Потрясающий мужчина - Филиппа Эшли

— У него все в порядке?

— Он передвигается в инвалидной коляске. В отличие от меня он уже не вернется в Таман и больше никогда не сможет играть в регби. Его парализовало — наверное, из-за меня.

— Но ты же не знаешь точно. Я не врач, но у тебя…

— Не было выбора? Кэрри, я слышал все это от своих коллег. Может, выбора и не было, но мне от этого не легче. Я все равно буду себя корить, всю жизнь.

Она ничего не сказала, только крепче обняла свои колени, и сердце Мэтта дрогнуло. Она была похожа на маленькую девочку — беззащитную и растерянную. Потрясенная услышанным, Кэрри, как и большинство людей, не знала, как реагировать. Но в следующее мгновение она его удивила.

— А что было у тебя? — спросила она.

— У меня? Да вот, только это, — он потрогал свой нос, — плюс парочка треснувших ребер. Так я поплатился за сгоревший джип и покалеченного Эйдана.

Мэтт невесело усмехнулся. Была и другая травма — душевная, но он не хотел о ней говорить. Его отправили домой после того, как он потерял контроль над собой во время одной незначительной операции. Ему надо было накладывать швы, как вдруг он почувствовал запах гари — тошнотворный, едкий запах плавящегося металла и горящей резины. К горлу подкатил ком. Мэтт уже не видел пациента и не мог сосредоточиться на работе. Перед глазами возникли Эйдан, лежащий в джипе, и бушующее пламя. Руки задрожали так сильно, что пришлось передать полномочия коллеге. Потом появилась Шелли и застала Мэтта в кабинете — он сидел, обхватив голову руками. Оказалось, что дети зажгли костер на поляне и бросили в него старую автомобильную шину. Но этого было достаточно: Мэтту пришлось уехать в Англию.

Он знал, что даже слабая травма головы может привести к изменению поведения, повлиять на эмоции и ощущения. Эти последствия длятся неделями и даже месяцами. Но компьютерная томография не выявила никакой патологии, да и сам он прекрасно понимал, что дело не в сотрясении мозга, а в сильном стрессе и чувстве вины.

— Я гнал слишком быстро, забыв про осторожность. Неудивительно, что мы съехали с дороги, — сказал Мэтт.

Они с Эйданом не спали всю ночь — принимали тяжелые роды в дальнем поселке, однако усталость — не оправдание. Коллеги говорили: «Не кори себя, ведь ты был уставшим», — но это же не они разбили джип.

— Ты слишком суров к себе, Мэтт, — произнесла Кэрри. — Я уверена, что ты не виноват. Такое могло случиться с каждым.

«Ну вот, — подумал Мэтт. — Теперь она изо всех сил старается быть доброй — говорит ласковым тоном, потому что жалеет меня, ищет какие-то слова утешения…» В глубине души он испытывал злость и смущение. Ему очень хотелось на кого-нибудь наброситься. Или сказать: «Ты актриса, вот и играй, а сочувствие и понимание оставь мне. Не забывай, что я врач, и это мои профессиональные качества. Я владею ими гораздо лучше, чем ты».

Но ему было невыносимо видеть расстроенное лицо Кэрри — беззащитное, как у маленькой девочки, — поэтому он подался вперед и очень нежно поцеловал ее в лоб, потом встал и поспешно вышел из фургона: Мэтт боялся сказать что-нибудь такое, о чем потом придется жалеть.

Глава 28

— Хочешь сесть за руль? — спросил Мэтт на следующее утро, когда они собрали вещи. — Может, так тебе будет спокойней.

Ну, уж нет, она не попадется на эту удочку! Никто из них не упоминал вчерашнюю ночь, как будто и не было ни пьяных откровений, ни поцелуя. Кэрри понимала, что этот поцелуй равносилен похлопыванию по голове. Мэтт ласково, но твердо дал ей понять, чтобы Кэрри не лезла в его личную жизнь.

— Вообще-то у меня немного побаливает голова. Наверное, будет лучше, если ты поведешь. Кстати, у тебя нет парацетамола?

— К сожалению, нет. Попробуй выпить чашку кофе. Если будет хуже, я остановлю у аптеки.

— Вы такой заботливый, доктор Ландор!

Оставив эту реплику без ответа, Мэтт достал из бардачка карту, открыл ее и сосредоточенно сдвинул брови.

— Куда мы едем? — поинтересовалась Кэрри.

— Вроде бы собирались в Сент-Айвз.

Она пожала плечами:

— Мне все равно. В Сент-Айвз так в Сент-Айвз.

Они остановились на въезде в город. Мэтт сказал, что был здесь, когда учился в шестом классе. Улицы круто спускались вниз. Дойдя до центра города, пара разделилась: Мэтт решил посетить галерею Тейт. Кэрри тоже очень хотелось туда пойти, но еще больше ей хотелось побыть одной. Она принялась бродить вдоль маленьких магазинчиков, разглядывая витрины. Кэрри не собиралась признаваться в этом Мэтту, но у нее осталось совсем мало денег. Скоро начнется учеба. Надо поговорить с Хью и разобраться в их финансах, но мысль о встрече с Фенеллой (у нее, наверное, уже виден животик) вызывала отвращение.

Вернувшись к галерее Тейт, Кэрри увидела Мэтта. Он стоял у входа и болтал с высокой темноволосой девушкой. На его собеседнице были джинсы и футболка — нарочито простые, без всяких рисунков и надписей, они наверняка стоили целое состояние. Мэтт что-то прошептал девушке, и она резко обернулась.

— Привет, Наташа, — сказала Кэрри. — Какая неожиданная встреча!

Она мысленно обругала себя за сарказм, невольно прозвучавший в ее тоне.

— Да, верно, — пропела Наташа.

— Я бы не назвал ее неожиданной, — заявил Роберт Ландор, отходя от ближайшего газетного киоска с пачкой сигарет в руке. — Мэтт знал, что мы здесь.

— Я узнал об этом только вчера, — спокойно заметил Мэтт.

Значит, сообщение, которое Мэтт прочитал днем раньше на пляже, было не от друга-медика Брайана или Стюарта, а от Наташи или Роба.

А вдруг Наташа и Роб захотят жить в Долли вместе с ней и Мэттом? Кэрри отогнала прочь это маловероятное, но жуткое предположение.

— Где вы остановились? — спросила она, мысленно скрестив пальцы.

— Ну, уж точно не в автофургоне, — сказал Роб. — Крестная Брайони держит плавучий ресторан на пристани. Там мы и ночуем.

— Шикарно! И уютно, наверное. А Брайони тоже здесь? — поинтересовалась Кэрри. Теперь, узнав, что они не претендуют на их фургон, она испытывала прилив благодушия.

— Нет, эта мымра Фенелла ни за что не отпустила бы ее с работы. — Наташа испуганно прикрыла рот рукой, потом понизила голос: — Ой, прости, пожалуйста! Тебе, конечно, неприятно слышать ее имя.

— Все в порядке, — скрипнув зубами, откликнулась Кэрри.

Лицо Мэтта было бесстрастным.

— Ты спрашивала про яхту. Честно говоря, это ужасно. Очень вульгарная обстановка — кругом белая кожаная мебель и золотые краны. Да вы приходите, сами увидите, — сказала Наташа, поглаживая руку Мэтта, словно он был маленьким пушистым зверьком.