Рога изобилия - Марина Серова

— Любила. Но деньги я всегда любила больше. К тому же ты сам виноват, ведь мы с тобой расстались по твоей инициативе. Ради денег и графского титула я согласилась тебя убить, когда Мелихов предложил устроить это дело. Жениться на мне обещал, между прочим, — Наташа громко и некрасиво рассмеялась. — Помер бы в первую брачную ночь, и осталась бы я вдовой. Богатой вдовой.

— Стерва, — прошипел Иван Сергеевич.

— Не хуже тебя, кретин. Я из-за тебя чуть на тот свет не отправилась. А Костик погиб. Вот эта крутая… — повернулась она ко мне, — ему прямо в лоб какую-то дрянь запустила. Мне потом фотографии показывали с места происшествия, когда я в больнице лежала.

— Как же тебя так быстро выписали? — подала наконец голос и я.

— А меня не выписали, я сама оттуда слиняла. Больно хотелось с вами со всеми повидаться.

— Мелихову неприятностей хочешь, Андрея в покое никак не оставишь, так тебе от них что-то нужно. А меня зачем тебе видеть? — Я сильно удивилась.

— Я ведь знаю, что это ты Костика убила. Сдать тебя могу.

— Так и я тебя тоже, — мне показался смешным ее план мести мне.

— Ха-ха-ха! Это еще доказать надо, что я хотела убить. Я же ни в кого не стреляла и ничего противозаконного не делала. А вот на той железяке, что во лбу у него торчала, твои пальчики!

— Ты что, всерьез думаешь, что можешь напугать меня?

— Ты не человек, что ли?

— Наташа, все кончено. Сейчас сюда приедет наряд милиции и заберет вас, — спокойно сказал Григорьев.

— Я не верю тебе, Григорьев. Ты никогда не умел врать, так что лучше помолчи.

— Зря ты так говоришь, — вставила в интересную беседу свое слово и я.

— Ага. Я столько пережила совсем не для того, чтобы ваш наряд забрал меня, — девушка вдруг вскочила и кинулась к Андрею.

— Сидите все! — громко крикнула она, оказавшись за спиной Андрея и приставив к его горлу нож. Наташа как-то сумела схватить его со стола. — Шевельнетесь, и я мигом сделаю то, что очень на руку Мелихову. Только ты не радуйся, — повернулась она к нему, — тебе не удастся воспользоваться этим.

— Наталья, успокойся, — сказал Иван Сергеевич. — Сядь. По поводу милиции пошутили. Никто сюда не приедет, так что не надо паниковать. Если хочешь порезать его, делай это быстрее и садись.

Девушка заставила Андрея встать со стула, все еще не отпуская ножа, и спиной двинулась вместе с ним к выходу.

— Будьте вы все прокляты. Я уеду отсюда, и вы никогда меня не найдете, — твердила она как заводная.

Я видела, как острие ножа прямо-таки впивается в шею Григорьева. Ясное дело, Наташа совсем потеряла голову. Надо действовать довольно быстро, но продуманно.

И тут заговорил сосед-граф:

— Дура, сейчас мы выгоним этих придурков, возьмем деньги и потом уедем из страны. У меня много денег. Нам хватит на все.

Наташа сильно нервничала, потому и допустила непоправимую ошибку. Она стала приближаться к Ивану Сергеевичу, подталкивая Андрея и крепко сжимая в руках нож. Очевидно, она намеревалась напоследок дать пощечину графу или сделать что-нибудь еще в таком роде. Эпатажный поступок вполне в ее духе.

Я быстро вскочила, повисла на той руке Наташи, в которой она держала нож, ударив при этом ногой по ее голени. Наташа скорчилась и расслабила руку. Теперь нож был у меня.

Оказавшись обезоруженной и получив довольно болезненный удар, девушка взвизгнула и побежала. «Пусть бежит, — подумала я, оставшись на месте, — все равно от себя не убежишь».

Я подошла к Григорьеву и стала осматривать его шею, на которой остался-таки порез, хоть и не глубокий. Но боковым зрением я все-таки следила за Наташей. И тут прозвучал выстрел.

Он был таким неожиданным, что я вздрогнула. Это еще что за сюрприз? Только я так подумала об этом, как увидела, что Наташа медленно заваливается на один бок. Она упала на пороге дома.

Я повернулась к графу. Он держал в руках пистолет и смотрел в одну точку. Очевидно, старик неправильно истолковал то, как решительно направилась к нему Наташа. Наверное, он подумал, что теперь, после того как я отбила из ее рук Андрея, она набросится на него и причинит ему какой-то вред.

