Падение башни (сборник) - Сэмюэль Дилэни

Внешнее кольцо — берег, пирсы, пристани, общественные здания, склады. Внутри к нему примыкал район, известный как Адский Котел с запутанными узкими улицами, где злобные серые коты охотились за портовыми крысами у опрокинутых мусорных баков. Здесь жило в основном рабочее население Торона, а также подонки общества, многие из которых входили в бродячие банды недов.

Между внутренним и внешним кольцами был район неприметных домов — меблированных комнат, а иногда и частных жилищ служащих, ремесленников, инженеров, врачей, адвокатов — всех тех, кто достаточно зарабатывал, чтобы подняться над беспорядком Котла, но был слишком слаб, чтобы удержаться в центре.

В двухкомнатной квартире одного из таких домов лежала женщина с закрытыми глазами. Пальцы теребили простыни постели. Она сильно ощущала город вокруг себя, и старалась не кричать.

На дверях была табличка с именем, написанным черными по желтому металлу: Кли Решок. Это была ее настоящая фамилия, написанная наоборот. Когда-то ее отец по совету ее назвал побочную рефрижераторную компанию «Решок». Кли было тогда двенадцать лет. А теперь она сама воспользовалась этим именем. Три года она жила то в отцовском доме, то в университете. И тогда она сделала три открытия.

Теперь она жила одна, мало чего делала, только гуляла, читала, делала расчеты в блокноте, лежала и удерживалась от крика и плача.

Первое открытие Кли — это человек, которого она любила с болезненной страстью вызывавшей покалывание в затылке при мысли о нем, о его рыжих волосах, бычьем теле, внезапной усмешке и утробном хохоте вроде медвежьего рева — что этот человек умер.

Второе открытие, над которым она работала половину времени, проведенного в университете, и девять десятых времени, считавшегося потраченным на государственный проект, к которому она была подключена сразу же после получения ее степени — обратные тригонометрические функции и их применение к случайным пространственным координатам. Результатом был доклад, представленный в университете, а затем правлению правительственных советников. Воспоминание все еще пронизывало ее мозг.

«...итак, джентльмены, более чем возможно, что с преобразованием уже существующей транзитной линии мы сможем посылать от двухсот до трехсот фунтов материи в любое место земного шара с точностью до микрона...»

В любое место!

Третье открытие...

Сначала кое-что о ее мозге. Это был сильный, блестяще отточенный математический мозг. Однажды Кли среди пятидесяти других математиков и физиков получила три страницы сведений о радиоактивном барьере, чтобы открыть способ пройти через него, под ним или в обход его. Она смотрела на три страницы три минуты, отложила на три дня, чтобы заняться собственными расчетами, а потом объявила, что радиация за барьером искусственная, генерируемая проектором, который можно уничтожить, и таким образом проблема будет решена. Короче говоря, мозг пробивается сквозь информацию к правильному ответу, даже если вопросы ставились не правильно.

Это третье открытие она сделала, когда после представления доклада о субтригонометрических функциях ее назначили на работу над малой частью особо секретного правительственного проекта. Ей не говорили ни о проекте, ни о значении ее части работы, но ее мозг, экстраполируя от своего фрагмента, врезался и врезался в тайну. Это была часть какого-то невероятно сложного компьютера, назначение которого, по-видимому, должно быть... должно быть...

Сделав это открытие, она исчезла. Легче всего было переиначить фамилию. Труднее было убедить отца позволить ей занять эту квартиру. Нелегко было также тщательно уничтожить некоторые государственные записи: все копии ее контрактов на работу по военным усилиям и рисунок сетчатки глаза ее, записанные при рождении. Она надеялась, что в общей военной неразберихе ее не найдут. Устроившись в этих двух маленьких комнатах, она стала методически притуплять остроту своего поразительного мозга. Она все больше отделялась от своих книг, пыталась игнорировать военную пропаганду, наводнившую город, принимала как можно меньше решений, и если ей не удалось полностью затупить мозг, она достаточно смазала его остроту.

Она много думала об умершем, гораздо меньше о субтригонометрических функциях и если подходила в воспоминаниях близко к третьему открытию, она тут же начинала думать о чем-нибудь другом. Только бы не закричать, а оставаться молчаливой и спокойной.

На столе лежал смятый плакат, который она однажды сорвала со стены. По зеленой бумаге ярко-красными буквами объявлялось:

У НАС ЕСТЬ ВРАГ ЗА БАРЬЕРОМ

Кли накинула халат, подошла к столу, но вдруг вышла в переднюю комнату, не зажигая свет. Ее платье висело на спинке стула. Она оделась в темноте, вышла в холл и пошла к лестнице. В углах холла заклинилась серо-голубая пыль.

У входной двери она увидела доктора Уинтла, пытавшегося войти. Она открыла дверь, и он ввалился.

— Доктор Уинтл! Что с вами?

— Алкоголь... — колени его разъезжались. — Прекрасный зеленый алкоголь, мисс Решок... но лишнего... Помогите мне подняться... только бы моя жена не услышала.

Кли вздохнула и повела доктора.

— Ох, война — ужасная вещь! — бормотал он. — У нас враг за барьером, а что делается с нами здесь, в Торомоне... Мы должны тяжело работать, чтобы идти вперед к лучшей жизни, но это так трудно... Иногда действительно можно позволить себе... Вы знаете насчет роста производительности всевозможного оборудования? А порядочные граждане не могут ничего этого получить. Вот завтра ко мне придет один больной, волчанкой. Его послал ко мне специалист, которому несколько лет назад я делал кое-какие исследования в этой области и кое-что добился. Но как я могу лечить волчанку без некоторых гормонов? В каталоге Медицинского Центра числится многое для лечения армии, а мне говорят: простите, но неармейские врачи могут получить только минимум лекарств. Что же я скажу этому человеку? Пусть убирается? Что я не могу лечить его? Что я не могу достать лекарства? А у него денег, что соли в море. Я сделаю ему укол, который ему не повредит, и возьму с него деньги. Я честный человек, мисс Решок. Но стараюсь сделать, что могу для своей семьи, только и всего.

Они добрались до квартиры доктора. Он привалился к стене и стал прикладывать большой палец к замку, хранящему его отпечаток, а Кли снова спустилась вниз.

Она вернулась домой в шесть часов утра. За последние два часа хозяин бара навалился на стойку и следил за женщиной в черном платье и с гладкой прической, которая пила только слабые напитки и собирала феноменальные выигрыши с игральных автоматов.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});