Двадцать и один год - Ульяна Соболева

как тревога и напряжение сжимают мое сердце. Завтрашний день обещал стать новым началом — Иван и я должны были официально стать мужем и женой. Но вместо предвкушения счастья, меня мучили сомнения… И последние слова Жени. Его грубые, унизительные слова все еще горели в моей памяти, заставляя душу кровоточить.

"Алена… я не верю, что это правда! Ты с ним, да? Ты теперь живешь с ним! А как же мы? Как все, что ты говорила мне? Как мои дети? Они назовут его отцом? Алена! Ответь мне! Ты сука! Поняла, кто ты? Ты просто сука!"

С каждой минутой мне становилось все хуже. Мне жгуче хотелось перечитать нашу переписку с Женей, пропустить через себя все наши моменты, чтобы найти в них прощание, которое могло бы помочь мне двигаться дальше. Но было уже поздно: я удалила все сообщения, пытаясь избавиться от прошлого, и теперь, когда я искала утешения, мне было нечего перечитывать. И меня ломало как наркомана, ломало в диком и ужасном желании снова окунуться в наше безумство…Как же адски и безумно я люблю его. Как разлюбить? Как выдрать из себя эти воспоминания и снова стать счастливой?

Говорят, первая любовь самая ядовитая…То ли это и есть моя первая, то ли последняя. И она вывернула мне всю душу. Я так люблю до боли, до отчаяния. Женя…Мой Дикий. Отец моего сына…отец Насти. Как же мало я была с тобой счастлива… и сколько же боли ты во мне породил. Я вся изрезана тобой. Иногда я хочу вернуться назад в прошлое и никогда тебя не знать…Но тогда у меня не было бы Жука и Насти.

Не в силах больше лежать в неподвижности, я встала с кровати и направилась в библиотеку-кабинет Ивана. Мне нужна была отвлекающая книга, что-то, что помогло бы мне пережить эту ночь.

Когда я дошла до двери библиотеки, она оказалась закрытой. На мгновение я застыла, затем вспомнила — Иван иногда оставлял ключи на каминной полке. Я медленно подошла к камину, нащупала ключи и вернулась к двери.

Тихо повернув ключ в замке, я вошла внутрь и закрыла дверь за собой. Теплый воздух библиотеки обволок меня, наполнив запахом старой бумаги и кожи. Я вздохнула и подошла к одному из стеллажей, ощущая, как напряжение немного спадает при виде рядов книг. Мое внимание было нацелено на поиск той самой книги, которая сможет отвлечь меня от волнений. Что-то не про любовь. Я бы сейчас прочла триллер или ужасы. Всегда любила нечто такое, что опровергает реальность. И никаких любовных драм иначе я просто не выдержу.

Я вдруг замечаю на полке в черном чехле нечто, что привлекло мое внимание. Мне показалось, что я где-то этот футляр уже видела. Протянув руку, я взяла эту вещь, я открыла футляр и чуть не вскрикнула — это был коллекционный нож моего покойного мужа, Артема, который украли в ночь его убийства из нашего дома. От шока меня приковало к полу, я словно вросла в него, смотрю на нож, мои руки дрожат, мне кажется, что сердце сейчас высочит из горла. «Я не могла ошибиться…это нож Артема», думала я, внимательно рассматривая его под светом тусклой лампы, стоящей на столе. Чёрный чехол, который так незаметно вписывался в интерьер полки с книгами, теперь лежал рядом, а я все еще не могла поверить своим глазам. Этот нож — его появление здесь, в доме Ивана, казалось очень мрачным знаком. Вот на рукояти гравировка. Буква «А» с завитушками. Артем всегда говорил, что это буква его имени. Конечно, он шутил. Ножу было не менее двухсот лет. Как он мог оказаться здесь? Моё сердце колотилось так сильно, что я боялась, его стук разбудит кого-то в доме. Но я была здесь одна. Миллион мыслей хаотично бесновались у меня в голове. Может ли Иван быть связан с преступлением? Но почему? Зачем? Мы же раньше не были знакомы… разве нет? Вдруг все эти месяцы, что мы провели вместе, были лишь игрой? Предательство, которого я так боялась, внезапно обрело формы. Я никогда не верила в совпадения….

Ощущение ужаса переполнило меня, когда я осторожно снова покрутила в руках тяжёлый, холодный нож. Лезвие отливало стальным блеском даже при тусклом свете настольной лампы. Мысли о том, что Иван мог быть как-то связан с его исчезновением или даже с убийством, заставили меня почувствовать тошноту.

С трудом заставив себя действовать, я осторожно положила нож обратно в чехол и подняла глаза на полки с книгами. Моё внимание было полностью сосредоточено на поиске любых других подозрительных предметов или документов, которые могли бы объяснить, как эта вещь оказалась здесь.

Принуждённая мрачной необходимостью, я начала систематически просматривать каждую книгу, каждый предмет на полках. Внутри меня всё сопротивлялось этому расследованию; не хотелось верить, что человек, с которым я планировала связать свою жизнь, мог быть замешан в смерти Артема. Но здесь я больше ничего не нашла.

Сидя в полной тишине библиотеки, окружённая доказательствами возможного предательства, я пыталась собрать воедино все фрагменты пазла. Ответы требовались здесь и сейчас, перед рассветом и перед тем, как я смогу смотреть Ивану в глаза снова. И смогу ли…Может быть стоит бежать без оглядки?

Мое сердце колотилось все сильнее с каждым шагом, который я делала вглубь библиотеки Ивана. Что-то подсказывало мне, что эта ночь изменит мою жизнь навсегда. Теперь я начала осматривать комнату: медленно, аккуратно, стараясь не пропустить ни одного подозрительного уголка. Первым делом я подошла к письменному столу Ивана, тяжелому, массивному, как и все в этом доме. Мои руки дрожали, когда я открыла первый ящик. Там, среди различных бумаг и мелочей, я нашла в конверте стопку фотографий. Мое дыхание перехватило, когда я увидела на одной из них Ивана и Свету, обнимающихся и смеющихся. Они стояли на каком-то празднике, их лица были счастливы и беззаботны. Это изображение так резко контрастировало с моими текущими мрачными мыслями, я почувствовала, как в груди что-то сильно сжалось буквально до хруста. Что это значит? Как давно это было? И что еще Иван мне не говорит? Он был знаком со Светой?

Содержимое следующего ящика оказалось еще более шокирующим. Там лежали документы: свидетельство о праве собственности на дом, который должен был перейти Свете и завещание Артема. Еще одно?! С трепетом