Обитель подводных мореходов - Юрий Баранов

- Пойдём, немного проводишь меня, - предложил Плетнёв, - а заодно и расскажешь, как живётся-служится.

Догадавшись, что они здесь ни к месту, Вадим с Кузьмой куда-то заторопились. Егор их не удерживал.

Сунув руки в карманы кожаного пальто, Плетнёв зашагал по тротуару неторопливой походкой усталого, вечно озабоченного человека. Но всё же где-то в опущенных уголках его губ, в перехватывавших широкий лоб морщинках и в твёрдо посаженных под густыми бровями глазах угадывался ещё нерастраченный заряд силы, какой-то одухотворенной одержимости увлечённого своим делом артиста. Нечто непостижимо упрямое, до дерзости смелое было в каждом его движении, будто он всё ещё продолжал идти на риск.

По тому, как спокойно Плетнёв разговаривал с Егором о разных житейских делах, нетрудно было понять, что он всё ещё ни о чём не догадывался. Скорее всего, Катя так и не сказала отцу, что ей скоро понадобится подвенечное платье. Впрочем, как полагал Егор, можно и без него обойтись: ведь главное, что всего неделя осталась до регистрации их брака. "Может, Катя не так уж и не права, - рассуждал Егор, - когда избегает откровенного разговора с отцом. Ведь она лучше знает, когда настанет подходящий момент, чтобы во всём признаться".

Тимофей Фёдорович вскоре простился с Егором, и каждый из них пошёл в свою сторону.

34

За день до намечавшейся женитьбы Егор и Катя встретились на большом весеннем балу, который по традиции устраивали в училище перед Первомаем. Без устали играл духовой оркестр. В актовом зале и в фойе едва можно было повернуться: весёлые лица, смех, толкотня.

Егор танцевал с Катей, не без удовольствия и гордости замечая, как многие ребята заглядывались на его эффектную, стройную подругу. Он прощал их, снисходительно улыбаясь, потому что ни в ком из них не видел соперника. Но был всё же единственный взгляд, который пришёлся Непрядову не по душе. Он исходил от Лерочки, танцевавшей с Чижевским - тот не отходил от неё ни на шаг.

Можно было понять её состояние, когда председатель жюри провозгласил Катю "королевой бала", повесив ей через плечо голубую ленту с вышитой на ней короной - ту самую, которая на прошлом балу весь вечер принадлежала Лерочке. Чижевский также выглядел заметно озабоченным и удручённым. Тем не менее Егор ничуть не терзался сожалением или совестью, что снова в чём-то перешёл ему дорогу. Он рассудил, что едва ли из-за такой малости вообще стоит расстраиваться, ибо всё в мире преходяще: будут новые балы и другие королевы. И уж, верно, голубую ленту получит каждая из нынешних претенденток, которая отважится стать женой морского офицера, приняв на себя обет ожидания и надежды, вечной тревоги за тех, кто в море, кто далеко и надолго уходит под воду.

Раздался усиленный динамиками барабанный гром, после чего распорядитель объявил "белый танец". Оркестр заиграл медленное танго "Под парусом". Курсанты, потеряв привилегию выбирать, поневоле принимали независимо-скучающий вид. Зато девушки оживились, рассчитывая кое-кого осчастливить своим вниманием либо кому-то досадить за прежде проявленное равнодушие. Королева бала по традиции не имела права на этот танец выбирать своего постоянного партнёра - частица её "монаршей" милости должна была достаться и другим. Егор с деланным отчаянием схватился за сердце, когда Катя, стрельнув в него лукавым взглядом и показав кончик языка, сделала перед Обрезковым книксен. Кузьма напыжился от гордости, выпятив грудь и развернув плечи. Он по-кавалерийски лихо щелкнул перед Катей каблуками и тряхнул цыганским чубом. Они устремились в круг танцующих и вскоре затерялись где-то в центре зала.

Непрядов увидал Лерочку. Она горделиво плыла сквозь поредевшую толпу курсантов, как бы никем особенно не интересуясь. Егор чувствовал, что она ищет именно его, и ему захотелось спрятаться за колонной, раствориться. Он повернулся к стоявшему рядом Вадиму, собираясь рассказать пришедший на ум анекдот, - лишь бы показаться занятым. Но всё же отчетливо услыхал свое имя - Лерочка приглашала его.

Ему пришлось-таки быть великодушным. Улыбнувшись, он протянул девушке руку. Они втиснулись в промежуток между парами, размеренно и плавно двигавшимися в пространстве зала. Оба молчали, надеясь, что кто-то из них заговорит первым.

Непрядова потянули за рукав. Он обернулся и увидал Сашку Шелаботина, танцевавшего со своей невестой.

- Значит, завтра в четырнадцать ноль-ноль? - напомнил он на всякий случай. - Встречаемся прямо в ЗАГСе.

Непрядов кивнул.

