

— Ты еще здесь, ведьма? Ты свою работу сделала, можешь идти, — и она царственным жестом дала мне понять, что я свободна.

Ага. Счаз. Если до этого я стремилась уйти, то теперь вот решила задержаться. Не люблю, когда мне дают «бесценные указания». Ведьма я или кто?

— Мне не заплатили. Я провела сложный, кропотливый, отнимающий много сил ритуал. И мне положено за него вознаграждение. Не моя вина, что ваш замковый библиотекарь не захотел разговаривать. Я свою работу сделала.

— А он не захотел ничего говорить? — оживилась Аманда.

— Нет. Но это не моя вина. Я работу сделала, — я включила жадную и не особо умную ведьму, просто стало интересно.

Роланд в удивлении приподнял брови, но потом подтверждающее закивал.

— Да, как мы не бились, но Эрнст не сказал ни слова, только тяжко вздыхал, — и он в упор посмотрел на жену.

А у той, похоже, настроение сразу же изменилось.

— Милый, но ведь ничего же страшного на самом деле и не произошло? Подумаешь? Старый библиотекарь отдал святым праведникам душу? И что? Он был уже старый. Идем в замок, я устала.

— А деньги? — не отступала я.

Смотрела я при этом на нее. И не ошиблась. Аманда прибывала в чудеснейшем расположении духа, поэтому отстегнула от пояса кошелек и бросила мне. Я поймала его на лету.

— Это за труды, ведьма.

И она поплыла к стоящей невдалеке охране во главе с Ганелоном. А я взвесила кошель с деньгами и повернувшись к Ролонду сказала.

— Мне очень понравилась твоя жена. Щедрая, красивая. А какое уважительное отношение к смерти? Просто диву даешься.

— А еще Эрнст, по-моему, именно ее имел в виду, когда мы разговаривали, — задумчиво протянул Маркграф.

— Ты о чем? Я что-то не припомню ни одного упоминания о ней? — я искренне удивилась.

— Вот как? А тогда какую женщину он имел в виду? Не думаю, что кто-то из деревенских жительниц. Тебя он вообще видел всего один раз. Когда как Аманду знал, так же как и меня с детства. Да и обещались они постоянно. Письмами обменивались, и когда она приезжала часто пропадала в библиотеке.

— Какая еще женщина? Об этом призрак даже и не заикался! — снова возмутилась я.

— Он упомянул слово «Грехопадение». Тебе же это о чем-то говорит? А еще вот его слова дословно «Плод был слишком сладок». Он их сказал, перед тем как попросил его отпустить. Важные последние слова. Ты не находишь? — задумчиво протянул Роланд.

— Может все же он имел в виду артефакт? В нем и сила, и власть, и могущество и… Нда. Все это мало походит на плод. Да еще сладкий. Ты прав.

— Это все указывает на женщину.

Роланд не спешил уходить и уж тем более провожать жену. Но та и не думала его ждать. Она дошла до своей охраны в красных одеждах и сказав несколько слов Ганелону двинулась в сторону замка. Ганелон посмотрел ей вслед и двинулся к нам, подойдя он сказал.

— Ваше Сиятельство, мы уже дошли до замка, когда она вдруг развернулась и пошла назад. Я не осмелился перечить.

— Ты все правильно сделал, Ганелон. Распорядись насчет тела. Его необходимо отнести в храм, и закажи у старосты все для похорон.

— Я распоряжусь, — кивнул он и отошел.

— И что это значит? — спросила я.

— То, что она сразу не догадалась про тебя. Не сообразила, что мы будем вызывать его на последний разговор. Испугалась, что он мог сказать о чем-то, что может ей как-то навредить. Она испугалась и примчалась назад. Даже не стала ждать, когда