Зелёная мантия - Чарльз де Линт

— Боюсь, что с Малли бывает многое, чего вообще не бывает, — поведал им Льюис.

— А что с этим Перкином? — вмешался Валенти. Ему не нравилось, куда клонится разговор. Да, он, в отличие от Баннона, видел оленя и слышал музыку, так что был уверен: что-то странное действительно происходит. Но не может человек не стареть. Если только он не мёртв. — Что с ним за история? И почему Малли назвала его Тёмным?

— Он представлялся ей опасным, — пояснил Льюис, — хотя я не знаю в точности, в чем была опасность. То ли он был в состоянии доказать, что тайна — всего лишь иллюзия, что, согласитесь, сильно уменьшило бы её власть над нашими душами, то ли тайна была реальностью, но Перкин был способен создать иллюзию, которая преследовала бы оленя по всему миру, подобно легендарной Дикой Охоте, преследовавшей Души мёртвых. И вот что ещё любопытно — в Валдборо жил другой Перкин, который был в своём роде не менее таинственным, чем Акерли, и в то же время полной его противоположностью. Тут мы снова возвращаемся к иллюзиям: у первого Перкина их не было совсем, между тем как у Акерли Перкина — слишком много.

Он взглянул на недоумевающие лица гостей и виновато пожал плечами:

— Простите, если плохо объяснил, но я сам много думал над этими вопросами и не скажу, чтобы все для меня стало ясно. Поиски часто увлекали меня по ложному следу — слишком часто, я до сих пор не знаю, что иллюзия, а что нет.

— Вы хотите сказать, что олень не настоящий? — спросил Валенти.

— Он кажется вполне настоящим, — возразил Льюис.

Валенти вспомнил, что стало прошлой ночью с машиной Шоу.

— Да уж…

— Но за ним идёт погоня — и это окончательно сбивает меня с толку. Что это — непременная свита оленя? Я имею в виду, если олень — мифическое существо, может быть, за ним всегда идёт охота? Или эта охота — воплощённая иллюзия Акерли Перкина, который и пустил её по следу оленя? Или это мои сомнения, мои вопросы воплотились в псов, бегущих по его следу?

— Я думала, олень — сам охотник, — сказала Али.

— В некоторых культурах его понимали именно так, — согласился Льюис.

Валенти вспомнил первое явление оленя. Тени, бегущие по следу, тени то псов, то монахов или священников…

— Почему для вас это так важно? — спросил он. — Я хочу сказать, может, он настоящий, может, нет. И что дальше?

— Не так все просто, — сказал Льюис. — Мы в некотором смысле сдерживали в себе тайну — удерживали её в пределах этих лесов, потому что если бы она свободно блуждала по свету… — Он помедлил, пытаясь яснее выразить свою мысль. — Слишком многое в мире теперь не так, — сказал он наконец. — И если вспомнить, что тайна отражает то, с чем вы к ней приходите, что она находит в сердце человека…

В наступившей тишине гости мысленно продолжали его мысль.

— Бух! — вырвалось у Валенти. Али тряхнула головой.

— Страшно подумать… А что, если вы ошибаетесь, мистер Датчери? Может, его появление заставит людей одуматься?

— Нет на земле такой силы и ни в одной религии нет такого бога, который мог бы сделать человека не тем, что он есть. Вся история мира, как бы мало она ни была нам известна, доказывает это.

— Но…

— А если тебе нужны ещё доказательства, — продолжал, не дав ей возразить, Льюис, — тогда вспомни: ведь было время, когда тайна свободно странствовала по миру. И что же — тогда не было войн? И люди помогали друг другу в голодные годы или во время чумы?

— Так что, вам приходится держать его в клетке? — вставил вдруг заинтересовавшийся Баннон.

— Лучше сказать, мы спасаем ему жизнь, — ответил Льюис — В большом мире ему долго не выжить. Беда в том, что нас в Новом Волдинге осталось слишком мало. Слишком мало, чтобы удержать его здесь. Тайна говорит голосом флейты Томми, и с каждым разом её голос улетает все дальше. Коснувшись души мужчины или женщины, тайна будит в нем эхо. Но в последнее время отклики бывают не слишком добрыми. От них олень становится диким: все дальше от образа Зеленого Человека, все ближе к бессмысленному зверю. И в то же время охота, тоже питаясь этими откликами, набирает силу. Все катится вниз по спирали…

— Может, пора ему уходить? — спросила Али. — Вы же знаете — круг замыкается и все такое… Может, ему надо уйти, чтобы вернуться в новой силе?

— В тебе говорит христианка. Чудо Христа, восставшего из мёртвых и вознёсшегося затем на небеса.

Али мотнула головой:

— По-моему, скорей уж язычество. Перевоплощение душ и так далее.

— У меня уже голова трещит, — признался Валенти. — Чем больше вы говорите, тем меньше я понимаю.

— За много лет исследований и размышлений я добился примерно такого же результата, — отозвался Льюис. — Сдаётся мне, Малли, может, и права, когда советует отдаться течению. Мол, что будет, то будет.

— Мне она показалась более деятельной, — вставила Али.

Льюис улыбнулся:

— Она считает, что лучше действовать и испытывать судьбу, чем кудахтать над тем, как она повернётся.

— А если ответа просто не существует? — спросил Валенти.

— Подождём до вечера, — предложил Льюис. — Может быть, вы найдёте ответ.

— А Малли там будет? — спросила Али.

— Может, и будет. Она не всегда приходит.

— Что сталось с Акерли Перкином? — спросил Баннон.

— Мир затеял войну, и Перкин решил испытать её. Больше мы о нем не слышали.

— А что с другим Перкином? — спросила Али. — С тем, что в Англии?

— Не знаю, — вздохнул Льюис. — Время уже позднее. Пожалуй, лучше заняться ужином и оставить вопросы до другого раза. Дождитесь вечера.

— Ладно, — согласилась Али. — Вам помочь с ужином?

— Помоги, пожалуйста.

Валенти метнул взгляд на Баннона, однако Том углубился в книгу, оставив Льюиса с Али нарезать салат. Жаркое у старика уже стояло на плите, и тесто как раз подошло. Когда запах свежего хлеба наполнил хижину, Валенти вернулся к двери и выглянул наружу. Где-то там за деревьями, выше по склону, скрывался тот самый камень. Где-то в лесу бродила тайна в облике оленя, или козлоногого человека, или увенчанного ветвистыми рогами мужчины в зеленом лиственном плаще. У Валенти мелькнула мысль: а не случалось ли тайне оборачиваться черноволосой девчонкой с репьями и прутиками в волосах — девчонкой, зовущей себя Малли? Или стариком, живущим в одинокой хижине среди леса или на краю деревушки, не обозначенной ни на одной карте?

И какого беса увидят они вечером? Тони оглянулся на Али. Девочка весело нарезала капусту и морковку. Может, и не стоило приходить сюда. Если с ней что-нибудь случится… «Иисусе, — сказал он себе, — лучше даже и не думай».

10

К шести часам вечера в понедельник Хови пришёл к выводу, что Эрл его бросил. Он испытывал странную смесь сожаления и облегчения. С одной стороны, добыча ожидалась солидная. Эрл, понятно, собирался и дальше крутить большие дела и зарабатывать большие деньги, но Хови ещё не решил, что станет делать с обещанной ему долей. Он знал только, что впервые в жизни у него будет достаточно денег, чтобы делать, что вздумается. Люди теперь будут слушать, что он говорит. Девицы будут рады заполучить его к себе в штанишки.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});