Большая книга ужасов 2016 - Ирина Щеглова

– Может быть. Но я тебя просила принести оттуда какую-нибудь вещь. Ты принесла?

– Нет… – я сунула руки в карманы. В правом обнаружились остатки освященной соли, а в левом – что-то странное. Я вытащила. Это оказался старый ссохшийся цветок, рассыпающийся в пыль от ветхости.

– Что это?

– Это… роза, которую подарил мне Вадим. Она так изумительно пахла…

Ника взяла ее, понюхала и вернула:

– Изумительно пахла, говоришь?

Я поднесла ее к носу. Фу-у! Запах у этого засохшего цветка был слабый, но мерзкий и противный.

Можно забыть то, что увидел, можно забыть то, что услышал. Но невозможно забыть запах. Точно так же слабо и противно пахло в доме номер одиннадцать по улице Ярослава Емельянова.

И точно такой засохший цветок обнаружился утром у меня в кухне – он тоже издавал амбре, если верить Ладе.

– С ума сойти! – не выдержала я. – Слушай, а может, я и правда уже тю-тю? Это что же значит? Вадим… это он, что ли, был у меня в квартире и поставил розу? И это он устроил обыск? Мамочки…

– Он или не он, но теперь мы точно знаем, что искали тот листочек. Кстати, я тут внимательнее перечитала блокнот и выяснила одну вещь. Помнишь тот текст, который мы сочли заумью бессмысленной?

– Там полно таких текстов.

– Не давал он мне покоя некоторыми словами, которые могли бы иметь отношение к нашей тайне. Дверь, нежить, злобные духи, еще кое-что. И мне пришло в голову читать этот текст через слово. Потом через два слова – каждое третье… В общем, долго я играла словами, пока по одной из схем у меня не получился такой текст, – Ника развернула валявшийся на столе тетрадный листок. – Выписала как есть, знаки препинания расставила сама.

Друг мой Николаша, не верь ей, она не актриса, она заманивает в бездну. Они вообще не люди, это злобные духи принимают облик людей, которых заманили в свое логово! Человека нет, есть нежить в его обличье. Но хуже всего – дети. Одурманенные ими дети становятся такими же, как они, а потом обращаются в нежить. Бойся маленьких всегда запертых дверей, бойся всех, кто приходит оттуда, – они уведут тебя во тьму. Бойся Хозяина Теней. Он мстит людям. Бойся золотой монеты. Он купит тебя за золотую монету. Ни за что не бери ее!

Несколько минут я сидела, переваривая услышанное.

– Сначала я думала, что играю словами зря, – сказала Ника. – Но когда они стали складываться в такой текст… Сама видишь, он связный и со смыслом. Похож на черновик какого-то письма.

– Они заманивают людей в этот страшный мир за дверями, а потом всякая нечисть является сюда в нашем облике, – дошло наконец до меня. – Вот и друга автора этой шифровки сманивала некая актриса, оказавшаяся нежитью. Я правильно понимаю?

– Похоже на то.

– Мамочки! – я вскочила и хлопнула себя по лбу. – Теперь понятно, кого видела Лада, пока меня не было дома!

– Значит, мы все поняли правильно. Есть мир скрытый, тайный, темный, страшный. И ведут оттуда лазейки в виде этих чертовых дверей. А главное – запах, этот мерзкий запах! Меня когда-то предупреждали насчет него. А теперь еще узнали о каком-то Хозяине Теней…

– Значит, Вадим врал мне! То есть частично сказал правду, а про остальное соврал. Наверное, князя, если таковой был, заманили туда, а обратно вылезла нечисть с его лицом! Вот княгиня и заявила, что ее муж превратился в чудовище. Да ведь так и было!

– М-да, вопросов тут очень много, и главный из них – что нам теперь делать, особенно при условии, что в твою квартиру они ходят как к себе домой.

Мы сидели и молчали.

– Раньше я боялась только темноты, – вздохнула я. – А сейчас светло, солнышко, а страх точно такой же.

– Кстати, с чего началась твоя боязнь темноты? – спросила Ника. – Большинство фобий родом из детства. Тебя что-то напугало?

– Как-то об этом не думала, но… Была у меня в детстве одна книжечка. Про гнома. Большая, с красивыми картинками. Этот гном жил в глубоких подземельях под старинным замком, и на картинках были нарисованы все эти подземелья, где хранилась всякая рухлядь, подземные ходы и черные норы, которыми пользовался гном. И он сам – старый, сморщенный, одетый в какую-то серую рвань, с крючковатыми пальцами, до желтизны бледным мрачным лицом, косматой бородой и до безобразия вздернутым носом. Мне жутко было на него смотреть. А еще жутче – на это царство мрака и холода, на эти норы, ведущие неизвестно куда. Я представила себя там… В общем, с тех пор моя жизнь перестала быть прежней. Я теперь живу и знаю, что где-то на земле существуют эти ходы и норы, этот вечный мрак, тишина и холод. А этого гнома я в детстве боялась. Хоть он и добрый был – он спас мальчика, который туда залез, да еще и подарил ему драгоценный кубок. Но все равно – такой страшный!

