Дикая и необузданная - Дороти Вернон

Но, судя по всему, ей так и не удалось сбить его патетического тона и перевести разговор на другую тему, потому что он ответил:

— Кроме тебя, ты хочешь сказать? Когда я увидел, что эти негодяи с тобой делают, у меня возникло желание разорвать их на мелкие сочки. Им повезло — прохожие оттащили меня, а то я убил бы обоих.

— Клифф, парень приводивший меня в чувство, сказал, что ты отвел душу.

Он кивнул с удовлетворенным видом.

— Да, в ближайшие день-два им придется хорошенько позаботиться о своих челюстях.

— Если разобраться, я сама во всем виновата. Вместо того чтобы спокойно идти, как они мне и советовали, я стала брыкаться.

— Да, но не так сильно, как следовало бы.

Она усмехнулась.

— Жаль, тебя не было на моем месте.

Он то ли не расслышал, то ли не понял, что она сказала.

— Надо будет обучить тебя приемам самообороны. — Он выдержал паузу. — Может быть, я и противоречу сам себе, но, возможно, и впрямь было бы лучше, если бы ты не сопротивлялась. Тогда они не избили бы тебя так.

— Да, но у меня не было другого способа задержать их до твоего прихода.

— Тоже правильно. — Губы его сжались, на лице появилось горькое выражение. — Для того чтобы вести себя так, как ты, требуется немалое мужество.

Глубоко вздохнув, Линдси ответила:

— Я так до сих пор и не смогла решить, что это было — смелость или безрассудство… Один из преступников сказал, что у него в кармане револьвер, которым при случае он не преминет воспользоваться. Ради Бога, скажи, что он просто блефовал!

— Рад был бы, но тогда я погрешил бы против истины.

— Так он… им воспользовался? Я не слышала выстрелов, хотя он, наверное, был с глушителем.

— Они просто не успели пустить его в ход. Кроме того, у обоих раньше уже были судимости, и они, видимо, не горели желанием брать на душу еще и убийство. И слава Богу, потому что к тому моменту там собралось много народу и дело могло бы кончиться трагедией.

— Да. — Линдси проглотила подступивший к горлу комок. Прошло несколько секунд, прежде чем она смогла спросить: — Кто-нибудь пострадал?

— Я загородил водителю обзор и автомобиль занесло: он налетел на пару других машин, а те, в свою очередь, столкнулись еще с несколькими. Но люди не пострадали — во всяком случае, серьезно. Так, мелкие ссадины, растяжение связок. Словом, ничего такого, чего нельзя было бы решить с помощью чековой книжки.

— А ты выяснил, почему они выбрали именно меня?

Лишь после этих слов Ник тяжело опустился в кресло и обхватил голову руками.

— Сегодня утром Барбара Бейтс не вышла на работу, из своей квартиры она тоже выехала. Увы, это не простое совпадение. Похитители во всем сознались и показали, что за всем этим делом стояла она. Ее разыскивают и обязательно найдут.

— Я догадывалась, что твоя секретарша меня недолюбливает, но не думала, что до такой степени, — сказала Линдси, решив вести себя, как ни в чем не бывало.

— Это совсем не смешно, Линдси.

— Я знаю, Ник. Извини.

— Тебе не за что извиняться.

— Тебе тоже, Ник Фарадей.

— Это зависит от того, с какой стороны посмотреть. Я рассказывал тебе о разговоре, который произошел между мной и Барбарой, когда я решил, что она неправильно воспринимает наши отношения. Я искренне считал, что мы во всем разобрались раз и навсегда. Она была очень полезна, когда дело касалось званых обедов, развлечения клиентов и деловых партнеров. Луиза уже не в том состоянии, чтобы общаться со множеством людей, поэтому иногда я приглашал Барбару домой и просил взять на себя роль хозяйки. Но мне и в голову не приходило использовать ее в этом качестве на постоянной основе.

Если бы ее план с похищением осуществился, она убила бы одним выстрелом двух зайцев: заставила бы меня страдать и заодно прибрала к рукам кругленькую сумму. Она была в офисе, когда я позвонил тебе, и слышала, что я заеду за тобой в половине восьмого вечера. До этого я попросил ее не назначать новые встречи без моего ведома и предупредил, что, возможно, придется отменить и некоторые назначенные. Она была достаточно проницательна, чтобы понять что к чему, — тем более что такое случалось нечасто, — и поняла, что ей нельзя терять ни секунды.

— Барбара оказалась под стать Филу, — печально сказала Линдси. — Еще один человек, стремившийся завладеть тем, что ему не принадлежит.

— Бедняга Фил. Я, похоже, только и делаю, что приношу несчастье тебе и твоим близким.

— Фил бы не прав, хотя ему самому, наверное, казалось, что это обстоятельства заставляют его поступать именно так, а не иначе. Что же касается его любовных похождений… Теперь я знаю, чем они были вызваны. Похоже, после рождения Стефани в их отношениях с Кэти не все шло ладно.

— Тогда я и понятия об этом не имел, хотя не раз задавался вопросом, не связана ли эта история с проблемами в семье.

— Я не виню Кэти. Но, возможно, если бы они спокойно сели и обо всем поговорили по душам… — Она вздохнула. — Так или иначе, в том, что произошло, твоей вины нет. — Она чувствовала, как дрожит голос от переполнявшего ее волнения.

— Спасибо, — ответил Ник точно таким же тоном.

Переведя дыхание, Линдси встретилась с ним взглядом и сказала:

— Но самое большое потрясение я испытала, увидев, как ты прыгнул на машину, словно последний болван. Ты же мог разбиться или на всю жизнь остаться калекой.

— Ничего подобного, — непринужденно ответил он. — Такой прыжок не имел ничего общего даже с рассчитанным риском. Я знал, что делал.

— В самом деле? — Несмотря на восхищение, явственно сквозившее в ее голосе, в нем зазвучали и вызывающие нотки, когда она, чуть помедлив, добавила: — Ах да, Луиза рассказывала, что среди многих безумных занятий, которые ты перепробовал в своей лихой жизни, была и профессия каскадера.

— Тогда о чем мы вообще говорим? Прыгнуть на мчащуюся машину так же просто, как и броситься вниз с крыши дома. Весь вопрос в технике.

Непринужденность, с какой он говорил о таких вещах, лишь усиливала чувство восхищения им.

— Но для таких трюков нужна постоянная практика. Не станешь же ты заверять меня, что все свободное время прыгаешь на крыши машин. К тому же под рукой не было никаких вспомогательных средств, которыми для страховки пользуются каскадеры, скажем, мягкого матраца, который помешал бы сломать шею… При таком количестве машин на улице от тебя могло бы остаться мокрое место.

— Ты все сказала?

— Вовсе нет. Сколько тебе было лет, когда ты стал каскадером?

— Девятнадцать или двадцать. Точно не помню, — уклончиво ответил он.

— А сколько сейчас?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});