А-бомба - А Иойрыш

...Ныне полная наша победа - это со всей очевидностью лишь вопрос времени. Мы, ученые, делаем все, чтобы наши знания послужили победному исходу войны... В нашем институте каждую неделю собирается научный семинар, на котором Вы могли бы встретить Ваших многочисленных друзей... Даже смутная надежда на то, что Вы сумеете приехать и жить с нами, окрыляет всех наших физиков - Иоффе, Менделыптама, Ландау, Вавилова, Тамма, Алиханова, Семенова и многих других. Они просят меня передать Вам их сердечные приветы и наилучшие пожелания.

...Позвольте мне еще раз уверить Вас, что Вы для нас не только великий ученый, но и друг нашей страны и 'мы сочли бы для себя высокой привилегией сделать для Вас и для Вашей семьи все, что в наших силах. А что касается лично меня, то я всегда соединяю Ваше имя с именем Резерфорда, и глубокая любовь к нему, общая нам обоим, прочно связывает нас и между собой...

...Со всей искренностью

Ваш Петр Капица.

Р. S. Вы можете послать ответ на это письмо по тому же каналу, по которому оно дойдет до Вас. П. К.

Бор показал полученное письмо Андерсену, который предупредил его, что он в ответе ни в коем случае не должен раскрывать причин своего приезда в Англию или США.

Письмо Капицы было написано в конце октября 1943 г., Бор ответил ему в конце апреля следующего года.

Лондон, 29 апреля 1944 г. Дорогой Капица!

Не знаю, как благодарить Бас за письмо от 29 октября, которое я получил по возвращении из поездки в Америку от советника советского посольства в Лондоне. Я глубоко тронут Вашей преданной дружбой и очень благодарен за великодушное приглашение воспользоваться Вашим гостеприимством и приехать в Москву со своей семьей. Вы знаете, с каким интересом я всегда следил за прогрессом культуры в Советском Союзе, и вряд ли нужно говорить о том, с каким удовольствием я работал бы бок о бок с Вами и моими русскими друзьями над решением общих научных проблем.

Однако в настоящее время мои планы весьма неопределенны. Жена с тремя сыновьями все еще в Швеции, а я вместе со своим четвертым сыном, который стал моим научным помощником, приехал в Англию. Это случилось в октябре, и я надеюсь, что скоро ко мне присоединится жена и в недалеком будущем мы оба сможем приехать в Москву и снова навестить Вас и Вашу семью. После первого посещения России наши мысли постоянно возвращаются к Вам, и, как самую дорогую реликвию, мы храним память о посещении Вашего великолепного института.

С большим удовольствием я узнал - и это ничуть меня не удивило, - что благодаря щедрой поддержке, государства Вам удалось добиться больших успехов, плодотворная работа Вашего института приносит пользу науке и всей Вашей стране, а следовательно, и всему человечеству.

Во время моих путешествий по Англии и Америке мне было очень приятно отметить возросшее стремление к международному научному сотрудничеству. Как Вы знаете, я всегда видел в этом одно из важных свидетельств подлинно всеобщего взаимопонимания. Как раз по этому вопросу у нас состоялся исключительно интересный разговор с мистером Зинченко, причем мы обратили особое внимание на перспективы, вызванные к жизни взаимной симпатией и уважением между Объединенными Нациями, возникшими на основе товарищества в борьбе за идеалы свободы и человечества. Действительно, невозможно описать восхищение и благодарность, вызванные почти невероятными достижениями Советского Союза в течение последних лет повсюду, и особенно в странах, испытавших на себе жестокость немецкого рабства.

Несмотря на мое горячее желание оказать помощь, хотя бы и скромную, Объединенным Нациям, напрягающим все силы в тяжелой войне, я считал своим долгом оставаться в Дании как можно дольше с тем, чтобы оказывать моральную поддержку датскому народу в его сопротивлении захватчикам, а также по мере сил помогать многочисленным ученым-беженцам, после 1933 г. нашедшим кров, работу и новую родину в Дании. Когда же в сентябре прошлого года я узнал, что всем им, как и многим датчанам, в том числе мне и моему брату, грозит арест и депортация в Германию, я и моя семья сумели с большим риском в последнюю минуту бежать в Швецию. В эти же дни в Швецию было переправлено много других беженцев, которым, благодаря единству всего датского народа, удалось расстроить тщательно разработанные планы гестапо.

