Сожги венец безбрачия - Евгения Халь

километров всего, рукой подать.

– Нет, спасибо! – отказалась я. – Настроения нет. Завтра нужно рано встать и снова ездить искать.

– Боюсь, что мы так ничего не найдем, – заметил Матвей. – Нужны какие-то зацепки. У нас их нет пока. Ты совсем ничего не вспомнила?

Я покачала головой.

– Да ладно тебе грузить, док! – возмутился Никита. – Ну сегодня не вспомнила, завтра вспомнит. Мы же только что прилетели. А для воспоминаний, кстати, нужны новые впечатления.

– Это какая-то новая методика, о которой я не слышал? – язвительно осведомился Матвей.

– Да, называется: «Харэ душнить!» Принцесса, мне тут утром рекламку в руки сунули, – Никита достал из кармана глянцевый разноцветный листок бумаги. – Короче, сегодня прямо на набережной будет фестиваль кубинской музыки.

– О, да! – подхватил Альберто. – Танцы, музыка и очень много нашей местной еды. Приходите, не пожалеете! Самые лучшие наши музыканты будут играть сегодня на набережной рядом с отелем. Такое просто нельзя пропустить! Со всей Кубы люди едут сюда.

– Ладно, уговорили, – согласилась я.

– Зайду за тобой вечером, – Никита с довольной улыбкой потер руки. – А ты, док, лучше останься в номере. Книжку почитай, отдохни.

Матвей скорчил кислую мину и пошел в отель, не дожидаясь меня и Никиту.

Я с наслаждением приняла ванну, смыла с себя гарь и открыла шкаф. Белое марлевое платье висело с краю. Я сняла его с вешалки, надела и подошла к зеркалу расчесать волосы. На полочке возле зеркала стояла вазочка с алыми розами. Я вытащила одну розу, достала из косметички заколку-невидимку и приколола цветок к волосам.

– Вся твоя жизнь – это ложь, – голос Шуры так отчетливо прозвучал за спиной, что я вздрогнула и обернулась.

Естественно в номере никого не было, кроме меня. Но внезапно по комнате пронесся легкий ветерок, хотя окно было наглухо закрыто из-за того, что кондиционер работал на полную мощность. Наверное, это сумасшествие, но я ясно почувствовала, что Шура стоит за моей спиной. Тело покрылось мурашками. Даже волосы на голове зашевелились. Я испуганно пригладила их. Внезапно накатила паника и какой-то дикий страх. Сейчас что-то случится. Это что-то витает в воздухе. Я попятилась и села на кровать. Сердце стучало, как безумное. Это жара. Это просто акклиматизация. Сильная влажность вызывает такое состояние. Я читала в интернете. Воздух колыхнулся, словно кто-то невидимый приближался ко мне. Я бросилась к двери, распахнула ее и врезалась в Никиту.

– Принцесса! Ну чё так сразу? Ну подожди! Я же не такая! Вся ночь впереди! –притворно смутился он, подхватил меня на руки и приподнял.

В его сильных руках я моментально успокоилась.

– Эй, ты что? – он поставил меня на пол и наклонился, всматриваясь в мое лицо.

Улыбка сползла с его лица.

– Ты вся трусишься. Кто тебя напугал? Док? Только скажи, я ему втащу.

– Нет! Правда нет! Просто… увидела дурной сон.

– Бывает, – с пониманием кивнул он. – Иногда такое приснится, что не отмахаешься. Хочешь прилечь отдохнуть? Я рядом посижу. Руки засуну в… эээ… карманы.

– Нет, спасибо. Давай пойдем поедим. Что-то я проголодалась.

– Ну наконец-то! – обрадовался Никита. – А то всё клюешь, как птичка. Там, говорят, мясо будет. Какие-то их известные блюда. Хотел я подзакусить пока. Там в холле автоматы с чипсами и разными хрустелками. Но на ресепшене конфетка шепнула, чтобы аппетит не перебивал. Так что я, Лаурочка, буду кусаться, если не поем. Слона могу прямо сейчас втоптать в одно лицо.