Ника криво улыбнулась:

– Да уж, в детских книжечках иногда как нарисуют! У меня тоже был такой детский кошмарик. «Городок в табакерке» назывался. Там тоже были такие картинки… Но это надо только видеть, чтобы понять их ужас. Вроде красивые… но на каждой находилась дверь или темный угол, от вида которого было страшно.

– Прямо как у нас сейчас.

– Я эту книжку в конце концов закинула куда-то на дальнюю полку.

– А я… когда меня мучила совесть и я хотела себя за что-то наказать, я ее нарочно рассматривала. Пока однажды не рассказала Ладе. С тех пор я ее не видела.

– Что, Лада решила пожалеть твои нервы и спрятала ее?

– Не знаю, она сама полистала, поморщилась, поежилась, а на следующий день книжки уже не было.

Что делать, мы так и не придумали. А эти разворошенные воспоминания только добавили мне страха. Ника, конечно, нагрузила меня новой порцией освященной соли да еще приладила мне за пазуху круглое зеркальце зеркальной стороной наружу.

– Это сильная защита от энерговампиров, – пояснила она. – Поможет и тебе уберечься от обаяния разных нехороших людей.

– Тогда я даже расставаться с ним не буду! – воскликнула я. – И можно я сегодня опять заночую у тебя? А то домой идти боязно…

Ника согласилась, и я по телефону предупредила домашних.

Вечерело. За окнами стихал гомон дня, небо стало ультрамариново-синим, засиял огнями поселок за окном. Ничего страшного больше не происходило, жизнь текла своим мирным, привычным путем, и страх помаленьку отпустил меня. Ника специально для меня включила расслабляющую музыку да сама же под нее и задремала, свернувшись калачиком в кресле. А я сидела и слушала. Было просто хорошо.

– Мяа-а!

Музыка играла, Ника дремала. Я подошла к окну. Внизу, на газоне, сидела черная кошка и смотрела на меня в ожидании. И как она меня везде находит? До чего умное животное!

– Есть хочешь?

Кошачий корм в моей сумке, как всегда, нашелся. Я высыпала его на асфальт, и кошка поднялась, поковыляла к нему. Она сильно припадала на заднюю лапу.

– Ой, киса, где ж ты лапку-то повредила? Сейчас выйду посмотрю…

Тихо, чтоб не разбудить Нику, я взяла сумку и вышла на улицу.

Кошка к этому времени уже все съела и теперь смотрела на меня выжидающе. Я подошла, взяла ее на руки. Нога была цела и без укусов, стало быть, все-таки ушиб. И даже лишаи уже понемногу начали зарастать коротенькой шерсткой. Но теперь на голове и спине кошки обнаружились свежие, едва присохшие раны, словно от чьих-то мощных когтей, уж точно не кошачьих.

– Что это у тебя, киса?! С кем ты подралась?

Разумеется, кошка ничего не ответила. Она спрыгнула у меня с рук и немного отошла, словно приглашая.

– Так, подожди. Тебе надо обработать ранки перекисью.

Я достала перекись, но не смогла поймать кошку. Обычно послушная и умная, она, насколько ей позволяла больная лапа, отбежала от меня немного и остановилась в ожидании. Я сделала несколько шагов, и кошка снова отбежала подальше.

– Ты что, куда-то меня зовешь, киса?

– Мя-а! – было ощущение, что она отчаянно пытается заговорить.

Может, у нее где-то котята голодные? Или какой-нибудь хвостатый родственник в беду попал? С такой умной кошки станется помощь привести.

И я пошла за ней. Мелькнула даже мысль – не к зловещему ли дому мы идем? Но это были, разумеется, глупости. Кошка свернула совсем не туда, а в Девятнадцатый поселок, и я успокоилась. Наконец кошка подошла к калитке одного из домишек, прятавшегося в тени высоких старых деревьев, и перепрыгнула через низкий заборчик. И снова уставилась призывно.

– Не поняла.

Хотя чего врать, все я поняла. Кошка хотела, чтобы я за ней залезла в этот двор. И что мне было делать? В доме-то люди живут, хоть окна и не светятся.

Эх, ладно. Я же ничего красть не собираюсь. Скажу – кошку свою искала. Собак во дворе вроде нет, людей поблизости тоже не видно…

И я махнула через забор. Мамочки, что я делаю!..

Кошка, прихрамывая, целеустремленно пошла по дорожкам сада, обогнула дом и приблизилась к деревянному навесу. Я огляделась – людей поблизости так и не появилось – и шагнула за ней, включив фонарик на мобильнике. Тут и увидела: под навесом оказался вход в погреб, какие можно часто встретить в частном секторе – наклонная постройка из дикого камня с добротной металлической дверью, запертой на массивный засов.