Саксонские Хроники - Бернард Корнуэлл

Я бы с радостью взял с собой три сотни. Много лет назад мне было предсказано, что однажды я поведу за собой целые армии. Но чтобы содержать армию, у человека должны быть земля, а моей земли хватало только для того, чтобы прокормить и вооружить небольшую дружину. Я собирал оброк, взимал пошлины с купцов, которые пользовались римской дорогой, проходившей по поместью Этельфлед, однако этого дохода было мало, поэтому в Сестер я взял с собою только сорок шесть человек.

Этот город был открыт всем врагам: на западе – валлийцам, а на востоке и севере – датчанам, которые не признавали никаких правителей, кроме самих себя. Когда-то римляне построили в Сестере крепость, и именно в ее развалинах и укрылся Хестен. Были времена, когда одно имя Хестена наводило страх на всех саксов, но сейчас он превратился в собственную тень, его дружина сильно сократилась и насчитывала менее двухсот человек, и преданность даже этих двух сотен вызывала сомнения. В начале зимы у Хестена было более трехсот сподвижников, но люди ждут, что лорд обеспечит их чем-то более существенным, чем еда и эль. Они жаждут серебра, мечтают о золоте и рабах, вот люди Хестена и разбрелись кто куда в поисках других лордов. Многие примкнули к Сигурду или к Кнуту, считая их щедрыми на золото.

Сестер располагался на границе Мерсии, и я обнаружил дружину Этельреда примерно в трех милях к югу от той крепости, где прятался Хестен. Дружина насчитывала более ста пятидесяти человек, чья работа состояла в том, чтобы наблюдать за Хестеном и брать его измором, грабя его фуражиров. Командовал этими людьми молодой парень по имени Мереваль, и мой приезд, судя по всему, его обрадовал.

– Ты приехал убить этого жалкого мерзавца, лорд? – спросил он.

– Только взглянуть на него, – ответил я.

Если честно, я приехал, чтобы дать Хестену взглянуть на меня, хотя я не решался никому рассказывать, какова моя истинная цель. Я хотел, чтобы датчане узнали о моем появлении в Сестере, поэтому я заставил своих людей промаршировать рядом со старой римской крепостью и даже щегольнул своим знаменем с волчьей головой. Я ехал впереди отряда в лучшей, начищенной до блеска моим слугой Осви кольчуге, и приблизился к старым стенам настолько, что один из людей Хестена решил попытать удачу и выстрелил в меня охотничьей стрелой. Я увидел, как в воздухе промелькнуло оперенье, и проследил, как короткая стрела, пролетев дугой, воткнулась в землю в нескольких футах от копыт моей лошади.

– Ему не под силу защитить все эти стены, – задумчиво произнес Мереваль.

Он был прав. Римская крепость в Сестере была огромной, размерами с небольшой город, и жалкой кучке приспешников Хестена не удалось бы организовать оборону на всем протяжении полуразрушенного крепостного вала. Мы с Меревалем могли бы объединить наши силы и ночью пойти в атаку – возможно, мы нашли бы незащищенный участок стены и вступили бы в бой на улицах крепости. Однако от такого рискованного предприятия нас удерживал численный перевес противника, мы не хотели терять людей в попытке победить уже побежденного врага. Так что я удовлетворился тем, что дал понять Хестену: я прибыл, чтобы понасмехаться над ним. Он наверняка люто ненавидит меня. Всего год назад он был самым могущественным из всех скандинавов, а сейчас забился в свою нору, как побитый лис, причем побитый не кем-нибудь, а мною. И все же я знал: этот лис хитер и только и думает о том, как бы вернуть себе былое могущество.

Старая крепость стояла в большой излучине реки Ди. Сразу за южной стеной лежало в руинах громадное здание, которое когда-то было ареной, где, как рассказали мне священники Мереваля, христиан скармливали диким зверям. Это было бы слишком здорово, чтобы быть правдой, поэтому я им и не поверил. Развалины арены могли бы послужить отличной цитаделью для такого маленького войска, как у Хестена, однако он предпочел сосредоточить свои силы в северной части крепости, той, которая была ближе всего к реке. Там у него стояли два корабля, вернее, старых торговых шлюпа, наверняка дырявых, так как они были вытащены на берег. Если бы в случае атаки Хестена отрезали от моста, эти шлюпы стали бы для него единственным средством спасения: он переправился бы на другой берег Ди и скрылся бы в пустошах.

Мое поведение озадачило Мереваля.

– Ты пытаешься спровоцировать его на битву? – спросил он меня на третий день, когда я в очередной раз проехал под старыми стенами.

