Минни шопоголик - Софи Кинселла

– Родная. – У мамы на глазах слезы умиления. – Когда ты была маленькой девочкой, то всегда хотела, чтобы эта картина висела у тебя в комнате. А я говорила: «Ты получишь ее, когда вырастешь и у тебя будет свой дом». – Она вытирает глаза. – И наконец это произошло. Ты – взрослая леди с собственным домом.

В жизни не чувствовала себя такой виноватой.

– Ну… спасибо, мамочка, – заикаюсь я. – Вы так тронули меня. Она будет висеть у нас на почетном месте.

– Может, в вашем чудесном холле! – предлагает мама. – Она будет прекрасно смотреться по соседству с камином.

– Да, может быть. – Мое лицо горит.

О боже. Это невыносимо. Как только мы окажемся в своем настоящем доме, сразу позовем родителей в гости, повесим картину, и все будет хорошо.

– Скажете нам, когда можно будет навестить вас, – с надеждой говорит мама.

– Ну… мы приедем повидаться с вами очень скоро, – ухожу я от прямого ответа. – Я позвоню!

Мы с Люком забираемся в кабину. У Альфа такое морщинистое лицо, что кажется, ему больше ста лет, хотя на самом деле всего девяносто один. Он успел поведать нам о своем больном бедре, и о беспокоящем плече, и о хворой груди, так что на месте его встретят грузчики, которые помогут с ящиками.

– Поехали? – скрежещет он, сверкая золотым зубом.

– Да, поехали.

– Юная леди хочет получить обратно изюм? – Оказывается, у него целая пригоршня изюмин, некоторые из них разжеваны.

– Минни! Простите нас, дайте я их у вас заберу… – Зажимаю изюмины в кулаке, а когда грузовик сворачивает с подъездной дорожки, незаметно выбрасываю в окно.

– Итак, миссис Домовладелица, – язвительно говорит Люк, – ты, должно быть, очень горда собой.

– Послушай… все будет в порядке. Подожду пару дней, а потом позвоню и скажу, что в доме нужен ремонт, а пока мы будем что-то снимать. Все обойдется. А как только у нас появится свой дом, мы устроим обед и пригласим всех.

– Наверное, это будет рождественский обед, – кивает Люк. – В следующем году.

– Что? – Смотрю на него в ужасе. – Глупости! Нам не потребуется столько времени, чтобы купить дом. Юрист сказал, что все уладится очень быстро.

– На языке юристов это и означает Рождество в следующем году.

– Нет…

– Это ваша мама? – перебивает меня Альф.

– Где?

– Синее «вольво». Едет за нами. – Он показывает на зеркало заднего вида. Что за ерунда. Это они! Едут за нами по пятам. С какой стати?

Достаю телефон и звоню маме.

– Мама, что вы делаете? – спрашиваю без предисловий.

– О, Бекки! – звенит ее голос. – Грэхем, ты испортил сюрприз! Я же говорила тебе, что нужно держаться подальше. Они нас заметили!

– Мама, послушай меня. – Знаю, что слишком резка, но ничего не могу с собой поделать. – Вы должны вернуться домой. Сказано же: мы сообщим вам, когда будем готовы принять вас.

– Бекки, родная! – смеется мама. – Это ваш первый дом! Первая ваша собственность! Нам все равно, в каком он виде!

– Но…

– Милая, я помню, что ты сказала. И, откровенно говоря, мы хотели оставить вас в покое. Но потом просто не смогли удержаться! Мы должны помочь вам. Я захватила пирожки к чаю, а папа взял инструменты. Так что обустроимся в мгновение ока…

Сердце у меня готово выпрыгнуть из груди. Нельзя допустить, чтобы они увидели убогий съемный домишко. Только не после папиной речи.

– И нам очень хочется познакомиться с вашими новыми соседями! – Голос у мамы по-прежнему жизнерадостный. – Почему бы им не стать вашими хорошими друзьями, Бекки? Посмотри на нас с Дженис, мы с ней дружим больше тридцати лет. До сих пор помню тот день, когда мы въехали, а Дженис пришла к нам с бутылкой шерри… О, папа просит напомнить ему адрес – на случай, если мы потеряемся.

Мой мозг лихорадочно работает.

– Мама, я тебя не слышу… – Тру телефон о сумку, чтобы изобразить помехи, затем выключаю его и смотрю на Люка: – Порядок. Они не знают адреса. – И быстро поворачиваюсь к Альфу: – Нам нужно оторваться.

– Оторваться?

– Да, как в полицейских фильмах. Сверните на боковую аллею или придумайте что-то еще.

– Боковую аллею? – недоумевает он. – Какую боковую аллею, дорогуша?

– Не знаю! Представьте, что уходите от погони. – Он что, кино не смотрит?

– Думаю, моя жена хочет, чтобы вы промчались по узкой улочке наперерез движению, опрокинули тележку с фруктами, заставили толпу кричать от ужаса, развернули грузовик на сто восемьдесят градусов и таким образом избавились от преследования моих тещи и тестя, – бесстрастно говорит Люк. – Полагаю, вы умеете выкидывать подобные номера.

