Тайна опустевшего причала - Максим Шахов

– Тебе бы книжки писать, фельдмаршал. Ой, что это я: ты же и так пишешь. Должно хорошо получаться. Но не пора ли как-то повернуться к практической стороне вопроса, а?

Не успел Талеев ответить ему, как зазвонил мобильный телефон, лежащий рядом с ноутбуком.

– Слушаю тебя, Серж.

– Все идет точно по плану. Марьин не подвел. Небольшая заминка получилась с изготовлением «шаров» и закладкой «начинки», но сейчас проблема решена. Через несколько часов все будет готово. Мы укладываемся, Гера!

– Отлично.

– Да, марьинские операторы РЭБ легко справятся с блокировкой сигнала. Так что сюрприз получится отличный. Игорь спрашивает, не надо ли чего еще?

– Он и так уже сделал достаточно много. Пусть лучше позаботится о прикрытии собственной… головы. Мы ему отсюда вряд ли поможем. Хотя если потребуется, прилетим. Так и передай.

– Он слышит. Только, Гера, я сам уже не успеваю вернуться к началу…

– Не переживай, мы теперь точно справимся.

– Тогда удачи!

– К черту!

Связь прервалась. Талеев, положив мобильник на стол, продолжал смотреть перед собой отсутствующим взглядом. Секунд через тридцать его потревожила Галина:

– Командир, о чем задумался? Судя по вашему разговору, все отлично складывается, так?

Гера неторопливо повернул голову в ее сторону:

– Вот это-то меня и настораживает. О нет, не в смысле чего-то недодуманного или недоделанного. Скорее наоборот.

– Это как?

– Что-то наш большой общий друг Редин, – Талеев говорил медленно и задумчиво, – очень быстро закруглил разговор…

– А по-моему, вполне логично.

Гера несколько раз покачал головой:

– … И совсем не был озабочен и расстроен невозможностью своего участия в операции. А я очень хорошо знаю Сержа. И Марьин ему под стать. Горячие флотские парни. Да-а-а, как-то странно…

– Не бери в голову, шеф! Займемся нашими баранами.

Талеев энергично провел обеими ладонями по лицу, словно стряхивая остатки незаконченных размышлений. Потом улыбнулся:

– Ну, как просишь, Вадик. Значит, твой выход. – Он посмотрел на часы. – Сейчас ты уезжаешь в Палдиски. Да-да, и не гримасничай! Кстати, знаток русского фольклора, как там у Козьмы Пруткова…

– «Зри в корень!»

– Нет, другое. Вот это: «Никто не обнимет необъятного!», так? Значит, разделяй и…

– …властвуй! «Divide et impera». Считается древней латинской пословицей и максимой римского Сената. Но, скорее всего, выражение принадлежит Людовику XI или Екатерине Медичи. Возможно, даже Макиавелли, но в иной транскрипции…

Не сдерживаясь, Гюльчатай в голос рассмеялась.

– Я что-то не так сформулировал? – обиделся Аракчеев.

– Упаси господи! Энциклопедия ты наша ходячая. Разумеется, ты прав! – Талеев хмыкнул. – Это я хотел неправильно закончить: «…и побеждай!» Но ты, конечно, точнее.

Вадим успокоился, а Гера продолжал:

– А под «разделяй» я подразумевал обязанности, функции. У нас нет возможностей воевать со всеми противниками. Оружия, и того не хватает.

– Что смогли в тайнике машины провезти, то и брали с собой, – угрюмо заметил Вадим.

– Да я не в укор. Я лишь констатирую факт. Один корпус миротворцев чего стоит. Поэтому самый раз обзавестись союзниками.

Аракчеев и Галина с любопытством и непониманием уставились на своего командира.

– Серж рассказал мне, что познакомился в Палдиски с одним интересным человеком. Его зовут Неофитыч, и он организовал из местных русских жителей весьма боеспособный отряд гражданской самообороны, чтобы эффективно противостоять хулиганским националистическим выходкам всяких ублюдков. Я хочу, чтобы этот Неофитыч помог нам на какое-то время нейтрализовать корпус элитных вояк.

– Не понимаю, как…

– Ну ведь, кроме открытых боевых действий, существуют и другие способы. Например, методы партизанской борьбы. Пусть Неофитыч не сдерживает буйство своей фантазии. Нам надо выиграть минут 30–40, чтобы успеть «разобраться» с их «пунктом приема» наркоты на «3-й площадке» и найти Виталия. Вот за этим ты и едешь туда заранее. Встретишься с Неофитычем, прикинете, что можно сделать. Только строго предупреди бойцов и самого их командира, чтобы ни в коем случае не лезли в открытый бой! Это им не хулиганов учить. Не хватает нам еще жертв среди гражданского населения. Ясно?

– Так точно, стратег!

– Тогда – вперед! Жду первого доклада по телефону через четыре часа.