Я подошла к Мелихову и аккуратно вынула у него из рук пистолет. Он даже не заметил это.

— Что тут у вас происходит? Что за выстрелы? — Во двор выбежал молодой человек в штатском, но с оружием, и я почему-то сразу поняла, что это тот самый милицейский друг, который должен был приехать нам на помощь.

Увидев лежащую Наташу, он остановился, нагнулся к ней и стал искать пульс. Одновременно он поднял глаза на нас с Григорьевым и спросил:

— Вы не пострадали?

— Нет.

— Замечательно.

* * *

Потом прибыла опергруппа. Григорьев не стал обвинять Мелихова в том, что тот хотел его убить и несколько раз покушался на его жизнь. Довольно и того, что было налицо.

Ответив на вопросы, мы вернулись в дом Андрея.

— Как ваш разговор? — подбежал Кирилл. — Вам удалось прижать Мелихова?

— Да, все хорошо.

— Ну и добро, — подошла к нам Любаша.

* * *

На следующий день я собралась домой. Меня долго уговаривали остаться, но мне так хотелось окунуться в родное, так надоело быть гостем, что я не соглашалась ни на какие уговоры.

Любовь Ивановна плакала у меня на плече и говорила, что я — настоящее чудо. Ведь если бы не я, если бы Андрей был не со мной и так далее.

— Готово, — крикнул Кирилл, — можно ехать.

Андрей подвел меня к машине.

— Женя, у меня разрывается сердце. Мне так не хочется тебя отпускать, — он обнял меня и слегка поцеловал.

— Это пройдет. Мне тоже нелегко, но сам знаешь — так будет лучше всего.

— Но почему? Почему нельзя забыть о всех там сложностях, сделать глупость? — Григорьев не мог устоять на месте. Он принялся ходить вперед-назад.

— Все, пока. Я буду звонить, — я села рядом с Кириллом, захлопнула дверцу и скомандовала: — Поехали.

Эпилог

В воздухе закружились разноцветные листья, временами шли холодные дожди. Лето кончилось, как ни печально было это признавать.

Но сегодня погода стояла великолепная. Тепло и сухо, запах прелой травы смешивался со свежестью легкого ветерка и ударял в нос. Тут и там жгли костры, и от них по городу тек одуряющий запах, напоминающий о детстве.

Я торопилась на встречу.

* * *

От крика закладывало уши. Мы с Григорьевым стояли на трибуне ипподрома и смотрели на заезд, в котором участвовал Ибрагим.

— Я иногда вспоминаю ту историю, и мне не верится, что это было со мной, — внимательно меня рассматривая, сказал Андрей. — Ты вот совсем про меня забыла. Не помнишь даже, когда звонила в последний раз.

— Андрей, перестань. Не начинай старый, грустный и бесполезный разговор.

Мне все еще хотелось нравиться Григорьеву. Прошло уже несколько недель с тех пор, как закончилось наше дело. Мне стало легче, чем тогда, когда я порывала с Андреем навсегда. И он, кажется, более философски стал к этому относиться. Даже сейчас, снова заговорив о любви, он больше хотел доказать свою правоту, чем то, что на самом деле любит меня. В любом случае, мне спокойнее думать так. Пусть я эгоистка.

А Мелихов умер в тюрьме от сердечного приступа. Но намучиться он успел. Был суд и его признали виновным в двух убийствах — Глеба и Наташи. Про Григорьева не было сказано ни слова, но мы и так были удовлетворены.

— Эх, ну почему нам так не везет? — закричал прямо около моего уха Андрей. — Снова вторым пришел. Эх, Ибрагим!

— Пошли минералки выпьем, да я поеду, — потянула я Андрея за рукав.

Как и в первую нашу встречу я села за столик и принялась его ждать. Григорьев вырвался из толпы и принес мне, кроме воды, еще и апельсин.

— Помнишь? — спросил он.

— Конечно.

Поболтав еще о том о сем, Андрей пошел проводить меня на остановку.

— Ну что, Женя? Ты не передумала насчет меня? — Он заглянул мне в глаза.

— Нет. И так будет лучше. Ты же сам понимаешь.

— Мне очень хочется быть с тобой.

Я покачала головой и увидела приближающийся автобус.

— Может встретимся, когда Ибрагим придет первым, — махнула я рукой, поднялась в салон и села у окошка.

Григорьев подошел к автобусу, поднял руки и положил их на стекло.

— Это обязательно случится, — Андрея почти совсем не было слышно, и мне показалось, что эти его слова я прочитала по губам.