– Люк, – я ударяю его в грудь, – хватит уже шутить! Ты хоть понимаешь, в какой ситуации мы оказались?

– Надо было послушаться меня и сказать родителям правду. Тогда бы ничего подобного не произошло.

Мы останавливаемся у светофора. Мама с папой тормозят рядом и весело машут нам, я машу им в ответ и криво улыбаюсь.

– Так, – инструктирую я Альфа, – когда загорится зеленый, вы рванете вперед!

– Милая, это грузовик, а не «феррари».

Зеленый загорается, и я отчаянно жестикулирую: «Поехали, поехали!» Альф мрачно косится на меня и не спеша трогается с места.

Я готова сама сесть за руль.

– Прошу прощения. Надо заправиться. – Альф заезжает на заправку, и, конечно же, мамино и папино «вольво» тут как тут. Мама выходит из машины и стучит в дверцу грузовика.

– Все в порядке? – интересуется она.

– В полном порядке! – Я открываю окно и радостно скалюсь. – Просто запасаемся бензином.

– Мне звонит Дженис. Ты не будешь возражать, если она тоже поедет с нами, солнышко?

Не буду возражать?! Да я… Но мама уже говорит в трубку:

– Да, мы рядышком на заправке, где кафе… до скорого! Дженис с Мартином возвращаются с занятий йогой. Вот они! – У въезда на заправку появляется черная «ауди», и мама неистово машет рукой: – Эге-гей!

– Бекки! – «Ауди» подъезжает ближе, и Дженис высовывается из окна. – Ты ведь не против, дорогая? Твоя мама рассказала нам о вашем доме. Я просто сгораю от нетерпения!

– Вы поедете за нами, – распоряжается мама, – а мы – за грузовиком.

Не верю своим ушам. Нас будут конвоировать.

– Вбей «Майда-Вейл» в навигатор, Мартин, – велит мама. – И тогда, даже если вы отстанете… Бекки, какой у вас адрес?

– Я… э… я тебе напишу…

Я должна сказать правду. Должна. Прямо сейчас.

– Дело в том, мама… – Я сглатываю и ишу поддержки у Люка, но он вышел из грузовика и разговаривает с кем-то по телефону.

– Нет, все далеко не в порядке, – слышу я его голос.

О господи. Он выглядит таким сердитым.

– Бекки. – Дженис появляется рядом со мной, будто вырастает из-под земли, и у меня начинается резь в глазах от ее ядовито-розового спортивного костюма. Этот кислотный кошмар плюс сабо для скандальной девятнадцатилетней модели еще мог бы как-то сгодиться, но для без пяти минут бабушки… – Я хочу перемолвиться с тобой, пока Люка нет рядом. – Она понижает голос и почти шепчет: – О ВЕ-ЧЕ-РИН-КЕ. Я на днях читала «Хелло!». Там была статья о вечеринке «роял фэйшн». Ты видела ее?

Я рассеянно киваю и смотрю на Люка. Он отошел от грузовика, но я уверена, он кричит на кого-то. И мне совершенно не хочется, чтобы Минни слышала его выражения.

Он ссорится с Сейдж Сеймур? Отказывается работать с ней, прежде чем у меня появится шанс встретиться с кинозвездой и стать ее лучшей подругой? Если это так, я убью его.

– …И у них было особое место, где всем знаменитостям наносили макияж, – заканчивает Дженис. – Ты поняла?

Я, должно быть, что-то пропустила.

– Простите, Дженис. Что вы сказали?

– Я специалист по макияжу, моя хорошая, – заявляет она так, будто это совершенно очевидно. – И я хочу бесплатно сделать всем гостям макияж в специально отведенном для этого месте. Это будет мой подарок Люку.

Я теряю дар речи. Дженис вовсе не является специалистом по макияжу. Она закончила курсы и научилась накладывать персиковые румяна и пудру на пластиковые щеки манекена. А теперь хочет попрактиковаться на гостях?

– Дженис… это так мило с вашей стороны. – Стараюсь говорить как можно убедительнее. – Но на вечеринке вы должны веселиться.

– Мы будем работать посменно! – В ее голосе звучит ликование. – У меня целая команда подружек! Мы вместе учились на курсах и работаем в одной технике.

Я представляю дюжину клонов Дженис, вооруженных тенями для век, и мне становится немного нехорошо.

– Ну… – выдавливаю я, – это придется… кстати.

Так. Нужно записать первым пунктом в моем списке того, что необходимо сделать, – необходимо не допустить, чтобы Дженис делала макияж гостям.

– Я сматываюсь, – театрально вздыхает она. – Сюда идет Люк.

Дженис испаряется, а Люк снова залезает в кабину.

– Невероятно. – Челюсти у него сжаты, ноздри раздуваются. – Невероятно.

– В чем дело? – нервничаю я. – И не ругайся в присутствии Минни.