– Он не хочет биться, – ответил я, – а вот я хочу выманить его. Для него искушение слишком велико, так что он выйдет к нам, никуда не денется. – Я остановился на римской дороге, которая, прямая как стрела, вела к двойной арке ворот в крепость. Сейчас эти ворота были заперты мощным брусом. – А тебе известно, что я однажды спас ему жизнь?

– Я не знал.

– Временами, – сказал я, – я кажусь себе глупцом. Надо было прикончить его при первой же встрече.

– Убей его сейчас, лорд, – предложил Мереваль, потому что Хестен, покинув крепость через западные ворота, медленно направлялся к нам.

Его сопровождали двое, оба верхом. Они остановились у юго-западного угла крепости, между стеной и развалинами арены, затем Хестен поднял руки, давая мне понять, что хочет всего лишь поговорить. Я повернул лошадь и поскакал к нему, но при этом старался держаться подальше от стен, вне пределов полета стрелы. С собой я взял только Мереваля, остальным же приказал оставаться на месте и наблюдать.

Хестен ехал вперед и улыбался, как будто встреча с нами доставляла ему величайшее удовольствие. Он не сильно изменился, только борода поседела, хотя густые светлые волосы сохранили прежний цвет. Его лицо выражало радушие, глаза весело блестели. У него на руках было с десяток браслетов, на плечи, несмотря на теплую погоду, он набросил котиковый плащ. Хестен всегда любил кичиться богатством. За бедным лордом люди не пойдут, и тем более за скаредным, поэтому он вынужден был демонстрировать уверенность в своих силах, если хотел вернуть себе власть.

– Лорд Утред! – воскликнул он так, словно и в самом деле был рад видеть меня.

– Ярл Хестен, – сказал я, с сарказмом произнеся его титул, – кажется, ты уже должен быть королем Уэссекса?

– Удовольствие занять этот трон откладывается, – ответил он, – поэтому позволь мне поприветствовать тебя в моем нынешнем королевстве.

Я рассмеялся, чего он и добивался.

– В твоем королевстве?

Он обвел рукой открытую всем ветрам низкую долину реки.

– Никто не заявил о своем желании быть здесь королем, так почему бы мне не стать им?

– Это земля лорда Этельреда, – сказал я.

– А лорд Этельред очень щедро распоряжается своими владениями, – заявил Хестен, – и даже, как я слышал, благосклонностью своей жены.

Стоявший рядом со мной Мереваль дернулся, и я предостерегающе поднял руку.

– Ярл Хестен шутит, – сказал я.

– Конечно, шучу, – произнес тот без улыбки.

– Это Мереваль, – представил я своего спутника, – и он служит лорду Этельреду. Он может заслужить благосклонность моей кузины, убив тебя.

– Он заслужит гораздо большую благосклонность, если убьет тебя, – отпарировал Хестен.

– Верно, – согласился я и посмотрел на Мереваля. – Хочешь убить меня?

– Лорд! – ошеломленно воскликнул тот.

– Лорд Этельред, – обратился я к Хестену, – желает, чтобы ты покинул его землю. У него и без тебя навоза хватает.

– Буду только рад, – сказал Хестен, – если лорд Этельред сам придет и выпроводит меня.

Весь этот обмен колкостями был таким же бессмысленным, как и ожидаемым. Хестен вышел из крепости вовсе не для того, чтобы пикироваться со мной. Он хотел выяснить, что означает мое прибытие.

– А вдруг, – сказал я, – лорд Этельред поручил мне выпроводить тебя?

– Это с каких же пор ты стал выполнять его приказы? – ухмыльнулся Хестен.

– Возможно, этого желает его супруга, – сказал я.

– Думаю, она предпочла бы мою смерть.

– Это тоже верно, – кивнул я.

Хестен улыбнулся.

– Ты, лорд Утред, приехал с одним отрядом. Мы, естественно, боимся тебя – а кто не боится Утреда Беббанбургского? – Говоря это, он поклонился. – Но одного отряда мало, чтобы исполнить желание леди Этельфлед.

Он ждал от меня ответа, но я ничего не сказал.

– Хочешь, я поведаю тебе, что сильнее всего озадачивает меня? – спросил он.

– Давай, – ответил я.

– Много лет, лорд Утред, ты трудишься во благо Альфреда. Ты убивал его врагов, командовал его армиями, обеспечивал безопасность его королевства, но в награду за эти услуги ты получил только один отряд. У других огромные владения, роскошные дома, у них закрома завалены сокровищами, их женщины обвешаны золотом, они в состоянии повести в битву сотни воинов. Однако же тот, кто обеспечивает их безопасность, так и остается без награды. Почему же ты хранишь верность столь скаредному лорду?