История ислама. Исламская цивилизация от рождения до наших дней - Маршалл Ходжсон

Некоторые такие изменения действительно произошли в период преобразований. Но эти перемены не носили такого основательного или определяющего характера для человечества, как кто-то может подумать. Образ «традиционного», статичного, связанного обычаями общества, не имеет под собой никакой реальной основы. Обсуждая природу культурной традиции, мы видели, что даже «примитивное» общество должно постоянно развиваться, чтобы сохранить свою жизнеспособность. Если традиция перестает был востребованной, ее не спасет ни один самый древний авторитет. Более того, «рационализм», то есть безличное и инновационное отношение, названное в промышленности «рационализацией», — это явление относительное. Многие сообщества на аграрном уровне можно рассматривать как «рациональные», при этом, как любое дописьменное общество, они сохранили свою «традиционность». Говоря просто о «рационализме» как о явлении, переход к которому произошел с началом эпохи преобразований, следует понимать, что такие же процессы происходили при возникновении городов, в ходе каждого периода культурного расцвета и даже в меньших масштабах при формировании новых религиозных или политических течений. Во всех случаях независимое и инновационное восприятие (необязательно рациональность как таковая) становится важнее, чем влиятельные обычаи. Более того, в дальнейшей социальной жизни, особенно в космополитическом обществе, подобное восприятие оставляет осадок.

Так, в Средние века мусульманскому обществу, более космополитическому, чем западный мир, было присуще больше инициативы и самостоятельности. В Европе сдвиг от социальных обычаев к частному индивидуальному мировоззрению являлся частью «модернизации» периода Преобразований. И действительно эта смена мировоззрения сблизила страны Запада с давно устоявшейся исламской традицией. (Это особенно актуально для «современного» развития, начавшегося в эпоху Ренессанса; данное явление служит своеобразным сигналом, что период Нового времени уже начался.) Западное общество не настолько пренебрегало аристократическим происхождением в угоду новым социальным устоям, как исламский мир. Свободное заключение контрактов в обход традиций гильдий и землевладения поощрялось правовыми принципами шариата.

Левис Дж. Ф. Каирский базар

Тем не менее переход от традиционности и преемственности к расчетливости и инновационности, даже в незначительной мере, не являлся основной характеристикой западных преобразований эпохи Нового времени. Более того, совсем не это отделило представителей Запада от их предков и остального мира. Данное явление просто способствовало изменению модели распределения времени и денег. Оно проявится, как мы увидим, в особой форме, которую я назову характерной технической. В этой форме специализированные технические условия превалируют над остальными. Действительно, в данной форме перемены длились довольно долго и закончились возникновением новых исторических условий. Конечно, человеческое сознание не сразу освободилось, но люди стали исследовать новые возможности в таких сферах, где раньше открытия могли быть только случайностью. Эти возможности, ранее недоступные даже интеллектуальной элите, теперь привлекали даже тех, кто некогда противился любым переменам. В результате сопротивление инновациям постепенно ослабло.

Для начала нам нужно разобраться, в чем заключались отличительные признаки новых форм капиталовложений. Вычислительные инновации эпохи Ренессанса все еще в некоторой степени оставались в пределах «нормы» для эпохи великого расцвета аграрного периода. Но со временем данный тип развития изжил себя. Обычно подобная деятельность достигала такого момента, когда исторические события начинали воздействовать непосредственно на культурный комплекс, в итоге существующая система не могла справиться с возрастающими рисками. Это явление широко распространено в тех сферах, которые требуют серьезного вложения времени и денег. В свою очередь, избавление от риска дезорганизации или вмешательства со стороны может нарушить мир и социальный порядок, предполагаемый этими вложениями. Это более насущная проблема, чем опасность слишком высокого внутреннего баланса, которая многих застала врасплох. Однако к концу XVI века даже те разновидности расчетных инновационных вложений, которые основывались на принципе свободы от социального раскола, достигли небывало высокого уровня. Так, за счет составной взаимозависимой специализации улучшились технические методы для достижения конкретных материальных целей. При этом ничто, даже бедствия Тридцатилетней войны и Гражданской войны в Англии, не могло остановить этот процесс, особенно на северо-западе Европы. Примерно такой же процесс превратился в Китае в позднюю Сун, когда к власти пришли династии кочевников. В свою очередь, в западных странах интенсивное развитие продолжилось.

