Да здравствует король - Кай Хара

Мяч, который он перебрасывал туда-сюда, попадает в одну руку и остается там. Он смотрит на меня, взгляд его смертоносен.

— Насколько я помню, ты была вся мокрая. Мои пальцы чуть не утонули в твоей киске.

— Это неправда! — защищаюсь я.

— Давай выясним, кто говорит правду?

Я не успеваю ответить, как он уже укладывает меня на стол позади себя. Хватает меня за ноги и обвивает их вокруг своей талии.

Некоторое время он не двигается.

Он просто смотрит вниз, на меня, лежащую на спине с разметавшимися по плечам волосами. Его руки обхватывают мои бедра. Его пальцы властно впиваются в мою плоть. Он хмыкает, ему нравится то, что он видит, и притягивает меня к себе так, что моя задница свисает с края.

Удерживая себя в вертикальном положении, он расстегивает пуговицу на моих джинсах, расстегивает молнию и одним движением стягивает джинсы с моих ног, после чего бросает их за спину, словно они его лично оскорбили.

Его пальцы уверенно, дерзко, как и его улыбка, берут начало у моего колена и проводят по бедру, а затем ныряют под трусики. Они останавливаются у моего входа, а затем лениво скользят по моим складкам к клитору, собирая по пути мою влагу.

И он был прав. С меня капает.

Я знаю это. И он это знает.

Вот почему его самодовольный взгляд не отрывается от меня, а улыбка становится все более довольной, когда он проводит пальцами по моей киске.

— Что у нас тут? — Он мурлычет, поднося пальцы к свету и осматривая их. — Похоже, я был прав. Опять.

Он опускает руку и вытирает пальцы о мои губы, а затем склоняет голову и приникает к ним в жарком поцелуе. Его язык прослеживает влажность, оставленную пальцами, слизывает мое возбуждение, прежде чем его зубы вгрызаются в мою нижнюю губу.

Я застыла. С тех пор как он застал меня врасплох и поцеловал. Сейчас это кажется глупым, но, учитывая, как он старался не целовать меня во время наших первых встреч, я не ожидала этого.

Я все еще перевариваю это, когда его рот снова накрывает мой в сексуальной атаке. Его язык ищет мой, побуждая меня вступить с ним в перепалку, подобно тому, как мы это делаем с помощью слов. Я настолько теряюсь в возбуждении, что не могу ничего делать, кроме как стонать.

Звук моего стона в пустой библиотеке меняет темп всего происходящего. Его рука обвивается вокруг моего затылка, и он углубляет поцелуй, захватывая мои губы в жестокий поцелуй. Его руки обхватывают мою талию и притягивают меня к себе, а его язык проникает в мой рот. Он поглощает меня, и звуки, которые мы оба издаем, кажутся мне животными. Я теряю голову, желание затуманивает мой мозг и заставляет меня погрузиться в поцелуй.

Это все сразу. Ярость. Страсть. Презрение. Похоть. Негодование. Это всепоглощающее и ужасающее чувство, мой мозг и тело поддаются натиску чувств.

Его стон громко отдается у меня во рту и вибрирует в костях. Одна из его рук сжимает мое бедро, приближая меня к нему так, что я трусь о его эрекцию.

Неуверенно я наклоняю бедра вверх, поглаживая его по длине и возвращаясь вниз.

— Блять. — В его голосе звучит отчаяние. Так же отчаянно, как и его руки, обхватывающие меня, блуждающие по моим изгибам, а затем обвивающиеся вокруг моего тела и обхватывающие мою задницу.

Он со стоном опускает лицо в ложбинку моей шеи, а его руки массируют и разминают мою плоть.

— Ты должна попробовать себя, Белл. Ты такая охуенно вкусная. — Он прижимается к моей шее и посасывает точку пульса. — Каждая частичка тебя.

Я закатываю глаза, чувствуя, как его язык лижет и сосет мою шею. Если он не будет осторожен, то оставит засос.

Его пальцы обхватывают пояс моих трусиков, и я знаю, что последует дальше. Я накрываю его руку своей и замираю, глядя на контраст. Его рука массивная, моя маленькая. Его — татуированная и покрытая венами, моя — загорелая, но в остальном без изъянов.

— Что ты делаешь? — спрашиваю я. — Мы не можем повторить это здесь. — говорю я, отчаянно пытаясь остановить его. — Кто-нибудь может увидеть.

Он поднимает голову, его темный, полный вожделения взгляд встречается с моим, а его пальцы блуждают по моим ногам и поднимаются обратно, пока не достигают моих трусиков. Он проводит пальцем по резинке белья, дразня меня, заставляя терять рассудок.

— Ты думаешь, я позволю кому-нибудь увидеть тебя в таком виде? — рычит он. — Я убью их на хрен.

Его слова пропитаны яростью, и я знаю, что это обещание, а не угроза. Не говоря больше ни слова, он срывает с меня трусики тем диким движением, которого я уже привыкла ожидать. Что-то есть в том, как он ведет себя со мной. Он хищно и агрессивно двигается, кромсая все, что стоит на его пути, особенно такое хрупкое, как кусок кружевной ткани.

Он подносит мои порванные трусики к своему носу и делает глубокий вдох, его глаза стекленеют от желания. Сердце бешено колотится в груди, мы молча смотрим друг на друга. Он крепко сжимает мои трусики в руке, а затем засовывает их в задний карман.

Его пальцы снова находят путь к моей киске, и указательный входит в меня решительным толчком. Моя спина откидывается на стол от такого вторжения, тело ищет контакта.

Я пытаюсь сесть, схватить его и прижать к себе. Он безжалостно толкает меня обратно вниз, сжимая оба моих запястья в одной руке.

— Ты так красиво раскинулась передо мной. Ты принимаешь все, что я тебе даю, как маленькая шлюшка.

— Не называй меня так. — Я задыхаюсь между волнами удовольствия.

— Почему бы и нет? — Его темп увеличивается, теперь он неистовый. — Ты хорошая маленькая шлюшка для меня. Только для меня.

Он точно знает, что сказать, чтобы привести мое тело в состояние восторга. Я понятия не имею, почему его жестокие слова и грязные оскорбления разжигают огонь внутри меня, усиливая нарастающую кульминацию.

Сквозь густой туман похоти прорывается жужжание, и я