Рога изобилия - Марина Серова

— Она?

— Почему нет?

— Действительно, — совсем сник Андрей.

— Рассуждаем дальше. Этот человек должен иметь деньги. Нанять киллера — дорого стоит. И еще: он должен знать Наташу. Есть среди твоих близких такие?

— Нет, я не могу об этом думать! — схватился за голову Григорьев. — Давай завтра. Мне надо побыть одному.

Я поразилась перемене, произошедшей в нем. Наверное, он кого-то заподозрил, но не хочет мне говорить. Хорошо, не буду мешать. Пусть сам немного подумает. А уж завтра я заставлю его воспринимать действительность такой, какая она есть.

— Закрой за мной дверь, — ласково попросила я. — И хорошенько выспись.

* * *

Я лежала в постели и раздумывала над тем, кто же мог все это проделать. Но сколько ни старалась, все равно не смогла вычислить человека, столь настойчиво стремившегося избавиться от Григорьева. Зато пришла к мысли, что он сейчас уже может сделать, потому что ему известны все обстоятельства. Главное, чтобы он захотел это сделать.

По своей работе я не раз сталкивалась с самыми разными людьми, попавшими в трудные ситуации. Сталкивалась и с предательством. И теперь вполне представляла, что происходит с людьми в столь непростой ситуации.

Иногда бывает, что предает тот, от кого ты этого никак не ожидаешь. В такие моменты некоторые люди просто теряют способность сопротивляться. Они настолько подавлены предательством родного или близкого человека, что им проще умереть, чем выносить мучения от постоянно свербящих вопросов наподобие: «Почему?» и «За что?».

Кажется, именно в такую ситуацию попал сейчас Андрей. Вместо того чтобы выложить мне правду, он будет сидеть и ждать… Чего? Когда ему пустят пулю в лоб?

Незаметно для самой себя я провалилась в сон. Но ненадолго. Сквозь него прорвался какой-то посторонний звук, от чего я буквально выдрала себя из объятий Морфея. Да, как бы крепко я ни спала, я все равно могу услышать то, что кажется мне подозрительным. Вот и сейчас так произошло.

Я отчетливо слышала шум на первом этаже. Посмотрела на часы — около трех. Кто бы это мог быть? Шум повторился, будто что-то упало.

Я вскочила как ошпаренная, быстро прыгнула в джинсы, натянула майку, босиком с пистолетом в руках выбежала из комнаты и стала спускаться по лестнице вниз. Добравшись до кухни, я встала за углом и прислушалась. Снова шорох. Он явно доносился из кладовки. Подойдя к двери, я увидела свет, пробивающийся сквозь щель внизу. Ну конечно, там кто-то есть.

Я выставила пистолет перед собой и распахнула дверь, стараясь сделать это бесшумно. Спиной ко мне стоял Кирилл и держал в руках небольшой сверток, перевязанный крест-накрест бечевкой.

— Вот уж кого не ожидала увидеть, так это тебя, — тихо сказала я.

Кирилл вздрогнул.

— Подожди, Женя. Ты неправильно все поняла. Опусти пистолет, — испуганно сказал он.

— Тогда, надеюсь, ты объяснишь мне, что ты здесь делаешь в такой час?

— Конечно, — сверток Кирилл держал в руках и смотрел на него, как на бомбу. — Сейчас я все объясню.

— Идем на кухню, — приказала я и, шагая назад, вышла из маленького помещения.

Мы прошли с Кириллом на кухню, при этом я не опускала оружия. Сели за стол. Но сначала я проверила, нет ли пистолета у Кирилла.

— Ну? Я тебя слушаю.

— Дело в том, что этот сверток принадлежит Глебу. Сама можешь проверить. Здесь его паспорт и еще что-то. Я и хотел посмотреть, что именно.

— Любопытно, но пока неубедительно. Почему ты решил сделать это ночью? — спросила я.

— Просто я лежал и раздумывал о его смерти, а потом вспомнил, что он оставил здесь свои документы. И мне захотелось на них посмотреть. Вдруг там есть что-то, что помогло бы найти его убийцу.

— А почему он оставил их именно здесь? Почему дома не хранил?

— Он собирался продавать свою квартиру, потому что решил жить здесь. Ведь он устроился сюда на работу и ему так было удобно. Зачем платить и содержать квартиру, если жить в ней не будешь? Да и деньги ему были нужны, — торопливо говорил Кирилл.

— Допустим. Разверни, посмотрим, что в свертке. Только медленно. Сделаешь лишнее движение — прострелю тебе руку.

— Не пугай меня так, — попытался улыбнуться Кирилл.

Дрожащими руками он принялся развязывать узел на свертке, но у него ничего не получалось.

Я взяла у него сверток, поднялась и отошла к подоконнику. Положив пистолет, вынула нож, разрезала веревку. Кирилл сидел довольно далеко от меня. Во всяком случае, мне хватило бы секунды, чтобы снова в случае опасности схватить пистолет и выстрелить.

