Семен Бабаевский.Кавалер Золотой звезды - Семен Бабаевский

— Сергей Тимофеевич, — сказал он, здороваясь. — Ну, что там о нас люди говорят?

— Всякое говорят.

— Хвалят! — сказал Савва.

— А иначе и быть не могло! — воскликнул Артамашов. — Кого ж еще и хвалить, как не нас.

— Алексей Степанович, ты только об этом и думаешь, — отозвался сидевший у стола Рагулин. — Гляди, чтоб от тех похвал да не вскружилась голова, как у той вороны, что сидела на дубу.

— Савва, всегда на заседание исполкома собирается столько народу? — шепотом спросил Сергей, когда они уже сели за стол.

— Сегодня с активом, — пояснил Савва. — Я пошел к тебе, а Дорофей тем временем проскакал на коне по станице… Всем же интересно послушать…

Савва постучал о чернильницу карандашом, подождал, пока наступит тишина, и объявил:

— Давайте заслушаем сообщение товарища Тутаринова.

Сергей рассказывал о своей поездке неторопливо, не упуская даже мелких подробностей. Слушали его внимательно, но все знали, что говорит Сергей пока не о главном, что самое интересное где-то еще впереди. Сергей в живых красках рисовал степь, виденную им в полете, очень лестно отозвался о Ставрополе. «Лежит этот город на таком высоком месте, что его видно на десятки верст в окружности». Всем нравился его рассказ и о степи, и о городе, но все по-прежнему думали, что это тоже не главное. Когда же Сергей сказал: «И вот, товарищи, позвал меня Андрей Петрович Бойченко, и вхожу я в его кабинет», — сразу сделалось так тихо, что было слышно, как за окном шелестели листья акации. Сергей подробно рассказал о своей беседе с Бойченко, о том, как тот расспрашивал его об урожае, — «верите, даже поинтересовался, почему у Рагулина один урожай, а у Артамашова — другой», — о животноводстве, о строительстве, как похвалил Ивана Атаманова. О сплаве леса Сергей нарочно умолчал.

— Прохор Ненашев здесь? — спросил он.

— Я тут! — донеслось из соседней комнаты.

— Подходи ближе.

Прохор подошел к столу. Ему уступили место на лавке. Он оправил рубашку и сел, еще не понимая, зачем его позвал Сергей.

— Ну, Прохор Афанасьевич, — заговорил Сергей — вышло по-твоему. Тот лес, что лежит в Чубуксунском ущелье, будем сплавлять. Так что готовься. Депутат так и сказал, — прибавил от себя Сергей, — что есть у вас в станице опытный человек, старый сплавщик Прохор Афанасьевич Ненашев, вот вы ему это дело и поручите.

Прохор смущенно улыбнулся. Как-никак, а приятно было услышать, что о нем так высоко отзывается Андрей Петрович Бойченко. Прохор встал и хотел было что-то сказать, как со всех сторон послышались советы:

— Молодых послать.

— Три колхоза — три бригады.

— А я так думаю, что молодежь в таком деле не справится. Это же не косовица!

— А что такого — бревна гнать по воде? Возле воды и не жарко. Чуть что — купайся.

— Там купаться некогда. На какой-либо крутизне бревна станут торчмя, запрудят все русло.

— Тише, граждане, — сказал Савва. — Давайте послушаем Прохора.

Прохор выпрямился, одернул под поясом рубашку. Он понимал, что такой важный вопрос без него решен не будет, поэтому и держался с достоинством, гордо посматривая по сторонам.

— Вообще, сказать так, — заговорил он, — что такое есть сплав леса по нашим бурным рекам? Называется он молевой, и работа эта трудная. В молодости мне довелось побегать за бревнами, а они, верите, несутся по воде, как сумасшедшие. Вообще надо бояться поворотов.

Воспользовавшись случаем, Прохор подробно изложил свою биографию, особенно ту ее часть, которая относилась к молодым годам. Затем дал несколько практических советов по организации труда на сплаве. По его мнению, необходимо послать на сплав не менее трех бригад. Каждой бригаде нужна подвода, железные крюки, багры, веревки, лопаты, топоры, потребуются поварихи и на месяц продуктов. Кроме того, необходимы лодка или даже две, волы или лошади для подтаскивания бревен к берегу.

— А молодежь вообще обучить можно, — сказал он, уже усевшись на лавку. — Тут главное — поворотливость.

Все предложения Прохора были записаны в протокол. Председателям колхоза поручалось в течение трех дней подобрать бригады из молодежи, не занятой на уборке, поделать багры, крюки, выделить подводы и продукты.

Кажется, все должно было радовать Сергея: и удачная поездка, и только что прошедшее собрание, и то, что было принято решение о сплаве леса, а на сердце у него было почему-то неспокойно. Возвращаясь домой, он думал об Ирине. «Почему она не пришла? Очевидно, не знала, что я приехал».