Аракчеев шутливо козырнул, развернулся, щелкнув каблуками, и пошел собирать немногочисленные вещи и готовить машину.

Журналист посмотрел на Гюльчатай. Девушка отметила его до предела уставшие глаза и заострившиеся скулы. Она незаметно вздохнула.

– Послушай, Галчонок, если ты не возражаешь, я посплю пару часиков в твоей комнате, там потише. Если позвонит Серж, сразу меня разбуди. Ну а если какое известие от Куратора…

– …разбужу еще быстрее. Отдыхай и ни о чем не волнуйся.

Гера улыбнулся:

– Ну прямо «…утро вечера мудренее». Ладно, я пойду.

И он скрылся за дверью в смежную комнату.* * *

Когда Хозяин глянул на отобразившийся на дисплее мобильника номер звонившего, то мгновенно поднес аппарат к уху и вежливо произнес:

– Я слушаю.

Еще бы не слушать! Никогда Босс сам не звонил ему. Никогда! Он или благосклонно принимал звонки, или, по его поручению, кто-то из ближнего круга связывался с Дорофеевым.

– Я очень внимательно слушаю.

– Почему это я не от тебя, а совершенно по другим каналам узнаю о том, что твои бойцы не сумели справиться с элементарным заданием и проучить русского журналиста?! Мало того, пострадали сами! Да что ж это за неистребимый супермен такой нашелся?

«Наверняка по сводкам МВД «стук» прошел!» – подумал Хозяин.

– Вы не волнуйтесь, Босс, мы его найдем…

– Что-о-о?! Так вы его еще и потеряли?!

«Тьфу ты, ляпнул, не подумав!»

– Нет-нет, что вы! Просто он рассчитался за номер и съехал из гостиницы. Наверно, уже приобрел билеты и дожидается отъезда. Мои люди вот-вот доложат мне из аэропорта или ж/д вокзала…

– Что-то не нравится мне этот «случайный» московский гость, очень не нравится! – перебил собеседника Босс. – Теперь, пожалуй, его уже небезопасно просто так отпускать. Он же у нас в стране пребывает как частное лицо? – Это было скорее утверждение, а не вопрос. – Когда найдете его, э… организуйте нашу с ним встречу. Разумеется, на своей территории. Кстати, где эта… любовница Крууса?

– Понимаете, Босс… Как сквозь землю…

– Так, ясно. Эстония – маленькая страна. Я даю тебе двое суток. Свяжись с известным человеком в КаПо, он поможет. Но все это, разумеется, после главной сегодняшней операции. Груз должен быть принят без малейших происшествий!

– Так точно!

– Теперь о пленнике. Будь готов уже завтра передать его. Люди, которые за ним придут, – американцы. Они сошлются на меня.

– Ясно, Босс. Не волнуйтесь, все будет отлично.

– Надеюсь.

Разговор был закончен.

Глава 10

В Палдиски рано ложились спать. Даже летом. Особенно по будним дням. Хотя выходные и праздники в этом плане мало чем отличались. Даже торжественные застолья жители предпочитали организовывать в узком кругу за крепко закрытыми дверями личных квартир. Не то что в «дремучем советском прошлом», под «пятой оккупантов». Тогда городок жил и процветал. Потому что в нем были военные. Они присутствовали и сейчас. Но какое может быть сравнение этих американоподобных местных «миротворцев» с блестящими военно-морскими офицерами советской эпохи развитого социализма?! Э-эх!

И без того не слишком интенсивная жизнь на улицах городка совершенно замирала с заходом солнца. Работа продолжалась лишь на причалах обоих морских портов. В лучах прожекторов сновали автопогрузчики, работали портальные краны и судовые лебедки и тали, шло обслуживание судов. Грузы перемещались, складировались в терминалах, доставлялись на погрузочные платформы железнодорожных веток.

Сегодня в Северном порту было тихо. Прожектора не горели, главный причал освещался лишь цепочкой штатных маломощных фонарей. Тем не менее в самом его конце наблюдалось не слишком оживленное движение. Вдоль заградительного леера лениво прохаживались несколько человек, кто-то сидел на кнехтах, некоторые даже лежали в невысокой траве у корня пирса. Люди явно ожидали чего-то. И это были не портовые грузчики.

Вот вдоль всего причала неторопливо проехал небольшой микроавтобус и затормозил в том месте, где лежал переходный трап, который обычно подают на пришвартовавшиеся суда. Из кабины выбрались двое мужчин. Один из них присел несколько раз, разминая затекшие ноги, а другой стал напряженно вглядываться в темную маслянистую поверхность едва колышущейся воды залива, освещенной лишь тусклым светом неяркой низкой луны.

– Значит, уже скоро, раз начальство пожаловало, – шепотом констатировал Аракчеев, с комфортом устроившийся на пологом песчаном склоне прибрежного бархана. Он мог бы вещать и в полный голос: значительное расстояние от причала вполне позволяло это.