Эхо мёртвого серебра (СИ) - Шавкунов Александр Георгиевич

— Поэтому, провялю снисхождение и позволю самому убить себя. У тебя есть минута.

Воин задрожал сильнее, остро глянул на меня, на Ваюну. Выхватил нож из-за пояса и рывком вогнал лезвие в шею. Застыл на мгновение, качнулся и рухнул лицом вниз. Горячая и тёмная кровь расплескалась по раскалённой брусчатке, почти достигнув моих сапог.

Я погладил Ваюну по волосам, как котёнка, развернулся и коротко сказал:

— Мы уходим.

***

В лесу почти холодно, куцый костерок не согревает в сравнении с пожаром. Ваюна лежит на спальном мешке, забывшись лихорадочным сном. Фарина водит ладонями над искалеченными пальцами, шепчет магические слова и прикусывает губу. Магия лечения требует высокой сосредоточенности и мастерства. Зачастую маги в пылу боя просто закрывали раны, а солдаты лежали, дожидаясь медиков. Зелья лечения тоже имеют нюансы, кости и хрящи они не залечивают. Просто дают возможность действовать, не умирая от боли и кровотечения.

Элиас сидит у костра, сгорбившись и сцепив пальцы в замок. Слабое пламя играет тенями на лице, скрывая глаза в густой тени. Я сижу напротив, глубоко дыша и силясь успокоить мысли.

Героическая слава, что должна была привести меня на трон, потеряна навсегда. Я не более чем я. Великолепный убийца, кошмар всего живого и подонок. Хотя с последним, как-то не складывается. Будто за время магического сна не только ослаб, но и потерял часть себя…

— И что теперь? — Спросил Элиас.

— Ну, я хотел сделать всё элегантно, погеройствовать, получить корону…

— Не срослось.

— Да, придётся действовать старым добрым способом. Резня, резня и немного дипломатии.

— И правда, как в старые добрые времена.

— Навевает ностальгию. — Ответил я и криво ухмыльнулся.

Элиас ответил такой же улыбкой. Два хищника, рождённых для войны, выросших под лязг стали, почуяли родную стезю. Такую привычную и манящую, что в душе возникает вопрос. А почему мы сразу не поступили так?

Глава 33

Геор Светоносный сидит на троне, держа на вытянутой руке письмо. Бежевый пергамент покрыт убористым текстом, на пол срываются крупицы золотого песка. Лицо правителя-героя не выражает ничего. Царские палаты залиты приторно-радостным светом, ярким настолько, что нет даже намёка на тени. Отчего перспектива ломается и глаза начинают болеть, от попыток присмотреться.

По обе стороны от трона замерли безмолвные стражи, вооружённые позолоченными алебардами.

До врат протянута ковровая дорожка цвета подсушенной вишни. Правитель вздохнул и скомкал письмо, небрежно швырнул одному из стражей. Тот поймал и без промедления швырнул в крохотную жаровню. Бумага вспыхнула в невидимом огне, потемнела и рассыпалась белым пеплом.

Двери в зал медленно распахнулись и на ковровую дорожку ступил Его Святость. Белые одежды украшены золотом и серебром, подпоясан разлохмаченным поясом, с конца которого свисают капли янтаря. Тощая старческая рука железной хваткой держит посох из китовой кости. Лицо скрыто фарфоровой маской с прорезями для глаз и рта.

Свет безлик, и главный служитель тоже.

Пышная свита из мальчиков-хористов и гвардейцев осталась позади. Даже девушка с корзинкой, полной лепестков белой розы, не осмелилась зайти следом. Двое слуг закрыли двери, и по взмаху короля стража удалилась. Они остались вдвоём. Правитель мирской и духовный. Самые влиятельные люди из живущих.

В воздухе витает тонкий аромат цветочных благовоний и ладана.

— Непривычно видеть тебя без ушастого советника. — Сказал Его Святость, приближаясь к трону.

— Слишком длинные уши. — Ответил Геор, покачивая головой. — Он полезен, в конце концов, у эльфов мировоззрение истинно долгоживущих, а я этому всё ещё учусь. Можешь представить, какого это, планировать на столетия вперёд?

— Ох, увы, нынче я не планирую даже обед, Свет взывает к себе.

— Бывали дни, когда он манил меня к себе каждую минуту, но я здесь. А ты… скоро не будешь, как же так вышло?

— Неисповедимы пути Света. О чём ты хотел поговорить, славный король?

