Грядущие войны Китая. Поле битвы и цена победы - Питер Наварро

В силу всех этих причин ни одна из внешних «грядущих войн Китая» не сравнится по внезапности и ожесточенности с «грядущими китайскими гражданскими войнами». Война уже разгорается: возникли сотни тысяч локальных конфликтов. И это не преувеличение. За последнее десятилетие количество протестных выступлений и бунтов в КНР ежегодно росло почти в геометрической прогрессии и сегодня достигло 100 тысяч в год. Нарастает и размах конфликтов. [297] Сейчас китайское правительство более всего обеспокоено разнообразием причин столкновений и их разбросанностью по всей территории страны. Вот небольшой обзор лишь наиболее крупных конфликтов, произошедших за последние несколько лет.

В городе Синьян в центральной китайской провинции Шанси более 6 тысяч рабочих объявили забастовку после приватизации текстильной фабрики и объявления нового владельца об увольнении всех работников с их последующим наймом в качестве «неквалифицированных рабочих» с соответствующим поражением в зарплате «и без зачета наполненных пенсионных или медицинских отчислений». [298]

В Шеньчжене работники завода по производству аудиодинамиков захватили в заложники двух из руководителей компании, приехавших из Гонконга. Они боялись, что обанкротившаяся фирма не расплатится с ними по задолженностям по зарплате. Не связанное с этим столкновение произошло в тот же период на одном из заводов по производству бытовой электроники.

Сотни рабочих вступили в драку с охранниками и полицией в ходе протеста против увольнений. [299]

В городе Шичжоу, расположенном в 250 милях от Шанхая, студент, ехавший на велосипеде, столкнулся с «Тойотой», за рулем которой был богатый бизнесмен. Телохранители предпринимателя жестоко избили студента. Благодаря сотовым телефонам и SMS известие об инциденте быстро распространилось по городу и привело к своеобразному «восстанию бедных против богатых». В конфликте приняло участие более 10 тысяч человек. Были вдребезги разбиты «Тойота», полицейский автомобиль и разграблен супермаркет, принадлежавший другому богатому предпринимателю. [300]

Подобный конфликт вспыхнул в городе Ванцзу, неподалеку от окраины крупного мегаполиса Шенцзинь. Отличительной особенностью этого места является то, что там проживают десятки тысяч безработных и четверть миллиона крестьян, недавно переселенных из зоны затопления плотины «Три ущелья». После того как богатый чиновник из местной администрации ударил уличного носильщика, последовала вспышка народного гнева, в которой приняли участие более 10 тысяч человек. Они разграбили местные государственные учреждения и сожгли полицейский автомобиль. [301]

Женщина, проживающая в городе Цзянцю (провинция Гуандун), в знак протеста против высоких налогов отказалась платить сбор за проезд по платному мосту. Работники поста по сбору платы избили ее. После этого жители городка окружили здание поста и сожгли его. Вскоре общее число протестующих выросло до 30 тысяч человек. Демонстрацию удалось разогнать только с привлечением более тысячи полицейских и использованием слезоточивого газа. Один из участников выступления погиб под колесами пожарной машины, были ранены 7 пожарных, 17 человек арестованы. [302]

В провинции Сычуань, примыкающей к Тибетскому автономному региону, десятки тысяч крестьян из уезда Хэньян вступили в противостояние с частями внутренних войск МВД Китая послетого, как их земельные наделы были изъяты для строительства новой ГЭС, а сумма компенсации «казалась смехотворной» даже по оценкам местных чиновников. [303]

На «Диком Западе» Китая, в Синьцзян-Уйгурском автономном районе, для прекращения ожесточенных столкновений между мусульманами-уйгурами и этническими китайцами были использованы части регулярной китайской армии. При этом со стороны китайцев часто звучали обвинения в том, что «движение «Талибан» ведет подготовку партизан для осуществления нападений на китайцев в этом районе». [304]

В глубинной провинции Хунань крестьянское противостояние этнических китайцев и мусульман из народности Хю закончилось гибелью более ста человек в массовом побоище с использованием вил и мотыг. [305]

Новая классовая борьба и восстание рабочего класса

Нарастание волны общественных протестов в первую очередь связано с процессом перестройки экономики Китая и громадным притоком иностранных инвестиций за последние 20 лет. Произошел резкий рост уровня социального неравенства в обществе. Миллионы рабочих государственных предприятий оказались выброшенными на улицу. Крестьян заставили выйти со своей продукцией на высококонкурентный рынок и платить постоянно возрастающие налоги. Десятки миллионов мигрантов из крестьян превратились в рабочих и были вынуждены трудиться в нечеловеческих условиях на прибрежных заводах.

