Бурятские народные сказки. Бытовые - Фольклор

Один бедный лама несколько, дней ничего не ел. Пригласили его в дом для молебствия, но он не смог прочитать священную книгу. А чтобы хорошо поесть, лама должен был читать ту книгу.

Поставил он перед собой книгу и начал бубнить про себя. Прислушались люди и поняли, что он читает не так, как надо. Стали еще внимательнее слушать. А лама забылся и громко произносит: «Мышка сдохла. Куда же девалась? Бросили под шкаф».

Как услышали люди это, прогнали ламу.

67. ЖЕНЩИНА СУУСАН

Суусан хугшэн — Женщина Суусан. Аарне-Андреев, № 1527. Записала Е. В. Баранникова от известного знатока и исполнителя улигеров, сказок, песен Павла (Бажея) Егоровича Жетухаева, 1894 г. рожд., уроженца с. Хаита г Нукутского района Иркутской области, сент. 1949 г. г. Улан-Удэ. Перевод Е. В. Баранниковой. Опубликована в книге «Бурятская сатирическая сказка». Вариант ее под этим же названием был записан от того же сказителя А. А. Бальбуровым в 1940 г., РО БФ СО АН СССР, инв. № 1507.

Данная сказка отражает период, когда среди бурят, живущих в Прибайкалье (ныне Иркутская область), начало распространяться ламство, в конце XIX века. Проповедниками учения Будды были ламы, которые выступали не в одиночку, а целыми группами, пользуясь всесторонней поддержкой социальной верхушки бурятского общества, для которой шаманизм, возникший еще в родовом обществе, теперь представлялся примитивным и явно их не удовлетворял. Бурятским нойонам и богачам теперь импонировали пышные и торжественные обряды лам, перенявших традиции феодально-теократического Тибета.

Примечательно, что вариант сказки в записи А. А. Бальбурова отличается более вольным изложением отдельных эпизодов. Встречаются элементы натурализма, порой доходящие до сарказма и усиливающие сатирическое звучание сказка: «Суусан хүгшэн хубсаһа хуу барни, үмдэтэй юутаяа таялаад, малаан бухэ дээрээ шалайхи табяад, бүхөөрөө гал тээшэн ламанарай урдаһаан мүльтижэ ошоно ха». — «Сняла всю одежду со штанами, на голый зад поставила … так задок и поползла прямо на лам, к костру, где они сидели». В варианте сказки, записанном в 1949 г., об этом сказано лаконичнее и скромнее: «Суусан хугшэн хуу хубсаЬаа танлаад, угаа муухайма мүльсөөд ерэнэ ламанууһи хажууда» — «Суусан хугшэн сняла всю одежду и в очень страшном виде приползла к ламам».

Обращают на себя внимание и концовки обеих сказок. В варианте 1940 г.: «Суусан һаигак ламанарай зөөриин хуу абаад гэргээ тэхэреэмааб даа» — «Суусан забрала у них все богатство и вернулась домой». В варианте 1949 г. сказочник усиливает социальное звучание концовки: «Суусан хугшэн алта мунгээнь абаашажа, Үнгын голдо байдаг уладтаа үгэнэ» — «Суусан принесла золото и деньги и раздала людям Унгинской долины».

Очень давно трое лам собрали много богатства в Унгинской долине и собирались уже вернуться к себе домой.

Одна женщина, по имени Суусан, решила отобрать у них это богатство.

Идет женщина за ними незаметно. Вот ламы сели вокруг костра поесть. Разделась Суусан, вся обмазалась и приблизилась на четвереньках к месту, где сидели ламы. Увидев ее, ламы так испугались, что, бросив все богатство, кинулись бежать.

Придя в себя, они стали спрашивать друг у друга, кто что видел. На это один лама отвечает: «Я видел какую-то голову». Третий: «Я видел что-то страшное».

Пока они так говорили, женщина Суусан унесла золото и деньги и раздала людям, живущим в Унгинской долине.

68. О ТРЕХ НЕПУТЕВЫХ СТАРУШКАХ

Гутамшагай гурбан шабганса тухай — О трех непутевых старушках. Записала Т. Болдонова в Хоринском районе БурАССР, РО БФ СО АН СССР, инв. № 2754. Перевод В. Ш. Гунгарова.

Данная сказка и сказка «Гурбан дутуу тухай үльгэр» анекдотического характера. Сюжет сказки построен на обычае, когда молящиеся должны думать только о молитве и ни о чем другом.

Вот сидят три старушки и читают мани, целиком уйдя в молитву. Вдруг в окне показался козел. Он стоял на задних ногах, отдирал бумагу и жевал ее.

— Ой! Что за козел?! — не выдержала одна из старушек.

— У нас же уговор был не разговаривать! — проговорила вторая старушка.

— Только я ни слова не выронила! — сказала третья.