Геор подпёр голову кулаком, внимательно рассматривая старца. На вид немощный, едва живой, но вес одежды сравним с лёгкими латами, да и посох далеко не лёгкая безделушка. Окованный наконечник отстукивает по мрамору даже сквозь ковёр.

— Скажи мне, старый друг, зачем Малинда посылала тебе мёртвое серебро из Пограничья?

— У стариков свои причуды. Мне нравится его блеск, оно мёртвое, как и я скоро буду. Скажи, разве тебе не хотелось бы познать смерть до неё?

— Я уже забыл об этих мыслях.

— Ах да, благословенный герой, тот кто будет стоять за Свет в конце времён.

— Тем не менее она прислала впечатляющее количество.

— Что я могу сказать? Старики должны заботиться о тех, кто останется, а мёртвое серебро… дорого.

— И помогала она тебе по доброте душевной?

— Несомненно. Милая Малинда поцелована Светом, как и славный Сквандьяр. Честно говоря, я был удивлён, когда он сменил двуручный топор на мантию священника. Воистину, Свет меняет людей.

Король стиснул кулак до хруста костяшек, медленно разжал, делая вид, что разминает пальцы. Кивнул. Жрец лжёт, но доказательств нет. Казни его, да даже просто обвини, и Святые Земли разорвёт безумный зверь гражданской войны. Будь он трижды бессмертный, от короны и вечности нет толка на руинах государства.

— Малинда мертва.

— Ох… — Его Святость заметно вздрогнул и опёрся на посох. — Кто же сумел?

— Элиас.

— Ах да, безумный полукровка, наполовину выродок, наполовину урод. Прискорбно. К счастью, у нас ещё двое помазанных Светом. Как же он прозорлив, что не доверил ношу одному!

— Да, иначе и не скажешь. Однако, это не все новости.

Геор неотрывно смотрит в узкие прорези маски, стараясь уловить перемены в серых глазах старика. Прочесть его, выведать, пусть косвенно, все секреты. Вот только глаза сами по себе просто блестящие шарики, ничего не выражающие. Особенно такие дряблые и едва живые.

— Что же ещё случилось? Не томите мой король, не хотелось бы умереть так и не услышав.

— Элиас сопровождал Элдриана Тёмного.

— Хм… значит, слухи не врали? Великий Предатель вернулся, хм… это, это меняет многое.

— Например?

— Например мне стоит увеличить часы тренировок юных жрецов, думаю, нам понадобятся святые лекари.

— Да. Я как раз разослал клич о сборе войска и за этим позвал тебя. Мне нужно пять тысяч жрецов и две тысячи монашек обученных уходу за раненными.

Его Святость потёр подбородок маски будто это его собственный, хмыкнул задумчиво:

— Это много, сколько же воинов ты хочешь отправить в Пограничье?

— Ровно столько, чтобы сровнять с землёй каждый город и повесить каждого, кто связан с Элдрианом.

Последние слова произнёс с мягким нажимом, следя за малейшими реакциями старика. Верховный жрец лишь кивнул.

— Понимаю, сорную траву стоит рвать с корнем.

***

Когда Его Святость удалился, Геор заскрипел зубами, сжал кулаки и с силой грохнул по подлокотникам. Окованное золотом дерево обиженно хрустнуло, и концы согнулись. Бросил клич, на сбор войск… Какой фарс! Почему, почему он, герой, король, избранный Света, должен упрашивать феодалов о поддержке?!

Вспомнились ровные когорты имперских легионов, марширующие по выжженным долинам. Выученные и снаряжённые, готовые исполнить волю правителя беспрекословно!

Надо было и ему стать императором, было бы куда легче… но нет. Совет лордов ясно дал понять, что утопит его в собственной крови. Будь ты хоть трижды герой, против объединённой армии ничего не сделать. Ах, вот бы они так сплочались по его зову!

Но нет, пока жареный петух не клюнет, лорд и не почешется! Каждый печётся о богатстве и влиянии.

Геор более чем уверен, стоит Элдриану собрать хотя бы горстку разбойников и лорды пошлют гонцов. Наперебой предлагая Тёмному дружбу и помощь в обмен на привилегии!

Рыцарская честь, ха! Они её придумали, осыпая бардов и менестрелей золотом! Теперь каждая собака уверена, что аристократы сплошь благородные герои! Ну, ничего. Он с ними расправится, так или иначе. Ведь власть монарха обязана быть абсолютной!