Эммануэль. Антидева - Эммануэль Арсан

– Речь не об этом. Афродизиак возбуждает нервную систему, вызывая желание. А мои наркотики, напротив, желание удовлетворяют. Но удовлетворение получается чрезмерным.

– То есть это как опиум или гашиш?

– Совсем нет. Эффект, о котором я говорю, достигается благодаря вам.

– Значит, это похоже на ЛСД?

– Нет. Тип действия другой. Гораздо более радикальный и сильный.

– Объясните точнее.

– Не могу вдаваться в подробности.

– Жаль, – вздохнула Эммануэль.

Секунду она подумала, а потом спросила:

– Я рискую умереть в ходе всей этой операции?

Он вновь улыбнулся:

– Конечно, нет!

Она поглядела скептически.

– Врачи всегда так говорят, – заметила она спокойно. – Во всяком случае, наверное, есть шанс, что я навсегда останусь безумной?

– Такого шанса нет.

– После такого… транса, который вы описываете… можно полностью прийти в себя?

– Остается только желание испытать все вновь и сожаление о том, что удовольствие длится не бесконечно.

– Я больше не смогу обходиться без наркотика?

– Нет, не сможете.

Эммануэль не отреагировала. Ее лицо оставалось бесстрастным. Маре хладнокровно уточнил:

– После нескольких опытов вы будете нуждаться в ежедневной дозе. Но это не помешает вам в жизни. Наоборот.

Хозяин посмотрел на жену. Эммануэль подумала о том, что та, наверное, живет в безумном мире диких наслаждений. Каждый день испытывать такой оргазм, от которого теряешь сознание… Каждый день доставлять любимым людям неземное наслаждение…

Это было сильным искушением.

– После нескольких опытов, вы сказали? То есть одного опыта мало, чтобы произошла интоксикация? – фыркнула Эммануэль.

– Необходимо провести несколько сеансов, – объяснил доктор извиняющимся тоном. – Привыкание, как правило, наступает после десятого или двенадцатого раза.

– Значит, то, что вы сделаете со мной сегодня, ни к чему не приведет? – по-детски возмутилась девушка.

– На сегодня этого будет достаточно, – надменно ответил доктор. – Разумеется, вы не сможете испытывать наслаждение в течение длительного времени до тех пор, пока вас не обработают надлежащим образом: понадобится, как я уже сказал, дней десять.

– А где все будет происходить?

– Прямо здесь. Вы будете приходить в назначенное нами время.

Эммануэль не верила своему счастью: значит, ее не станут держать в плену?

– Я не вернусь, – неосторожно заявила она.

Внезапно она перестала волноваться. И решила уточнить:

– Рай – не мой вариант.

Затем, прежде чем кто-либо успел вставить реплику, радостно добавила:

– Не печальтесь. Ваш праздник все равно состоится. Раз уж вы меня позвали, сделаем все как надо. Хорошо, что от одного раза ничего не будет.

Эммануэль окинула окружающих покровительственным взглядом:

– Я хочу испробовать ваше легендарное средство.

Маре с недоверием смотрел на девушку. Лицо его жены оставалось непроницаемым. Что до бургграфа, то Эммануэль даже не посмотрела на него. «Всем этим людям недостает энергетики, – подумала она, – их надо расшевелить, разбудить!»

– Чего же вы ждете, доктор? Я уже все решила! Вперед! Не бойтесь! Сделайте мне укол!

8

Deus escreve direito por linhas tortas[34]

Я учиняла страшные бедствия, я истребляла население провинций и королевств.

Но я делала это ради любви Христа и Святой Девы.

Изабелла Католическая, королева Кастилии

Поэтому давайте искать так, если бы должны были найти, и находить так, как если бы еще должны были искать.

Святой Августин

М ари-Анн появилась во второй половине дня на фоне голубоватого, размытого дождем пейзажа. Эммануэль сидела на пороге, согнув ногу и уперев подбородок в колено. Она ожидала Анну Марию и растерянно разглядывала мокрые листья плюмерии. Уже неделю Эммануэль не позировала.

– Ты! Ты! – воскликнула девушка, бросившись к подруге. – Откуда ты? Как ты здесь оказалась?

Эммануэль схватила Мари-Анн за золотистые косы и от души рассмеялась, прикоснувшись губами к раскрасневшимся от ветра и морского солнца щекам.

– Это все папа: ему понадобилась мама, потому что из Парижа прилетают какие-то люди. Мы останемся тут на целую неделю.

– Только на неделю! – Эммануэль нахмурилась.

– Почему тебя никогда не бывает на пляже? – упрекнула подругу Мари-Анн.

– Я тебе уже говорила.

Девушка вырвалась из объятий:

– Перестань тянуть меня за волосы: больно!

В мгновение ока Эммануэль обернула косы Мари-Анн вокруг ее шеи, будто пытаясь задушить подругу, и произнесла:

– Как же я соскучилась! И какая ты красивая!

– Ты забыла, какая я красивая?

– Нет, просто ты еще похорошела.

– Это нормально.

– А я тебе все еще нравлюсь? – поинтересовалась Эммануэль.

– Посмотрим. Чем ты занималась в мое отсутствие?

– Всякими ужасами.

– Расскажи.

– Сначала ты расскажи о своем грязном разврате. Говори, я слушаю. Меняемся ролями!

– Почему это?

– Потому что теперь из нас двоих я более развратная.

Горящие зеленые глаза смотрели скептически.

– Кажется, ты немного холодна с Марио, – заинтересованно, но как бы невзначай отметила фея. – Ты с ним больше не видишься?

– Знаешь, я так популярна, – пролепетала Эммануэль. – Ему придется подождать своей очереди.

Затем, пресекая расспросы подруги, она добавила:

– Не пытайся опять взять верх! Рассказывай. Были приключения?

– Тысячи.

– Опиши хоть одно.

На дороге затарахтела машина, и девушки обернулись.

– Это еще кто? – удивилась Мари-Анн.

– Анна Мария Серджини. Ты ее знаешь?

– Ах, она. Ты, конечно, для нее позируешь. Я посмотрю на ваш сеанс.

– Обо всем-то ты осведомлена! Как тебе удается за всем следить?

Мари-Анн хитро прищурилась и, пропустив вопрос мимо ушей, продолжила:

– Надеюсь, твой портрет удастся.

– Конечно. Но там только мое лицо, а жаль.

– В том, что касается остального, обращаться следует к мужчине.

– Это ваша любовница? – задорно спросила Анна Мария, выходя из машины.

Эммануэль посмотрела на нее с недоумением:

– Нет… С чего вы взяли?

– Ну, если не заниматься любовью с этой королевой, – ответила новоприбывшая, – тогда с кем?

– Надо же! Вы начинаете смелеть.

– Я просто стараюсь следовать вашей логике.

Мари-Анн окинула Анну Марию скептическим взглядом и сказала:

– Не верьте Эммануэль, когда она говорит, что лесбиянка. Если она и лесбиянка, то только с мужчинами.

– Ты вообще понимаешь, о чем говоришь? – возмутилась Эммануэль. – Анна Мария права, пора мне заняться с тобой любовью.