С тех пор пор звали их гутамшагай гурбан шабганса — три непутевые старушки.

69. О ТРЕХ НАХОДЧИВЫХ

Гурбан ухаатайшуул — О трех находчивых. Записала Т. Болдонова в Хоринском районе БурАССР, РО БФ СО АН СССР, инв. № 2754. Перевод В. Ш. Гунгарова.

Повстречались трое. У одного из них лишай на голове, у второго волдырь на губе, у третьего глаза больные.

Стали они спорить: тот, у кого лишай на голове, не должен царапать голову; у кого волдырь на губе, не должен облизываться; у кого глаза болят, не должен тереть их.

Долго терпел тот, у кого был лишай на голове. А когда стало совсем невмоготу, поднял свои руки.

— А что станете делать, ежели выскочит гуран с такими рогами, — говорит он, поднимает над головой десять растопыренных пальцев, изображая над головой рога, а сам большими пальцами поцарапывает голову.

— А я буду вот так стрелять, вот так буду стрелять, — подхватывает второй, с больными глазами, а сам обеими руками поочередно потирает глаза, приговаривая: «Вот так буду стрелять».

— Все правильно, все верно, — говорит третий, с волдырем на губе, а сам только успевает облизывать губы.

70. КАМЕНЬ, БРОШЕННЫЙ ВВЕЕРХ, ПАДАЕТ НА ГОЛОВУ

Өөдэнь хаяһаншулуун өөр дээрээ унадаг — Камень, брошенный вверх, падает на голову кинувшего. Записал А. И. Шадаев. Перевод Е. В. Баранниковой.

Напечатана в сборнике А. И. Шалаева «Гурбалдайн гурбан сэсэн».

Жил скупой амбань-нойон — жадный-прежадный. Как-то амбань-нойон обгладывая баранье стегно, уронил его на пол. Голодный батрак, стоя у него за спиной, увидел это и хотел было поднять мясо, лежащее на полу:

— Днем упавшее, не поднимают, — сказал нойон, смеяться над ним. Батрак глянул с ненавистью на нойона, стиснул зубы и молча вышел.

Амбань выехал верхом из дому в сопровождении батрака собирать дань с подданных. Далеко отъехали. Вдруг из-под ног коня с шумом вылетели птицы. Конь от испуга шарахнулся в сторону, толстый нойон не смог удержаться — упал навзничь.

— Помоги своему амбаню, — стонет он и просит батрака поднять его.

— А кто говорил, что мясо (тушу), упавшее днем, не поднимают? — спросил батрак, ударил плеткой и без оглядки ускакал.

Амбань, который привык бить, давать пощечины, брат взятки, своими глазами увидел свои грехи. Остался он в степи на съедение червям и насекомым.

Так говорят о нем улигеры и сказки.

71. О ТОМ, КАК ХАН СЕБЕ ЦЕНУ УЗНАЛ

Хайшан гээд нага хаан өөрынгөө сэн мэдээб — О том, как хан себе цену узнал. Записано от Банчика Дамбиевича Танхаева, 1900 г. рожд., с. Илтыкшино Тункннского района БурАССР. РО БФ СО АН СССР, инв, № 2868, тетр. № 5. Перевод В. Ш. Гунгарова.

Один хан решил узнать, какую же цену дадут за него. Призвал он к себе несколько человек и велел узнать — сколько он стоит.

Возвращаются те люди от хана печальные.

Встречается им один бедный старик. Выспросил он людей, узнал, в чем их печаль, пошел к хану и говорит:

— Ты, хан, ни копейки не стоишь. И вот почему. Если тебя заставить работать, ничего не заработаешь, ни на одну копейку не наработаешь. А твоим подданным да слугам цены нет. Они работают с утра до вечера, целые месяцы и годы.

Так, говорят, старик спас людей.

72. ЛОВКИЙ ВОР

Хулгайша хубүүн — Ловкий вор. Записал П. Д. Банзаракцаев от Чойдона Нимаева, с. Харгана Иволгнисяого района БурАССР, РО БФ СО АН СССР. инв. № 2932. Перевод Д. Д. Дампилон.

Жили муж с женой, было у них три сына. Жили они очень бедно. Выросли три сына и решили в дальней стороне ремеслу выучиться, покончить с нуждой. Сказали об этом отцу с матерью и отправились в дальний путь.

Шли они, шли, дошли до развилки трех дорог и решили пойти в разные стороны. Договорились встретиться через год на этом же месте и разошлись на три стороны.

Старший сын стал кузнецом и накопил много денег. Средний стал нойоном. Тоже много денег накопил. А младший сын стал ловким вором.

Вот и год прошел, наступило время троим встретиться. В назначенный срок, в том же месте собралась братья. Старшие братья не сразу узнали в богато одетом человеке своего младшего брата. Спросили у него, кем он стал. Тот ответил, что стал вором. Удивились братья, а потом втроем вернулись домой.