Смена климата - Наталья Игнатова

Хасан проехал по Тропке Дугварда. За рулем был Блэкинг, и он обошелся бы без указаний Занозы, подслушанных в ночь, когда была уничтожена засада венаторов. Едва въехав в Столфорд, крошечный приморский городишко, Блэкинг лег на курс, как взявшая след собака. Промчался по набережной, за городом свернул на грунтовку, и юзом остановил машину на смотровой площадке. Успел остановиться, пожалуй, лишь потому, что был предупрежден об опасности свалиться с обрыва.

Вид там действительно был живописный — беспокойное осеннее море, темное небо в обрывках просвеченных луной облаков, прибой, с ревом бьющийся о черные скалы. И, конечно, вересковые холмы, волнами уходящие за горизонт. Блэкинг не остался равнодушен к мрачной красоте дикой английской осени, и прежде чем расстелить на краю обрыва свой коврик, сделал несколько фотографий. Современная техника позволяла снимать по ночам не только шпионам и диверсантам, но и мирным гражданам…

К которым Блэкинга нельзя было отнести даже с натяжкой.

Ну да Аллах с ним со всем. Покончив с фотографированием, Блэкинг уселся на коврик в опасной близости к краю скалы, в высоко взлетающих брызгах прибоя, затянул было свою литанию, настраивающую духов на контакт, и почти сразу оборвал ее. Посидел, приходя в себя, возвращаясь в материальный мир, а после, перекрикивая грохот волн и шум ветра доложил:

— В гроте нет духов, господин, но там часто бывают демоны. Из грота Спэйта есть выход в их мир.

Отличная новость! Заноза отправлял венаторов прямиком в лапы демонам. Венаторов было не жаль, демонов — тоже, но нельзя забывать, что демоны враждебны всему, что есть на Земле живого и мертвого, и людям, и вампирам, и духам. Осознанно или нет, Заноза оказывал им услуги. А за сотрудничество с демонами наказание для вампира было страшнее, чем за любые другие преступления, включая связь с венаторами.

Парой дней спустя Арни предоставил данные об английских инженерах, работавших в Египте с Джоном Фоулером. Увидев в списке фамилию Спэйт, Хасан даже слегка удивился, настолько это было… предсказуемо. В окрестностях Столфорда стоял замок Доуз, принадлежавший семье Спэйт со времен нормандского завоевания. Или, возможно, это город Столфорд располагался в окрестностях замка Доуз. А нынешний владелец замка, Уильям Чарльз Спэйт граф Доуз проживал в Соединенных Штатах Америки, в Хайронтире, или, если по-человечески — в Нью-Йорке.

Предыдущий лорд Доуз, носивший имя Уильям Чарльз, был убит в Мюнхене одиннадцатого ноября тысяча восемьсот девяносто второго года на семнадцатую годовщину своего рождения. Впоследствии выяснилось, что известие о его смерти — ошибка, убили кого-то другого, а, может, никакого убийства и не было…

Мысль о том, что за афат, навязанный ребенку, должен карать Аллах, постепенно сменялась мыслью о том, что Аллах, возможно, возложил право исполнения приговора на кого-нибудь из своих мертвых последователей.

Когда Хасан выяснил, что семья Спэйтов, вся, за исключением упомянутого Уильяма — его мать, замужняя сестра, муж сестры и двое малолетних племянников — пропали без вести через неделю после неподтвержденной смерти лорда, и так никогда и не были найдены, предположения о намерениях Аллаха превратились в уверенность.

А шестнадцатого ноября в тийр вернулся Рейвен.

Возвращение тийрмастера, так же, как отъезд, прошло почти незамеченным. Рейвен покинул тийр без объяснений, без объяснений же вернулся, и свои миграции не афишировал. Сбежал он три недели назад, предположив, что о сотрудничестве с венаторами стало известно другим вампирам и испугавшись за свое существование. Вернулся — получив подтверждение того, что о сотрудничестве известно и, одновременно с тем — своеобразную гарантию того, что эта информация не попадет не в те руки.

С точки зрения Рейвена не теми были любые руки, но его возвращение в тийр означало, что гарантии приняты, а с венаторами начнется война на уничтожение. И это было куда естественней, чем любые договоренности с ними.

Две ночи спустя — в годовщину пожара на станции Кинг-Кросс по версии опиумных галлюцинаций Занозы — Хасан получил приглашение от комеса. Вежливое, деловое, строгое — составленное по всем правилам, предваряющим заключение контракта. У власть имущих Рейвентира снова было к нему дело. Понятно какое. Хасан знал, что увидит знакомый список из тринадцати — по числу тийров Британии — имен ординариев «Мюррей». К кому обращаться тийрмастеру, когда нужно быстро и эффективно устранить опасного противника? К комесу. Но комес не всесилен и не удивительно, что он стал искать союзников. А в таких делах, как устранение — эффективное и быстрое — никого нет лучше «Турецкой крепости».

— Наш предыдущий контракт был сформулирован недостаточно четко, — сказал комес, когда после предписанных церемониалом вежливых фраз, необходимых для убеждения друг друга в отсутствии злого умысла, они, наконец, перешли к делу. — Уильям Сплиттер не должен был уцелеть. Мастер Рейвен выразил свои пожелания по этому поводу… — выражение его лица говорило именно о том отношении к «пожеланиям», которого придерживался сам Хасан, — вместо того, чтобы оговорить этот пункт отдельно, предусмотрев за его выполнение отдельную плату. Для тийрмастера, как для любого администратора, естественно стремление убить двух птиц одним камнем.

Контракт на Занозу. Не так предсказуемо, как контракт на ординариев «Мюррей», но ожидаемо. Хасан не стал помогать комесу вопросами или комментариями. Ждал продолжения. Четких формулировок, ясных указаний. Оговорки, неосторожного слова, необдуманной мысли, которые помогут определиться с тем, что сказать здесь и сейчас, и как действовать дальше.

Умение Занозы читать мысли по выражению лица, жестам и взглядам пришлось бы очень кстати, но чего нет, того нет. А вот комес не чужд. Данные не подтверждены, но и не опровергнуты, и исходить нужно из худшего.

— Мистер Ясаки близок с ним, — продолжал тот, не дождавшись поддержки, — и намерен защищать. Это создает дополнительные сложности. Мы недооценили Сплиттера, и, возможно, недооцениваем мистера Ясаки, а вы знаете обоих лучше, чем кто бы то ни было, поэтому мистер Рейвен предлагает вам назвать свою цену. Беспрецедентные обстоятельства, учитывая его инстинктивное стремление экономить на всем.

Успели, значит, сделать предложение Ясаки. И смогли вывести японца из себя настолько, что он выдал намерение защищать Занозу. Ясаки, правда, мог этих намерений и не скрывать. Азиатская сдержанность не совсем миф, но азиаты пользуются ею по необходимости, и вполне возможно, комес Рейвентира, да и сам тийрмастер, в глазах Ясаки — не те фигуры, с которыми надо соблюдать осторожность.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});