Инновационные вложения сохраняли свою актуальность до тех пор, пока социальное развитие в 1600 году не достигло критической точки. До этого момента на протяжении всего аграрного периода, и даже во время расцвета (период Ренессанса), все виды вложений (материальных и духовных) носили непостоянный и рискованный характер. Теперь это явление стало более масштабным, что позволило узаконить и развить его до такой степени, что данные инвестиции обрели социальную защиту. Такое положение вещей создало условия для возникновения новых предприятий и культурного творчества. Новые возможности незамедлительно вызвали всеобщий интерес. С усилением творческого потенциала началось развитие «характерных технических» традиций. Более того, настолько быстро, насколько позволял процесс культурной эволюции, стали возникать новые культурные модели. При отсутствии каких-либо препятствий во внутреннем диалоге традиций изменения принимаются очень быстро. К тому же исторические условия способствовали развитию практически во всех областях. В результате удалось побороть ненадежность культурного комплекса, выходящего за рамки городского и сельского симбиоза аграрного уровня. Как мы видим, возник новый, более высокий уровень.

Эти свежие импульсы затронули все сферы, включая старые институты. Конечно, существующие институты были достаточно открыты, чтобы принять нововведения. (Возможно, в совокупности взаимосвязанные институты проще воспринимают перемены, чем по отдельности.) Однако стоит заметить, что европейские институты не легче, чем исламские, адаптировались к новым условиям. Они вынуждены были решать новые задачи или в противном случае исчезали. Жесткость некоторых институтов отвечала корпоративным ожиданиям Запада, иногда эта твердость не позволяла развиться новым импульсам. (Например, церковная инквизиция оказывала на сознание горожан такое гнетущее давление, которое никогда не встречалось в исламском мире.) Тем не менее именно эта корпоративная структура, особенно в критические моменты, защищала частные инновации, по крайней мере в той степени, которую позволяла социальная подвижность или автономия шариата в исламском мире.

Основу инноваций составляла модель сложной технической специализации. По сути, эта специализация не была совершенно новой. С возникновением огнестрельного оружия микромир инновационных технических особенностей, например в военной практике, стал визитной карточкой периода преобразований. Но теперь это явление набрало «критическую массу». Оно предполагало расширение институтской базы, которая охватывала, а со временем и полностью поглотила ключевые секторы общественной жизни. В области экономики это явление обрело формы промышленных и коммерческих вложений в Северо-Западной Европе XVII века. Благодаря техническим инновациям и расширению рынка сбыта капитал систематически обновлялся и приумножался. (Аналогичную ситуацию мы видели в Индии.) В интеллектуальной сфере данное явление выразилось в деятельности таких ассоциаций, как Королевское общество. Во многих культурах существовали организации, которые культивировали развитие науки и предоставляли новейшую информацию. В XVII веке основной задачей Королевского общества было получение и распространение новых знаний, которые могли заменить старые. При этом общество хотело видеть новые изобретения, полученные в ходе профессиональных научных изысканий и наблюдений.

Можно предположить, что интеллектуальная сфера зависела от экономического развития. Однако естественные науки питались от промышленных изобретений. Более того, рост промышленных вложений способствовал созданию новых экономических ресурсов. И, конечно, многие ученые воспользовались преимуществами, связанными с ростом торговых и промышленных предприятий. Однако, несмотря ни на что, интеллектуальное развитие проходило относительно автономно. Достигнув определенного уровня развития, естественные науки не могут двигаться дальше, если не получают подпитки в виде крупных инвестиций сразу во всех областях. То есть в различных сферах деятельности требуется усиление специализации. Можно предположить, что временное затишье в западной науке после 1300 года было вызвано тем, что доступный уровень специализированных ресурсов был недостаточным. Тем не менее создавалось впечатление, что наука достигла той точки, когда увеличение ресурсов создавало серьезный высвобождающий эффект для тех областей знаний, которые сильнее других зависели от комплексной специализации[400]. Промышленная деятельность также была связана с научными исследованиями. Так, путем повышения квалификации, усовершенствования технических ресурсов и введения инноваций подчеркивалась важность характерной технической тенденции в науке.