Покорить Ангела (СИ) - Победа Виктория

— Так и будешь там меня взглядом сверлить или начнешь говорить? — отец неожиданно для меня заговорил первым.

Я только усмехнулся в ответ. Все так же стоя ко мне спиной, он продолжал складывать продукты в холодильник.

— А обязательно нужно что-то сказать?

— Ну зачем-то же ты свою принцессу оставил, — все так же спокойно продолжил отец, даже не думая поворачиваться.

Не то чтобы я ожидал от него бурной реакции, но и подобной беззаботности не ждал.

— Что, даже воспитывать не будешь? — ехидно поинтересовался я, само собой провоцируя отца.

Наконец послышался шумный вздох, покачав головой, отец захлопнул дверцу холодильника и наконец повернулся ко мне лицом. После чего сделал пару шагов вперед, оперся ладонями на стол и устремил на меня свой серьёзный, тяжелый взгляд.

— Жень, я не хочу опять ссориться, хватит уже, и совсем не обязательно прятать Кошкину в своей комнате.

— Никого я не прятал.

О том, что Ангела я оставил в спальне, чтобы дать возможность привести себя в порядок и собраться с мыслями, я решил промолчать.

Впрочем, осведомлённость родителя меня если не удивила, то озадачила. Хотя...

В конце концов отец далеко не дурак.

— Как скажешь, — улыбнулся он и уже было собирался снова отвернуться, как за моей спиной раздались тихие шаги и едва слышное «Здравствуйте».

Быстро она, ничего не скажешь, торопилась, наверное, все нервы себе вытрепала. Чего ради? Сказал же, что все хорошо, да и отец у меня не монстр какой. Есть у нас с ним проблемы в общении, но это только между нами.

— Здравствуй, Лина, рад тебя видеть, — дружелюбно, по-отечески даже, поздоровался в ответ отец, и улыбнулся Ангелу, наверное, самой широкой улыбкой на какую только был способен. — Как поживаешь?

— Хорошо, а вы? — послышался ответ и, не выдержав, я все же обернулся.

Ангел стояла в паре шагов от меня, обнимая себя и робко улыбаясь.

Не нужно было быть гением, чтобы понимать, насколько неловко она себя чувствовала в присутствии моего отца.

У Кошкиной на лице все было написано. И это выражение, какая-то потерянность во взгляде и пунцовые щеки вызвали на моих губах улыбку. Такой я стервочку, пожалуй, не еще не видел. Не было в ее теперешнем виде ни привычной дерзости, ни прямого вызова во взгляде, так часто срывавшего меня с катушек.

Удивительные просто изменения. Сейчас стервочка казалась такой нежной, беззащитной, домашней. Желание просто взять, притянуть ангелочка к себе, прижать к своей груди, бурлило в венах, требуя наконец коснуться ее, почувствовать биение сердца.

И когда я стал таким долбануто-романтичным?

Улыбнувшись собственным мыслям, я протянул Ангелочку руку, малышка тут же вложила свою ладонь в мою. Совсем позабыв о том, что все это время за нами продолжал наблюдать отец, я притянул Лину к себе и молча поцеловал в макушку. И как-то все сразу отошло на второй план. Ее тепло, запах, близость срывали крышу. Казалось, я больше не был способен ее отпустить, даже думать об этом не хотелось. Все тело отчаянно бунтовало, стоило только представить отсутствие это мелкой стервы, так доверчиво прижимающейся ко мне и стыдливо прячущей взгляд.

— Все хорошо, — прошептал я ей в макушку, чувствуя, как ангелочек комкает мою футболку в своих тоненьких пальчиках.

— Ну что молодёжь, голодные?

Видно, решив больше не смущать Ангела, отец решил разрядить обстановку. За это я ему был благодарен, потому что Лина уже готова была грохнуться в обморок.

И чего так трястись?

— Пап, нам вообще-то нужно идти, у нас еще дела.

Лина тут же подняла на меня удивленный взгляд, будто спрашивая: "Какие еще дела?"

— Ну раз дела, — усмехнулся отец, разводя руками.

— Что ты... — Лина было зашептала, но одновременно с ней вновь заговорил отец.

— Лин, ты заходи что ли почаще, и совсем не обязательно так смущаться.

