Нить Ариадны - Наталья Андреева

Мне было восемнадцать лет, и я, наивная девочка, полагала, что эту проблему должны решить мужчины. Я свой выбор обозначила: пошла с Петем в загс и подала заявление. Дальше я ждала, что он поговорит с моим навязчивым поклонником и все ему объяснит. Но ничего не происходило.

Короче, я ждала, ждала и в итоге все сделала сама. Порвала с подругами, перестала ходить на тусовки и поставила маме ультиматум: или Петь, или она меня больше не увидит. Свадьба была скромной, но я по этому поводу не сокрушалась. Я вовсе не собиралась делать карьеру в шоу-бизнесе и ради этого пять раз продавать свою свадьбу «глянцу», каждый раз под маркой «эксклюзив». Хотя мама легко могла это устроить. Мне только надо было одобрить ее выбор.

Тогда же я поняла одну вещь. Мой муж не способен решать проблемы. Есть люди, которые плывут только по течению, есть те, кто гребет исключительно против него, а есть ловцы течения. На самом деле оно все время меняется. Если грести в одном направлении все время по, или против, рано или поздно возникнут трудности. Внутренний разлад. Главное – понять, что течение поменялось. Так вот, Петь вообще никуда не гребет. Он стоит на мели по пояс в воде и созерцает реку. Загнать его в воду невозможно. Заставить плыть даже по течению – и то невозможно. Просто он панически боится воды. Непонятно объяснила? Как могу.

Мне проще привлечь Пашу. Он-то мою проблему решит. Его разговор с Русланом будет жестким, мужским. А мне этого и надо. С самим Пашей я расплачусь потом. Лучше уж собрать счета в кучу и погасить все разом.

Оставался муж. Я ожидала, что разговор с Петем предстоит нелегкий, и очень удивилась его реакции:

– Выходит, в субботу тебя не будет?

– Не будет, – подтвердила я.

– И мне не придется весь день тебя развлекать?

Мне показалось, что он обрадовался. Я сразу насторожилась:

– А у тебя на субботу какие-то планы?

Тут муж сообразил, что сболтнул лишнее, и пошел на попятную:

– Нет, нет! Конечно, если я тебе нужен, я готов! Я очень расстроен, что ты куда-то уезжаешь!

– Я уезжаю на дачу.

– Это разумная мысль, посмотреть, как там и что, – похвалил он. – Ведь уже весна. Через месяц можно расконсервировать загородный дом. Тебе ведь там нравится?

Никогда мне там не нравилось! Он что, совсем нюх потерял?

– Скажи мне правду, – попросила я. – Что ты собираешься делать, когда я уеду?

– Я тоже умру.

– Нет! Я серьезно! Чем ты будешь заниматься в субботу?

– Сидеть дома!

Я поняла, что он врет. Но я не могла делать два дела одновременно. И решила отложить это на потом. Сначала разберусь с Русланом. А уж потом займусь разводом. Если муж мне и в самом деле изменяет, надо что-то решать. Но – потом. Последовательность действий должна быть соблюдена.

– Что ж… Я вернусь вечером, Сережа. – У меня вовсе не было намерений ночевать на даче. И я специально назвала его по имени. Чтобы знал, насколько все плохо. – Но поздно.

– Хорошо. Я буду тебе звонить. И ты мне звони.

Даже не прореагировал на Сережу! Итак, у моего мужа планы. Он нам мешать не намерен. Мы разберемся втроем: Руслан, я и Паша.

На всякий случай я решила взять пистолет. Так спокойнее. Нервы мои были на пределе, когда я собиралась на дачу. Понятно, что все плохо, но пора выяснить, насколько.

Роковая дача

Это я потом поняла: не место делает человека злодеем, а человек место. Жутким, роковым и так далее. От судьбы не уйдешь. Здесь погиб Егор, и здесь умерла моя мама. И я потащила сюда Руслана, чтобы с ним объясниться! У меня только одно оправдание: это он меня спровоцировал. А я сопротивлялась изо всех сил.

Поехала я на своей машине. Ну как вы себе представляете?

– Петь, я еду на дачу! Смотреть, как там и что!

И уезжаю. А моя машина преспокойно стоит под окнами. Что должен подумать мой муж? Я вовсе не на даче. Или: я на даче с кем-то. На чужой машине. А мне бы не хотелось, чтобы Петь так думал. Если вы подозреваете супруга в измене, главное в этот момент, чтобы он не заподозрил вас. Иначе трагедия превратится в фарс, а ваш банковский счет в пшик. Поэтому мы с Русланом (по моей просьбе) тщательно соблюдали конспирацию. Он поехал на своем «Порше», а я на «Бентли». Естественно, я ехала первой: указывала дорогу. И машинально рассчитывала время.

Итак, Паша приедет вечером. А вечером – это во сколько? Темнеет сейчас часов в семь. Семь – это вечер или еще нет? Хотелось бы, чтобы это было так, иначе Петь будет мне названивать и волноваться. Да, все началось с того, что я решила управиться до семи. Как только я задаю временные рамки – дело труба.