Глава 12. Ма-ми-ла-пи-на-та-пей

Набережная была так забита людьми, что мы с Никитой никак не могли найти свободный столик.

– Лаура! – кто-то дотронулся до моего плеча.

Я обернулась. Передо мной стоял Матвей. Я невольно залюбовалась. Он успел загореть. Вот кого солнце любит! Белая рубашка подчеркивала загар, мокрые, после душа волосы, были зачесаны назад. Светлые джинсы обтягивали узкие бедра.

– Альберто любезно занял нам столик. Пойдемте, – Матвей повел нас за собой.

Наш столик находился на первой линии возле самого прибоя. Сцена, на которой уже вовсю зажигали музыканты, была установлена довольно далеко. Я обрадовалась. Не люблю слишком громкую музыку. И разговаривать неудобно. Тем более, что мне нравится слушать шум моря.

– Прошу! – Альберто в черной гавайской рубахе и черных джинсах встал, учтиво приглашая нас сесть. – Я уже заказал. А то до ночи ждать бы пришлось. Официанты с ног сбиваются.

По случаю праздника белую шляпу он сменил на канареечно-оранжевую. Мы сели. Два официанта подкатили столик с едой и принялись быстро расставлять на столе многочисленные тарелочки с салатами и кукурузными лепешками. Огромное керамическое блюдо с мясом и овощами гордо заняло центр стола. Выглядело блюдо настолько непрезентабельно, что мы втроем – я, Матвей и Никита – начали украдкой переглядываться.

– На вид ужас, да? – довольно улыбнулся Альберто. – Разрешите представить: главное мясное блюдо Кубы «Ропа Вьеха».

– Кажется, он первую букву перепутал в слове «ропа». Там должно быть «же» вместо «рэ», – едва слышно прошептал Никита, наклонившись ко мне.

– Ропа вьеха? Старая одежда? – переспросила я.

– Именно! – радостно кивнул Альберто. – Выглядит кошмарно, но на вкус, – он сложил пальцы щепотью и поцеловал их. – Представьте себе: мясо для блюда около двух часов томится в пряном бульоне, после чего разделывается на волокна и тушится с овощами в креольском соусе. Удивительно деликатное, но в то же время с легкой остринкой блюдо. Точно как юная кубинка.

Альберто взял пустые тарелки и начал наполнять их большими порциями мяса и овощей.

– Да я сейчас не то, что старые шмотки, ботинок готов сжевать, – Никита набил рот мясом, закатил глаза и счастливо замычал.

Вкус и вправду был изумительный. Хотя выглядело блюдо точно так, как называлось: словно кто-то набросал разноцветные лохмотья на тарелку. Мы ели, слушая музыку и наслаждаясь свежим морским бризом. Никита быстро расправился с огромной порцией и встал.

– Сейчас вернусь. Не скучай, принцесса! – он скрылся в толпе.

Минут через десять Никита вернулся с четырьмя целыми ананасами на подносе. Из трех ананасов торчали соломинки, из четвертого чайная ложечка с длинным черенком. Именно этот ананас он поставил передо мной.

– Пей, Лаурочка! Безалкогольный, но очень вкусный коктейль.

– Спасибо, но здесь ложечка, а не соломинка. Как мне пить?

– Там много мякоти, коктейль густой, – объяснил Никита, – поэтому нужна ложечка.

– Да, но у всех остальных соломинки, – не согласилась я и вдруг заметила взгляд Матвея.

Он побледнел и не сводил глаз с ананаса. Альберто, наоборот, заговорщицки улыбался и цокал языком. Что здесь происходит? Никита тоже так уставился на этот ананас, словно он – центр вселенной. Под взглядами троих мужчин я ковырнула ложечкой мякоть с жидкостью, потом