- Так это правда? - с грустной усмешкой нарушила Лерочка молчание.

- Что именно? - прикинулся Егор недогадливым.

Она взглянула на него с каким-то упрёком и даже болью, точно он был перед ней в чём-то виноват. Егор стушевался, но потом всё же заставил себя снисходительно улыбнуться, как перед юной школьницей, тайно влюблённой во взрослого, давно женатого человека.

- Что же здесь необычного? - признался Егор. - У нас уже полфакультета оженились, в том числе и на твоих подругах.

- Да я не о том, я не о них... А тебе не кажется, что ты сейчас можешь сделать ошибку более непростительную, чем тогда, на Новый год?..

- Не уловил, - снова прикинулся Непрядов недотёпой, теряясь от Лерочкиной откровенности.

- Не притворяйся, Егор - ты всё понимаешь. Только я вот никак в толк не возьму: зачем тебе нужна эта циркачка... Разве ты не знаешь, что артисты всегда женятся на артистах?.. Представляю, что за жизнь будет у вас!

- Зря так думаешь, просто мы любим друг друга. А как и что там в жизни получится, всё же зависит от нас самих.

- Егор, да ты же просто слепец, если ничего не хочешь видеть дальше собственного носа. Не такая нужна тебе жена...

Непрядов с притворным состраданием вздохнул и сказал, пытаясь всё обернуть в шутку:

- Что ж, я знал, что Чижевскому всегда везло больше, чем мне. Мосты сожжены, а посему покоримся нашей судьбе-индейке.

- Тысячу раз слепец! - она возмущённо подёрнула плечами; немного помолчав, открыто и смело выпалила, глядя Егору в глаза:

- Неужели ты и в самом деле не видишь, что всё это время я жду только тебя?..

- Так не ждут, - усмехнулся Егор. - А как же тогда Чижевский?..

- Эдик - момент из жизни. Он лишь скрашивает мое одиночество своими остротами.

- Вот в том-то и дело, - нашёлся Егор. - Ты любишь, чтобы тебя "скрашивали". А жене морского офицера, знаешь ли, частенько приходится быть одной.

- Хорошо же ты знаешь меня, Егор, - и предупредила, рассерженая донельзя: - Ты ещё здорово об этом пожалеешь. Не тебе последнему дано сжигать мосты...

Звуки танго ещё не успели затихнуть, как Лерочка вырвалась из рук Непрядова и скрылась в толпе. Егор облегчённо вздохнул, подумав, вот уж теперь с ней точно всё покончено и головешки догарают...

В этот же вечер стало известно, что Чижевский женится. Обалделый от счастья, он бегал по залу и приглашал всех знакомых ребят на свадьбу, которая должна была состояться в ближайшие дни - так требовала невеста.

35

До утра Егор засиделся в каптёрке. В кубрик не хотелось идти: знал, что всё равно не заснёт. На канцелярском столе перед ним стояло ведро с багряно-махровыми гвоздиками. Условились, что Вадим и Кузьма бросят их под ноги невесте, как только Егор с Катей выйдут из дверей ЗАГСа. К счастливому дню, который уже просачивался в окно тусклым синим светом, давно всё было готово. На вешалке висела отутюженная форма, в кармане бушлата находилась выписанная на сутки увольнительная, и такси, загодя заказанное, готовилось отправиться в путь...

О неприятном разговоре с Лерочкой Непрядов старался больше не думать: да и чем они, собственно, друг другу обязаны, кроме воспоминаний о несостоявшейся любви. Куда более важным Егору представлялось подумать о том, как он должен устроить Катино счастье, их совместную жизнь. Не было сомнений в том, что какое-то время Катя не сможет расстаться с цирком. Такой жертвы Непрядов и не требовал от неё. Зато уж потом, когда у них пойдут дети, их совместная жизнь конечно же сложится не хуже, чем у других. Смущала Непрядова лишь Катина боязнь перед отцом, её упорное желание не открываться ему до последней минуты. "Но уж теперь, надо полагать, Тимофей Фёдорович обо всем узнает, - размышлял Непрядов. - Пошумит, побегает по стенам и по потолку, а куда денется!"

Точно в назначенный час, как и условились, Непрядов лихо подкатил к Бастионной горке на такси. Выйдя из машины, огляделся. Кати пока не было видно. Нетерпеливо поглядывая на часы, Непрядов принялся расхаживать у бровки тротуара. Секунды шли, множились минуты... Непрядов представил, как у дверей ЗАГСа волнуются за них ребята. Он знал, что там сейчас собрался едва не весь их штурманский класс.

Егорово сердце с опаской ёкнуло, когда вместо Кати показался её отец. Подойдя к Непрядову, Тимофей Фёдорович не поздоровался, даже не вынул рук из карманов пальто. Лицо его, как после долгой бессонницы, казалось каким-то помятым, измученным.