По многим причинам я действительно надеюсь, что в скором времени сумею принять Ваше теплое приглашение и побывать в России, - не знаю только, будет мой визит кратковременным или более продолжительным. Однако сначала я должен увязать все мои планы и, когда буду знать наверняка, сообщу Вам. А сейчас мне еще раз хочется выразить Вам самую сердечную благодарность и пожелать всего наилучшего лично Вам и Вашей семье, а также нашим общим друзьям в Москве.

Навсегда Ваш

Нильс Бор.

После возвращения в Америку Бор рассказал Франкфуртеру о своей злосчастной встрече с Черчиллем. Тот передал его рассказ Рузвельту.

Услышав историю встречи Бора с Черчиллем, Рузвельт отбросил голову назад, как он делал это в минуту веселья, и расхохотался - подумать только, кто-то осмелился убеждать Черчилля в момент, когда тот находился в одном из свойственных ему приступов раздражительности! События в Лондоне заинтриговали президента, и он выразил пожелание поговорить с Бором, предварительно попросив, чтобы тот подготовил для него памятную записку с изложением последствий открытия атомной энергии.

В первых числах июня памятная записка (семь страниц на машинке с грифом: "Совершенно секретно. Конфиденциально") была направлена через Франкфуртера Рузвельту. В ней в сжатой форме излагалась суть открытия деления урана и обосновывалась необходимость международного контроля.

Отрывки из памятной записки могут донести до нас силу аргументов Бора:

Важность проекта и его значение для будущего, несомненно, превосходят даже самое пылкое воображение. В конечном счете гигантские источники энергии, которые станут доступными человеку, смогут привести к подлинной революции в промышленности и на транспорте. Но сейчас особую важность приобретает создание оружия невиданной силы - оружия, которое коренным образом изменит все способы ведения войны.

Если даже не затрагивать, таких вопросов, как срок изготовления этого оружия и роль, которую оно призвано играть в современной войне, создавшаяся ситуация чревата последствиями, требующими скорейшего изучения. Если только в должное время не удастся достичь соглашения о контроле над использованием новых активных материалов, любое временное превосходство, каким бы значительным оно ни было, может оказаться менее весомым, чем постоянная угроза безопасности человечества...

Инициатива, направленная на предупреждение этого рокового соревнования, должна, не мешая достижению ближайших военных целей, исключить возможность появления недоверия между нациями, ибо только на основе гармоничного сотрудничества между народами должна строиться судьба будущих поколений...

В самом деле, немало причин оправдывают нашу уверенность в том, что мероприятия, направленные на установление системы общей безопасности от ужасной угрозы... и дающие возможность всем странам принимать участие в промышленном прогрессе, который неминуемо последует за осуществлением проекта, будут восприняты с большим удовлетворением. Ответом па них будет честное сотрудничество в практическом осуществлении далеко идущих и необходимых мер контроля.

В записке содержалось любопытное сообщение:

...Я получил письмо от выдающегося русского физика, с которым поддерживал дружбу в течение его многолетнего пребывания в Англии... Это письмо содержало официальное приглашение приехать в Москву, чтобы присоединиться к русским коллегам в их исследовательской работе... Там не было указаний на специальные вопросы, но на основании предвоенных работ русских физиков естественно предположить, что ядерные проблемы окажутся в центре их интересов.

Это письмо, посланное первоначально в Швецию в октябре 1943 г., было передано мне недавно в Лондоне советником русского посольства...

Высказав догадку, что Советский Союз уже осуществляет свой атомный проект, Бор сделал вывод:

Ввиду всего этого нынешнее положение дел представляет, пожалуй, самую благоприятную возможность для проявления ранней инициативы, исходящей от той стороны, которая по счастливому стечению обстоятельств достигла ведущей роли в овладении могущественными силами природы, до сей поры находившимися вне власти человека.

26 августа Рузвельт принял Бора. Беседа длилась полтора часа. Президент, выслушав ученого, сказал, что разделяет положения, изложенные в памятной записке, и попросил Бора в ходе беседы расширить аргументацию.

Бор говорил, что, как ему кажется, русские сами исследуют атомную проблему и к концу войны с Германией будут иметь свободные руки, чтобы полностью развить успех; весьма вероятно, что в конце войны они станут также обладателями немецких секретов. Если США и Великобритания не расскажут им ничего до того, как бомба будет использована, это возбудит справедливые их подозрения и создаст большой риск роковой гонки атомных вооружений. США и Великобритания утратят счастливую возможность сближения с Советской Россией для установления взаимного доверия и превращения триумфа науки и инженерии в непреходящее благо для всего мира.