Второй этап - Серьёзный Сэм

дети!

– А если я приду к тебе домой и переработаю твою семью на сосисочный фарш? – скорее из любопытства, чем реально угрожая, спросил я.

– Пожалуйста, не надо! У меня не было выбора – они знали, всё знали! Знали, кто ты, знали про Элион и Топку!

– Ладно, насчёт сосисок я ещё подумаю, – зловеще пригрозил я, кладя трубку.

Услышав мои шаги, визитёры повернулись и приветливо заулыбались. Ну да, не прошло и нескольких дней с нашей последней встречи.

Передо мной стояли Понтий Петрович и Стальная Крыса.

– Вроде бы мы всё обговорили на прошлой встрече, – недовольным тоном сказал я, пожимая мужикам руки.

– Послушай, Мэлс, – Стальная Крыса развёл ладони. – Мы сейчас не призываем тебя на службу.

– Даже слушать не хочу, – фыркнул я, демонстративно поворачиваясь к ним спиной и открывая калитку. – В секту вашу вступать не буду.

– Помоги нам спасти мир, – вдруг сказал Понтий Петрович. – Это и твой мир, если что.

Ммм, иду на повышение, но как-то резко. В прошлый раз меня просили спасти сына, теперь вот мир.

Глава 12. Разговоры о политике

– Помоги нам спасти мир, – повторил Понтий Петрович.

– Мы не в комиксе и даже не в китайском порномультике, – я повернулся к визитёрам. – Какое спасение мира, о чём вы?

Глядя на моё честное недоумённое лицо, Стальная Крыса сделал фейспалм:

– Скажи, Мэлс, ты следишь за политикой?

– Как раз пару дней назад просматривал новости, – с гордостью ответил я, лихорадочно пытаясь не ударить в грязь лицом. – Игроки нарушили баланс политических сил по всему миру, вот!

Пришлось повторять изречение Топки, но делать нечего – своих знаний по вопросу у меня не имелось.

– Ты сейчас воспроизвёл чьи-то чужие слова, да? – хмыкнул Понтий Петрович. – Если ты откроешь любую ленту международных новостей, то узнаешь, что мир находится на грани Третьей мировой войны.

– Из-за игроков? – поразился я.

Неужели суперспособности у не такого уж и большого процента населения могут привести к таким масштабным последствиям?

– Нет, из-за глубоких социально-экономических противоречий, – покачал головой следователь. – Игроки – это та соломинка, что сломала спину верблюду.

– Но войну можно предотвратить, – вмешался государственный игрок. – Это задача всего человечества – не допустить начала Третьей мировой войны и тем самым спасти мир.

– Тю, ну этим пусть политики занимаются, – почему-то расстроился я. – А я думал, существует злодей какой-то, и нам надо его кокнуть…

– Ну, – вдруг оскалился Стальная Крыса. – Злодей тоже есть. Можешь запустишь нас, мы тебе всё расскажем.

– А, заходите, – махнул рукой я. – Всё равно я за всех решение принять не могу.

Подсознательно я понял, что со спасением мира немного водят за нос. Как будто дёргают морковку на удочке перед носом глупого ослика – иди влево, потом вправо, а потом на бойню.

Гостей я провёл сразу на кухню, превратившеюся на время в мясной цех. Не то, чтобы была какая-то цель или потаённый смысл, но мужики торопились, поэтому я решил, что времени отмывать девчонок от крови нет.

– Ммм, а что тут, собственно, происходит? – ошарашенно спросил Стальная Крыса, после того как все представились.

– Очевидно, коллега, – Понтий Петрович опытным взглядом рассматривал кусок голени. – Тут разделывают людей.

Некоторое время государственный игрок крутил глазами. Я даже на всякий случай приготовился призывать Феликса, но в конце концов мужчина оправился и выдавил из себя:

– А это… кто?

– Свиридовская братва, – пояснила Элион, вытирая лицо от пота окровавленной рукой, отчего сразу стала похожа на идущего в набег воина-дикаря. – При жизни вредные, после смерти вкусные!

Кровавый росчерк через всё лицо добавлял её словам убедительной мрачности.

– Элион – демон, – раскрыл карты я. – Она питается человечиной.

– А вы? – растерянно спросил Понтий Петрович.

– А мы – нет, – ответила Топка. – Мы же не больные, человечину кушать. А Элион для метаболизма правильного, демонического, надо.

– Да что вы застыли, – ухмыльнулся я, подбирая со стола чьё-то ухо и сквозь дырочку в органе рассматривая визитёров. – У вас вроде к нам какое-то дело?

К чести мужиков, оправились они быстро, повторив то же самое, что было сказано мне.

– Ну это всё понятно, – задумчиво потянула фея, единственная среди нас разбирающаяся в политике. – Однако, вы сказали, что есть в этой истории и злодей. Имри Захан, верно?

Имри Захан? Кажется, я где-то слышал это имя. Вот только где?

– Он уже захватил всю Центральную Африку, ведёт наступление по всем фронтам, – кивнул Понтий Петрович. – Вернее, не так. Фронты в этой войне не имеют значение…

– Африка горит, – кивнула Топка, явно улавливая какие-то тонкие оттенки политической картины. – По всему континенту восстания сторонников Захана. Недавно прошла новость, что расквартированные на чёрном континенте части Французского иностранного легиона понесли колоссальные потери, половина выживших легионеров дезертировала, а оставшаяся половина небоеспособна.

– Реальное сопротивление ему оказывает только «Единый Ислам», но это движение имеет силу исключительно в Северной Африке и Магрибе.

– И как это связано с Третьей мировой войной? – буркнул я, не выдерживая. – Ну захватит он Африку…

– Во-первых, – начал пояснять Стальная Крыса. – Не факт, что он остановится на Африке, наоборот, в своих речах он обещает «спасти» весь мир. Во-вторых, Африка – это громадное количество человеческих ресурсов и полезных ископаемых. Есть неофициальная информация, что американцы не дадут Имри Захану прибрать к рукам такое богатство. Как только он захватит Африку, они нанесут по континенту ядерный удар.

– Ну положим, они долбанут по Африке, – пожал плечами я. – Отчего Третья мировая-то начнётся?

– А в Африке расположены фактории и промышленные объекты Китая, – хихикнул Понтий Петрович. – Некоторые отрасли китайской индустрии уже сейчас на сто процентов зависят от африканского сырья. Китайцы недавно сообщили о том, что ответный удар неминуем – по неофициальным каналам, разумеется. А если США и КНР вступят в атомную войну – никто не останется в стороне.

– Это почему? – вмешалась Элион. – Двое дерутся, остальные в сторонке! Какие проблемы?

– Потому что никто не пожелает оставаться в сторонке, – оскалился я, внезапно понимая паучью логику политики. – Все захотят