Джарка Руус - Терри Брукс

Болотный улк нахмурил брови и произнес что–то невразумительное, но явно недовольное.

— Тебе не обязательно идти со мной. Я и одна справлюсь.

Она надеялась, что он согласится с ней, считая, что от него будет мало помощи. Однако Века Дарт, по–прежнему не смотря на нее, все еще хмурясь, покачал своей головой:

— Тебе может понадобиться моя помощь, чтобы найти дорогу, чужестранка. Эта земля небезопасна для чужестранцев. Безопаснее на западе, но, полагаю, у тебя есть причины, чтобы не идти туда прямо сейчас. Может быть позже.

Он вдруг поднял глаза и прищурился:

— Но ты не хочешь идти на восток. Ты хочешь идти на юг, через горы. Я знаю, что их называешь как–то по–другому, но здесь они называются Драконьим Пределом. Нам нужно сначала перейти их, чтобы отправиться на восток. Слишком опасно пытаться пройти обратно тем путем, которым я прошел сюда.

Ему так хотелось, чтобы она согласилась с ним, что она тут же что–то заподозрила.

— Мы сможем воспользоваться одним из проходов, — быстро продолжил он. — Он приведет нас в Пашанон. Там есть города и деревни. И крепости. Ты кого–нибудь там знаешь? Ну, может быть, какого–нибудь стракена?

Очевидно, он что–то скрывал, но так как она уже решила идти тем путем, что он предложил…

— Послушай–ка, Века Дарт, — тихо произнесла она, наклоняясь, чтобы смотреть ему прямо в глаза. Силой своего взгляда она заставила его застыть на месте. — Больше не называй меня стракеном. Понятно?

Он поспешно кивнул, кривя рот и буравя ее своими глазами:

— Ты маскируешься? — предположил он.

Она кивнула.

— Я хочу, чтобы моя личность находилась в секрете. Если ты отправишься со мной, то должен с этим согласиться. Ты должен звать меня Грайанной.

Он засмеялся, причем звук его смеха был жутковатым — резким и дребезжащим:

— Я сделаю так, как ты пожелаешь, и столько, сколько тебе нужно.

Она выпрямилась. В конце концов, может, все сработает. Может быть, она найдет способ вырваться отсюда.

— Пошли, — сказала она.

Не дожидаясь его ответа, она отправилась в путь.

Они шли весь день — или, более точно, она шла, в то время как он бежал, его движения напоминали походку краба, используя все четыре конечности и бессистемно болтаясь из стороны в сторону. Она поражалась его энергией, которая казалась бесконечной, и тем, что он, казалось, не замечал тот факт, что без особой причины преодолевал в два раза больше расстояния, чем это было необходимо. Спустя несколько часов наблюдений за его передвижениями, она решила, что, должно быть, у болотных улков это заложено на генетическом уровне. Она почти ничего не знала о его виде, лишь слегка коснувшись этого предмета в Хрониках друидов, и поэтому продолжала изредка наблюдать. Тем не менее, этих наблюдений казалось вполне достаточно.

Местность, по которой они проходили, выглядела для нее и знакомой, и нет, географические особенности походили на такие же в ее собственном мире, но не совсем. Отличия были очень незначительные, причем она не могла конкретно их определить, а лишь ощутить. Ее не удивляло, что мир Запрета, развивавшийся альтернативным путем, не был точным отражением ее мира. В том мире рельеф земли был изменен разрушительными последствиями Великих Войн. Основные ориентиры были одинаковыми — горы, ущелья, скалы, реки и озера, — но отличались в деталях. Окружавший ее ландшафт создавал впечатление, что она оказалась в знакомом месте, просто увидела его в совершенно новом свете.

Им не встретилось больше ни одного дракона. Над головой они видели огромных птиц, но те не походили ни на роков, ни на сорокопутов, и Века Дарт сказал ей, что это гарпии. Она не могла разглядеть их женские лица, но смогла представить их в уме — узкие и суровые, хитрые и коварные. Гарпии были мифом в ее мире, созданиями древних рассказчиков. Но они были среди существ, изгнанных в момент создания Запрета, и поэтому остались только в сказках. Увидеть их здесь, реальных и в опасной близости, заставило ее вспомнить о других опасных тварях, обитавших тут, существах, которые будут охотиться на нее ради пропитания или из спортивного интереса, или, вообще, без всякой причины. Такая перспектива была не очень–то приятной.

Это, однако, имело и отвлекающий эффект. Со времени своего пробуждения и понимания случившегося, она мало задумывалась о проблемах, оставшихся дома; они были такими далекими и вне пределов ее досягаемости. В некотором смысле, это было освобождением. Совет Друидов, раздробленный его сварливыми членами и постоянными интригами, был в другом мире, и ему придется разбираться со всем без ее участия. Она не могла такое сказать почти двадцать лет и теперь даже испытывала какое–то облегчение.

Погода внутри Запрета никогда не менялась, земля и небо были серыми и бесцветными из–за отсутствия солнечного света и сплошного покрывала облаков, которые вдали освещались молниями, сопровождавшимися раскатами грома. Закат представлял собой лишь незначительное потемнение этого серого освещения, при котором они путешествовали весь день. Растительность повсюду имела отравленный вид и казалась покрытой плесенью, как будто заражаясь болезнью от почвы, в которой росла. Ничего в этом мире не предполагало поощрения живым существам. Все шептало о смерти.

К концу дня они добрались до южного входа в один из проходов, ведущих через горы и спускающегося с предгорий к равнинам, которые Века Дарт называл Пашаноном, а в ее мире они назывались Каллахорном. Жухлая низкорослая трава росла пучками на протяжении многих миль плотно утрамбованной земли и бесплодных холмов, бесконечно протянувшихся россыпью по высоким, продуваемым ветрами плато.

— Нам нужно найти безопасное место для сна, — объявил болотный улк своим странным флегматичным голосом, озираясь в поисках такого места. — А, вот оно!

Он указал на огромный каштан, растущий на краю группы деревьев, которые как солдаты, шеренгой поднимались по предгорью.

— Мы должны спать на дереве? — нерешительно спросила она.

Он одарил ее лукавым оскалом:

— Попробуй поспать на земле, стракен, и увидишь, что с тобой ночью сделает местная братва.

Она была недовольна, что он продолжал называть ее стракеном после того, как она предупредила его, но поняла, что тут уж ничего не поделаешь. Он обращался к ней так, как ее видел, и ничего из сказанного ею этого не изменит.

— А на деревьях безопаснее? — спросила она.

— В основном. Мы меньше заметны на деревьях, да и самые страшные твари, которые выходят на охоту, не лазают по ним. За исключением виноградных змей. — Он ухмыльнулся и его зубы сверкнули, как кинжалы. — Но на такой высоте их не так много. — Он направился к деревьям. — Подожди здесь.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});