Я развернула бумагу. Внутри находились паспорт Глеба, немного денег, какие-то письма и бумаги, золотая цепочка и кольцо, взглянув на которое, я чуть было не потеряла дар речи.

— Ты не знаешь, что здесь? — посмотрела я на Кирилла.

— Не знаю, клянусь.

— Это кольцо тебе знакомо? — Я издалека показала ему кольцо.

— Нет.

На кольце была знакомая мне монограмма, что говорило о принадлежности его Мелихову Ивану Сергеевичу, соседу, называвшему себя графом.

— Посмотри хорошенько, — я бросила кольцо на стол.

Кирилл взял его в руки и стал крутить во все стороны.

— Я этого кольца никогда не видел, но рисунок на нем… Он ведь точно такой, как у соседа. Но не мог же Глеб его украсть…

Я наблюдала за парнем и размышляла. Предположим, что сверток на самом деле принадлежал Глебу. Но, с другой стороны… А если Кирилл сам положил кольцо к вещам приятеля и теперь собирался положить сверток на место. Скорее всего, я бы так и поняла, но на лице молодого человека читалось искреннее, неподдельное удивление… Я не знала, что и думать.

— Ты понимаешь, что в данной ситуации я не обязана верить тебе? — напомнила я ему.

— Да. Но это правда. Я просто пришел посмотреть на вещи Глеба. Надо было бы сначала к тебе обратиться, но я считал, что ты уже спишь.

Кирилл убить Глеба не мог, потому что, после того как тот уехал в Тарасов, оставался здесь, а на следующий день возил нас на машине. Но ведь кто-то его убил? И почему у Глеба оказалось кольцо Ивана Сергеевича? Ох уж эти вопросы, на которые нет пока ответов…

— Мелихов и Глеб знали друг друга? — Я снова села напротив Кирилла.

— Мне так не казалось, — пожал плечами он. — Я пригласил его сюда работать в тот день, когда вы уехали с Москву, но ни разу не видел, чтобы они общались. Сосед вообще к нам не приходил в это время.

Тут я вспомнила про кусочек материала, увиденный в квартире Глеба. На Иване Сергеевиче в первый день нашего знакомства были брюки похожего цвета. Неужели тот, кого мы ищем, — он?

Если предположить, что это действительно так, то очень многое сходится. Становится ясно, откуда он узнал про то, что я телохранитель. Когда мы были у него в гостях, я говорила с Григорьевым, и тогда мне показалось, что он слышал это. Деньги, чтобы нанять киллеров, у него имеются. И Наташу он знал. Только какой у него мотив?

Ну, конечно! Ибрагим! Как же я сразу не поняла! Вот теперь сошлось все. Конкуренты вовсе ни при чем, Григорьева пытались убить не из-за сделки. Мелихову нужна лошадь. Он много раз просил Андрея продать жеребца ему, но тот не соглашался. Даже Софью Степановну сосед подключил, чтобы она подействовала на своего сына. И снова не вышло. Тогда, вероятно, он и решил убить Григорьева. По завещанию наследницей становилась мать Андрея. А она могла стать женой графа.

А кольцом он, видно, подкупил Глеба. Только почему так неосторожно? Ведь его монограмму в этом доме сразу узнали бы. Значит, был уверен, что Глеб быстро справится, прежде чем станет носить кольцо. Или же потом обвинили бы мальчишку в краже.

Все эти мысли каруселью пронеслись у меня в голове. Кажется, и Кирилл стал догадываться, в чем дело. Быть может, в общих чертах, но тоже сообразил, что неспроста золотой перстень с вензелем графа оказался в вещах Глеба и что он знал Мелихова. Просто они не показывали, что знакомы.

— Ты веришь, что я здесь ни при чем? — спросил Кирилл.

— Не просто верю — теперь я это точно знаю. Ты не мог дать по голове Григорьеву, когда горела конюшня, потому что стоял рядом со мной на улице.

— Я…

— Иди ложись спать. Не буду больше тебя мучить. А завтра повезешь нас к Мелихову. Будем с ним разговаривать.

Я встала, взяла сверток и, не дождавшись, пока Кирилл уйдет, пошла наверх.

Глава 19

Утром ко мне в комнату вошел Андрей и поцелуем разбудил меня. Лицо его было печальным. Я же, наоборот, светилась, как майская роза.

— Ты чему радуешься? — спросил меня Григорьев.

— Я знаю того, кто желал тебе смерти, — мне не хотелось дразнить Андрея, и я решила выложить все сразу.

— Весело тебе… А я всю ночь думал. У меня волосы дыбом встают, как только представлю, что кто-то из моих близких хочет меня убить.

— Когда ты узнаешь, кто это, ты тоже повеселеешь, потому что это не твой близкий.