От столь мягкой интонации в голосе отца даже у меня на секунду отвисла челюсть. Бросив взгляд на родителя, я наткнулся на его улыбку, явно предназначавшуюся Лине.

— В общем, мы пойдем, пожалуй.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Разговор как-то не клеился, все же от отца я ожидал иного. Нет, скандала я, конечно, не ждал, но минимальных нравоучений — вполне. А тут...

Даже неловко как-то вышло. Привык я уже с отцом ссориться, позицию свою отстаивать, а здесь и отстаивать ничего не пришлось.

Подталкивая Лину к выходу, я еще раз взглянул на отца. Улыбка уже сошла с его серьёзного лица, а внимательный взгляд был устремлен на Ангела.

— До свидания, — вдруг раздался робкий голос Кошкиной, все так же подталкиваемой мною прочь из кухни.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— До свидания, — послышалось вслед.

— Ну и что это было? — спросил я, втолкнув Ангела в свою комнату.

— Что? — она смотрела на меня как-то испугано, будто я не вопрос вполне логичный задал, а как минимум замахнулся, собираясь ударить.

Взгляд этот мне совсем не понравился, я, конечно, херни много натворил, но чтобы вот так на меня смотреть. Непохоже это на мою стервочку.

— Ангел, вдыхай. Ты чего дрожишь? Все же хорошо.

— Я... — она вдруг опустила глаза и прикусила нижнюю губу, — стыдно, — наконец, спустя несколько секунд ожидания, показавшегося мне вечностью, произнесла Лина, чем заставила меня рассмеяться.

Кто бы мог подумать, что мы умеем вот так смущаться.

— Стыдно, если видно, — сквозь смех прошептал я, за что получил вполне сильный удар кулаком в грудь.

— Тише-тише, еще не хватало в тавпункт ехать, — продолжая подразнивать стервочку, я перехватил ее маленький кулачок и поднес его к своим губам, — нет, у меня там, конечно, есть уже кое-какие завязки...

— Я вообще-то серьёзно, — обижено пробурчала малышка, пронзая меня уже знакомым, горящим тихой яростью взглядом.

Вот это уже по-нашему.

— Я тоже, перестань, все хорошо, нечего стыдиться.

— Я не хочу, чтобы он думал, что я какая-то... — Лина замолчала, — у тебя очень хороший отец и...

— Иди сюда.

Прижав Лину к себе, я коснулся протянул руку к ее щеке, погладил большим пальцем скулу. Ангел тут же прикрыла глаза, лишь сильнее прижимаясь к моей ладони.

— Очевидно, ты ему нравишься, и ничего он не подумал, мой отец прямой, как рельсы, если бы ему что-то не понравилось, ты бы уже об этом знала. И вообще, Ангел, нам уже пора.

— Куда?

— Увидишь.

"И вряд ли тебе понравится моя самодеятельность" — пронеслось в голове.

— Жень...

— Увидишь, я же сказал.

Дорогие девочки, я поздравляю вас с праздником. Пусть сияют счастьем ваши лица, пусть глаза всегда горят радостью, а поводов для грусти не будет и вовсе.

Желаю вам исполнения самых заветных желаний, крепкой, безграничной любви, пусть ваши мужчины носят вас на руках, даря тепло и уют. Помните, вы все прекрасны, каждая из вас. С праздником!!!

Глава 31

Объяснять Женя ничего не стал, как ни старалась я выбить из него информацию — ничего не вышло.

Он словно воды в рот набрал, напрочь игнорируя мои вопросы. Впрочем, сейчас меня больше волновала ситуация с отцом Волкова.

Поняв окончательно, что от Жени ничего не дождусь, я отвернулась к окну. Надувшись, как рыба-пузырь, я молча смотрела на встречающиеся по дороге и сменяющиеся одно за другим здания.

— Ангел, я даже отсюда слышу, как ты громко думаешь.

— Наш царь снизошел до разговора с простыми смертными? — съязвила я, не поворачивая головы.

На здания смотреть было приятнее, они, в конце концов, в неловкое положение меня не ставили, и в черте каком свете не выставляли.

Как я теперь Николаю Фёдоровичу в глаза смотреть буду? Не говоря уже о лекциях, в том числе пропущенных. Особенно пропущенных!

А отработки?

Простонав про себя что-то нечленораздельное, я откинулась на спинку сидения и закрыла глаза. Будто это поможет смыть позор.