The Wall Street Journal [306]

Для любого человека, внимательно следящего за событиями в Китае, существует парадоксальная изнанка «китайского экономического чуда». Несмотря на ураганные темпы экономического роста, уровень безработицы не снижается. По некоторым оценкам, он составляет до 25 % трудоспособного населения. Более того, в ближайшие десятилетия он скорее всего вырастет. В такой ситуации повинны урбанизация и приватизация.

Как уже говорилось в главе 1, приватизация госпредприятий разрушила систему гарантированной занятости, существовавшей в экономике Китая в дореформенный период. «Железная миска риса», обещанная Мао рабочим, на самом деле означала целую систему социальных гарантий: постоянную работу, достойную зарплату, бесплатное жилье и медицинское обслуживание, а также выплату пенсии по старости.

С одной стороны, закрытие госпредприятий и ликвидация системы социальных гарантий стимулировали всплеск предпринимательской активности и помогли устранить многие неэффективные перекосы в социалистической экономике Китая. С другой стороны, миллионы рабочих оказались брошенными на произвол судьбы. Сегодня размеры армии безработных в Китае поражают воображение — это более 100 млн человек.

Количество свободных рабочих рук не уменьшится ни в ближайшем, ни в далеком будущем. Китай идет по пути урбанизации населения. Это — попытка снизить ужасающую нищету сельских районов. Однако мигранты пополнят и армию безработных. Чтобы представлять себе, о каких масштабах идет речь, напомню, что за ближайшие годы китайское правительство планирует пополнить ряды промышленных рабочих более чем 300 млн бывших жителей деревень. Это больше, чем все нынешнее население США.

Такой избыток рабочей силы позволяет легко удерживать зарплаты на крайне низком уровне. Кроме того, угроза лишения рабочего места принуждает рабочих соглашаться на поистине средневековые условия труда и на сталелитейных заводах, и в угольных шахтах. Китайская угледобывающая промышленность официально считается самой опасной в мире по состоянию шахт. «Это подлинные ловушки для тысяч людей», многие из которых— «рабочие мигранты из беднейших районов Китая, у которых нет выбора, кроме как соглашаться на убийственные условия труда». [307] Как правило, от бывших крестьян требуют подписания контрактов, содержащих «отказ от претензий к руководству шахт и гарантии выплат небольшого единовременного пособия в случае травмы или смерти». [308]

Помимо травматизма, рабочие могут стать жертвами пневмокониоза (пылевого поражения легких), отравления токсическими химикатами и лейкемии. По данным медиков, это основные причины преждевременного «прекращения рабочего стажа» в Китае. Особенно остро проблема профессиональных заболеваний стоит в угледобывающей промышленности, черной и цветной металлургии, производстве строительных материалов, машиностроении и химической промышленности. [309]

Наиболее невыносимые условия труда— на небольших частных предприятиях, расположенных в поселках и деревнях. В своем выступлении на заседании Совместной комиссии Президента и Конгресса США по вопросам Китая политический аналитик Вин-И Трини Люнь сказала:

Как правило, такие предприятия создаются и управляются одним местным предпринимателем или небольшой группой людей, зачастую — при покровительстве местных властей. Именно такие заводики и маленькие фабрики составляют основу экспортоориентированного производства КНР. При этом многие из этих предприятий могут выполнять даже заказы крупнейших транснациональных компаний из разных стран мира. Обычно рабочие на этих фабриках работают более 8 часов в день, у них нет выходных и отпусков по болезни, часты принудительные сверхурочные работы. Крайне низкая оплата их труда строится на сдельной основе. Существует жесткая и произвольная система штрафов и увольнений, а также полностью отсутствует возможность объединения в профсоюзы. Руководители предприятий практически игнорируют вопросы безопасности на рабочих местах. Местные власти делают вид, что не замечают всех этих нарушений либо получая взятки, либо ставя интересы предпринимателей и инвесторов выше интересов рабочих. [310]