Мне страшно любить тебя (СИ) - Эммануэль Ласт

язык.

— Ну да, в обратную сторону эта магия почему-то не работает…

— Полюсь, я не это имела ввиду.

— Да я понимаю. Тут перспективы, а там… ничего, кроме соплей и неопределенности…

— Заметь, не я это сказала. Кстати, как обстановка на сайте знакомств?

— Никак, — Полина водрузила на елку золотую пику и села на диван рядом с подругой. — Не паханное поле идиотов.

Кира фыркнула.

— Я и не сомневалась, а это значит что? Знакомиться нужно в живую, в своем круге общения… Вот, например, прекрасный кандидат под номером один — твой архитектурный задира! Был женат, но два года назад развелся. Воспитывает двоих детей, а годовой оборот “Стелластрой”…

— Стоп, ты откуда это все узнала? — удивилась Полина.

Астахов в ее сознании прочно ассоциировался с властным, суровым деспотом, но никак не человеком противоположного пола. Полина боялась его и безмерно уважала, но мысль о привлекательности Андрея Викторовича до сегодняшнего дня в голову как-то не приходила.

Сама она Астахова пробивала исключительно в интересах работы: на сайте компании нашла официальный раздел и прочитала небольшую заметку о ее учредителе: где учился, что закончил, где работал.

Список был впечатляющим и внушал профессиональную зависть. Сразу после трепета.

— Я даже жену его бывшую разыскала. — Кира коварно улыбнулась. — Хочешь посмотреть?

— Не особо.

Полина встала и взяла с полки катушку зеленых ниток. Выбор на ближайшем к дому елочном базаре был небольшой, но она все-таки умудрилась найти максимально прямое и пушистое дерево, чтобы порадовать дочь.

Ель была красивой, но неидеальной. Впрочем, как и все, что выходило из-под рук матушки-природы, которая чихать хотела на высокомерные представления людей о красоте и той самой пресловутой идеальности.

— Подержи здесь, я проплешину закрою.

Кира встала и, пока Полина подвязывала ветку к стволу, сказала:

— От разговора ты, конечно, уйти можешь. И сделать вид, что я ничего не говорила тоже, но проблему это не решит. Поля, тебе нужен мужчина. Серьезный и ответственный, такой же взрослый, как и ты. Который знает, что такое семья и дети, а не мальчик, что сам себя найти не может.

— Ага, — Полина встала и отряхнула руки. — Спасибо за помощь.

Кира надулась, явно рассерженная, но добивать не стала. То ли пожалела, то ли ей самой все это до чертиков надоело.

— Не за что, обращайся. И делай уже что-нибудь со своими сердечными делами, нет сил на тебя такую смотреть.

Глава 49

Последняя неделя уходящего года прошла для Полины как в тумане: в рабочей суете, нервах и сорванных не по ее вине сроках.

Город взяла в заложники метель и за три дня выдала почти месячную норму осадков. Вчера Полина с горем пополам отпросилась на утренник к дочери, клятвенно пообещав в пятницу приехать на работу пораньше, и все равно опоздала.

Авария на проспекте, снег, не прекращавшийся ни на минуту и предновогодняя суета — все смешалось в один большой нервный ком и, бросив такси в пробке, она пошла до офиса пешком. Утопая в снежной каше, с которой не успевали справляться коммунальные службы, и жмурясь от острого ветра, что забрасывал в лицо колючие снежинки.

Но оно того стоило!

Клиент одобрил дизайн квартиры на сто тридцать квадратных метров почти без правок и замечаний. Не доставшийся от Ксюши, а ее собственный, заботливо переданный на поруки самой Натальей Степановной!

Это была ее первая профессиональная победа и Полину разрывало от гордости и нетерпения как можно скорее поделиться новостью с близкими.

И с Данилой.

Толкнув стеклянную дверь, в опенспейс (от англ. “open space” — общее открытое рабочее пространство — прим. Автора) заглянула Римма.

— Астахов отменил встречу на сегодня.

— Перенес на другое число? — уточнила Полина и открыла ежедневник.

Потребительское отношение Андрея Викторовича к ее расписанию давно перестало вызывать удивление.

— Нет, просто отменил и все.

— Ладно, спасибо…

Астахов был трудоголиком и явно отменил встречу не потому, что спонтанно улетел на праздники кататься на лыжах.

Тогда почему?

Полина немного поломала голову над этой загадкой и вернулась к работе. Вечером ее ждал непростой разговор с Данилой и в череде проблем, требующих решения здесь и сейчас, этот вопрос стоял в приоритете.

Дорога до больницы ожидаемо заняла больше времени, чем закладывала Полина, но она не расстроилась. Фаршированные перцы в контейнере, завернутом в фольгу, лежали на коленях, а в голове одна за другой выстраивались фразы.

— Нам нужно сесть с тобою и принять решение… Неопределенность мне не подходит, я хочу большего… хочу тебя…

На этаже был тихо и чисто. Поля заглянула в палату и обнаружила Данилу в полном одиночестве. На пустых кроватях лежали голые матрасы, свернутые в аккуратные пузаты рулоны.

— Привет, как себя чувствуешь?

Он вытащил наушники и бросил телефон на кровать.

— Привет, нормально. Честно, не ожидал тебя здесь увидеть.

Полина стянула пуховик с плеч и протянула Даниле пакет. Всего-то домашние фаршированные перцы, но они ему так нравились, что она решила, нарушение диеты не будет слишком большим преступлением.

— А я хотела заехать, чтобы поговорить. Когда домой? — спросила Полина, наблюдая за тем, как он ставит пакет на тумбочку рядом с кроватью.

Руки свободны, но не потянулся, чтобы обнять, как раньше, и это не укрылось от ее внимания.

— Хотел сегодня, но врач будет только в понедельник.

Поля улыбнулась и скрестила руки на груди, ища в себе опору, раз в нем ее было не найти.

— И как ты тут один все выходные, не заскучаешь?

— Навряд ли.

Данила кивнул на телефон с наушниками и Поля поняла: его поколение не будет тяготится одиночеством так же, как ее, выросшее без интернета.

Это его выбор, что она могла ему противопоставить?

Полина сбросила пуховик на кровать, ослабила шарф и подошла к окну. Вид, конечно убогий: голые стволы тополей да одинокий столб у остановки. И только белый, чистый снег кругом. Он везде — пушистый и холодный. И очень красивый в свете одинокого фонаря.

Красота в глазах смотрящего, так ведь говорят?

Полина откашлялась и обернулась. Сказать то, зачем приехала, оказалось сложнее, чем она думала. Вот он стоит напротив, спокойный, молодой и… такой красивый.

И она должна от него отказаться.

Ради себя и Ульяны… ради будущего, в котором, может быть, появится кто-то другой. Для кого она будет на первом месте, без но и если.

— На работу вернешься или продлишь больничный? — спросила буднично и подошла ближе.

Села на кровать и, так как Данила остался стоять, перехватила его ладонь и потянула на себя, усаживая рядом. Чтобы