До семи была уйма времени, и я гадала, куда же его деть? Ехала нарочито медленно, всерьез рассчитывая на пробки. Но по закону подлости, если уж вы куда-то торопитесь, то вам наперерез выдвинется президентский кортеж, а если как следует закладываетесь на пробки, то у президента в Кремле собирается важное совещание, и все московские чиновники допоздна сидят там или парятся в своих рабочих кабинетах с бумагами, а не в саунах с девочками. И город от чиновников временно свободен. А когда город свободен, он живет нормальной жизнью, то есть едет. Возьмите вы ноябрьские праздники. Пробок практически нет. Если на майские это еще можно объяснить тем, что весь народ на дачах, то уж в ноябре не отвертишься. Пробки в городе вовсе не из-за тех, кто работает, а из-за тех, кто лишь создает видимость деятельности. Может, их всех отправить в бессрочный отпуск и зажить нормальной жизнью?

Вот и сегодня. В субботу у них, у государственных людей, по закону положенный выходной. Все они где-то определились, кто на горнолыжном курорте, кто на Канарах. И дороги оказались свободны, даже Кольцевая. Как я медленно ни тащилась, доехали мы меньше чем за час. Солнце еще было в зените, а я уже, черт меня возьми, увидела ворота своей дачи! И теперь с надеждой смотрела на сугробы. Снега в эту зиму навалило столько, что пенсионеры стали вспоминать свое детство. По слухам, климат тогда был суровей, а жизнь лучше. Вот так всегда: ругают погоду, а счастье все же в деньгах.

Выбежав из машины, я стала бегать, по пояс проваливаясь в снег, и вопить:

– Какой кошмар!

– Успокойся, – сказал Руслан.

– Может, вернемся? – с надеждой спросила я. – Ты же видишь: к дому не пройти!

По тому, что случилось дальше, я поняла: этот человек, в отличие от моего мужа, умеет решать проблемы. Откуда ни возьмись сначала появился мужик с лопатой, а потом трактор с грейдером. Я так поняла: тот, что с лопатой, дал телефон трактора. Из кабины вывалился другой мужик и деловито спросил:

– Надбавка будет? В выходной вышел!

Надбавка, судя по всему, была щедрой: во все стороны полетели комья снега. Мне даже пришлось зажмуриться. Полчаса не прошло, а к крыльцу моего загородного дома уже вела траншея. А солнце еще было высоко! Оно стояло в весеннем небе, как золотое блюдо на столе, накрытом синей скатертью. Кое-где аккуратно расположились накрахмаленные салфетки облаков. Но обещанное пиршество не радовало. Для кого-то хорошая погода, а для меня – мука смертная. Потому что мне надо решить проблему.

– А ты обещал: лопатой… – капризно протянула я.

И мой рыцарь тут же отпустил трактор. Я чуть не взвыла. Теперь мы остались вдвоем среди снежного безмолвия, и лишь где-то вдалеке урчал мотор.

– Я мечтал об этом всю жизнь, – заявил Руслан. – Ты, я и небо.

Машинально я подняла голову. С моей стороны это оказалось неосмотрительно, меня тут же принялись целовать.

– Арина, я люблю тебя, – раздалось среди снежного безмолвия. И все, что я способна была ответить:

– Мне холодно.

Руслан тут же разжал руки и взялся за лопату. Я перевела дух: это надолго. Но он не случайно отпустил трактор. Во-первых, согрелся, а во-вторых, показал мне свою мужскую удаль. Глядя, как Руслан машет лопатой, я задумалась всерьез. Консалтинг в области управления, говорите? Я и не знала, что он требует от человека огромной физической силы и ежедневных тренировок в спортзале. Мне всегда казалось, что это работа с бумагами, а не с топором и лопатой.

Пока Руслан энергично расчищал крыльцо, я рылась в памяти в поисках следующей фразы. Интересно, а как сейчас прозвучит:

– Милый, я забыла ключи.

Или:

– Что мы будем делать, если приедет муж?

Еще вариант:

– Я просто хотела сказать, что не люблю тебя.

Итак, с чего начать? С ключей? Или с коронной фразы «Я не люблю тебя»?

– Эй, Арина! – окликнули меня. – Очнись! Путь свободен!

Я не нашла ничего лучше, чем спросить:

– Как тебе мой дом?

– Я еще не был внутри, – улыбнулся он. – Может, впустишь?

Попробуйте вы после этого сказать, что забыли ключи! Я не смогла. В доме было холодно. Зима. Мама с Егором наезжали сюда и в холода, но я не люблю этот дом. С ним связано слишком много плохих воспоминаний. Мне сразу надо было его продать. Но ведь я не так давно вступила в права наследства. Прошлым летом это еще был не мой дом. А сделки с загородной недвижимостью лучше заключать летом, когда можно показать товар лицом и получить за него максимальную цену. Мне вовсе не хотелось продешевить. Я ведь продавала худшие свои воспоминания.