На чистом вечернем небе стоял ущербный месяц, от хат, от деревьев далеко на улицу выползли тени. Было тихо. Станица спала. «А тебе я советую подумать. Надо заменить Федора Лукича», — вспомнил он слова Бойченко и посмотрел на высокое и пышное дерево вдали, залитое лунным светом. От дерева навстречу Сергею шли парень и девушка. «Да ведь это Семен и Анфиса. Вот черти, даже на собрание не пришли».

— А мы идем на собрание, — сказал Семен, здороваясь с другом.

— Опоздали. Пойдемте обратно. — Сергей взял Анфису и Семена под руки. — Я вам завидую.

Ему не ответили. Некоторое время они шли молча.

— Семен, — спросил Сергей, — чем ты моего отца так сильно обидел?

— Как-то раз я нелестно отозвался об Усть-Невинской. — Семен помолчал. — Но я этому разговору не придал значения… А вообще, Сережа, я тебя ждал. Ты сам видишь, что мы с твоей сестренкой… — Он не договорил. — Мы с ней обо всем самом главном договорились.

— Проще сказать — полюбили друг друга?

— Сережа, и чего ты допрашиваешь? — сказала Анфиса, прижимая к себе руку брата.

— Но ты понимаешь, — заговорил Семен, — отец уперся и стоит на своем. Вот я тебя и ждал, надо бы как-то решить, чтобы и стариков не обидеть.

— Чтобы и волки были сыты, и овцы целы?

— Братушка, ты все шутишь!

— А почему бы и не пошутить? Эх вы, черти влюбленные. Я знаю, на собрание вы и не думали идти, а просто хотели меня встретить. Я вам нужен, а то, куда я ездил и что сделал, — вас это не касается? А тебя, Семен, я просто не узнаю. Да ты ли это — мой верный радист-пулеметчик?

— Конечно, я, — смущенно проговорил Семен.

— Сережа, ты его не обвиняй.

— Нет, друзья, я без шуток, — сказал Семен. — Сережа, ты должен нам помочь.

— Значит, взаимная выручка? Отлично, так и быть, помогу. Отца мы уговорим, но только не раньше как через месяц. Теперь же нам надо ехать на лесосплав, и тебе, Семен, как проверенному товарищу, я думаю доверить бригаду. Анфису мы возьмем поварихой. Сможешь, сестренка? А вот когда вернемся с лесосплава, тогда и свадьбу справим.

Семен и Анфиса охотно согласились поехать на лесосплав. Поездка представлялась им красивой прогулкой в горах. Они шутили, смеялись, и Сергей тоже развеселился. Но как только он вошел в хату, оставив Семена и Анфису у калитки, в голову снова пришли мысли о Бойченко, о Федоре Лукиче.

Сергей долго не мог уснуть. Закрывал глаза и видел Федора Лукича — то они ехали с ним по степи на «газике», то сидели в кабинете… «Да, мне надо подумать». Сергей хотел представить себя председателем райисполкома — и не мог. Ему казалось, что в районе все привыкли к Федору Лукичу, привыкли видеть его седую, коротко стриженную голову рядом с приметным белоголовым шофером. И вдруг в станицу приезжает та же машина, тот же белоголовый шофер, а рядом с ним сидит не Федор Лукич, а какой-то молодой парень, чернолицый, как цыган, с широкими густыми бровями.

В окно была видна луна, и Сергей вспомнил птичник, курган, блеск мокрой травы, и его так потянуло к Ирине, что он вскочил с кровати, быстро оделся и, боясь, чтобы не услышала мать, на цыпочках вышел из хаты. А через несколько минут он разбудил Савву и сказал, что ему срочно нужна верховая лошадь.

— Да куда ты в ночь? — удивился Савва.

— Тут близко. На птичник.

— А-а-а… — догадался Савва. — Теперь понятно. Иди на конюшню и скажи Дорофею, чтобы подседлал серого. Рысью идет хорошо.

Дорофей проснулся с трудом, но, увидев перед собой Сергея, не стал ни о чем расспрашивать, а снял со стенки попону и седло и направился к выходу.

— Седлать не надо.

— Покрепче держите поводья, — предупредил Дорофей, когда Сергей уже сидел на коне, — а то этот серый — пужливый.

Сергей шагом выехал со двора. Но уже на площади пригнулся к гриве и пустил коня в галоп. Осадил его только вблизи знакомого домика. К окну подъехал шагом, почти неслышно, слез с коня, привязал его к ставне. Осторожно приподнял занавеску. Ирина спала, слабый свет луны освещал ее лоб, темную, лежавшую на подушке косу. Сергей тихо постучал. Ирина вздрогнула, но не поднялась, а только открыла глаза, узнала Сергея и снова их закрыла, не веря — сон ли это или явь.

В станицу Сергей вернулся на рассвете. Передал Дорофею коня и пошел домой. Ниловна гремела дойницей, собираясь доить корову.