Письма - Исидор Пелусиот

562. Пресвитеру Павлу.

Святым почитаю делом веровать Божественному слову, усердно ему следовать и желания выделиться, даже невинного, не предпочитать несомненному Владычнему слову. Если же кто будет твердо настаивать на том, будто имеет такое целомудрие, что, и часто смотря на женщин, не терпит он вреда, то пусть узнает немощь естества человеческого и несомненность Божественных слов. Посему, чтобы не показаться скучным, оставлю в стороне уловленных сим зрением, потому что и Священные Писания, и плачевные события у язычников, и совершающееся ежедневно, — все исполнено сих примеров. Попытаюсь же представить в пример тех, которые употребляли некоторую предосторожность и препобедили страсть, потому что без труда невозможно преуспеть в целомудрии.

Да и если укажу на тех, которые и вне веры, при некоторой предусмотрительности и осторожности, преуспевали в этом самом и не ввергали себя в огонь, то, может быть, отринут их, как не сделавших ничего великого. Но если призову в свидетели и богомудрого Павла, который говорит: умервщляю тело мое и порабощаю, да не како, иным проповедуя, сам неключим буду (1 Кор.9:27), то преградится им всякая возможность к оправданию; тогда устыдятся, может быть, и озаботятся подумать о собственной своей безопасности.

И хотя надлежало бы удовольствоваться апостольским свидетельством, однако же, поскольку и преуспеяние внешних поощряет к целомудрию, и их не оставлю без упоминания. Так читал я и знаю, что один царь, увидев ефесскую жрицу, показавшуюся ему необычайно прекрасною, немедленно удалился из Ефеса, боясь, как бы против воли не быть вынужденным сделать что–либо нечестивое. И Перс Кир не осмелился видеть Панфию, о которой свидетельствовали, что она имеет дивную и невыразимую красоту.

Так и самые дела, и внешние писатели свидетельствуют о спасительном Слове, что оно право и несомненно, ибо частое воззрение служит путем, ведущим к делу, а если и не переходит в дело, то оскверняет помысл и плененного делает прелюбодеем. Посему, кто будет столько смел, чтобы, часто услаждаясь чужими красотами, сказать о себе: вовсе не терплю от сего вреда? А если это трудно, то всего более надлежит избегать частых бесед с женщинами и, если оные необходимы, на очи себе налагать узду.

563. Чтецу Тимофею.

Божественная и пречистая Сила, Источник премудрости, Начало, Причина и Корень всякого разумения и всякой добродетели, восхотев в древнейшие Писания вложить предречения о будущем, совершила дело сие премудро, превыше всякого слова и всякой похвалы. Если когда встречалось нечто такое, что могло вместить в себя образ будущих благ, то в этом одно только очерчивала, иное же уясняла красками и черты образа делала светлыми и живыми. Из сего–то произошли две великие выгоды: первая — что изрекаемое и древним не казалось странным и не смеялись они над этим, поскольку из сказанного могли извлекать нечто полезное, а вторая — что потомки постигают непреложность пророчества. При сем должно поклоняться и удивляться Божественной благодати, которая такое трудное дело совершила удобно.

Поэтому и толкователям, если возможно объяснить все без натяжки, надлежит делать это с усердием, а если сие невозможно — не объяснять чего не следует с натяжками, чтобы тем самым и относительно мест, требующих объяснения, не породить подозрения в искажении смысла, а Иудеям, Еллинам и еретикам не подать повода относить ко Христу и что–либо уничижительное и низшее Его достоинства. Но должно уничижительное проходить мимо или почитать относящимся к вочеловечению, если может оно принять соответствующие сему черты; о высоком же — соглашаться, что сказано сие по отношению к одному достоинству. Если же что сказано в отношении совершившегося в то самое время, должно соглашаться, что о сем именно и изречено сие, и не делать неподобающих натяжек.

564. Феофилу.

Исповедающие Бога ведети, а делы Его отметающиеся (Тит.1:16) суть те, которые хвалятся правотою догматов, но тем, что показывают образ жизни, не соответствующий вере, насколько это в их власти, бесчестят Бога. Ибо тем, что презирают повеления Божии и другим подают повод хулить Того, Кого и благословлять в состоянии не все, а только достигшие верха добродетели, — обличают себя в том, что и догматы принимают не чисто.

565. Пресвитеру Зосиме.

Не могу перенести укоризн, высказываемых всеми относительно твоей жизни. Ибо, как в цель, направляя в тебя речи, спрашивают: «Как ты, непотребный, освящаешь других? Как ты, нечистый, очищаешь? Как ты, раболепный, приуготовляешь сынов Божиих? Самому тебе должно очиститься и потом очищать; не святотатствовать, и тогда уже стать священником». Слыша это, скорблю душою оттого, что говорят так о тебе и думают, будто бы приступающие к Божественному вероисповеданию терпят вред в отношении залогов, подаваемых в Таинствах. Посему, перестань губить не свою только душу, но и многие другие души, за которые умер Христос. Размысли, к чему клонится это зло, когда тех, кого искупил Христос, отдав за них не золото, но Честную Кровь Свою, ты губишь своею жизнью?

566. Диакону Епифанию.

Спрашивал ты, что значит написанное в 73 псалме: Ты изсушил еси реки Ифамския (16), ибо, хотя стоит это в Псалтирях древних, но может быть, по причин невразумительности слов не написано в некоторых новых, из–за чего иные думают, что в Писания внесено нечто излишнее и неудобоприемлемое? На сие счел я справедливым ответить тебе: в Палестине была страна, орошаемая реками, изобилующая деревьями и плодами, по множеству животных и рыб, удобная для ловли. Посему, так как Божественное мановение сию многоводную, обильную деревьями и ловлями страну иссушило за приумножившееся нечестие жителей, то вместе с другими чудесами Песнописец возвещает и это.

Поскольку же надобно это не только сказать, но и представить свидетельства, приведем написанное Иосифом Флавием в книге о древностях. На расстоянии двух схиний от Иерусалима была некая страна, называемая Ифам, весьма приятная и богатая садами и водными потоками, куда часто приходил Соломон и занимался там телесными упражнениями и охотой. И в том, что была такая страна, представляю свидетелями Иосифа и Псалмопевца, удивившегося, что она иссохла. Ибо иссушение ее он не причислил бы к чудесам, если бы не была она крайне многоводна; а в том, что она иссохла, свидетель тот же Псалмопевец. Ибо, как бы приводя в круговое движение некий лик поющих и простираясь вперед словом по всей видимой твари, достиг он и сей страны, когда Евреям (ибо у них слагал свои песни) тем самым, что они видели, объяснял неодолимую Божию силу.

567. Феофилу.

Соглашусь, что отомстить — не есть что–либо несправедливое, но справедливо будет и тебе согласиться, что это не любомудренно. По крайней мере, если бы делалось это легко и без большой опрометчивости, то слово твое еще имело бы основание. Но если прежде, нежели наложено будущее наказание, требующий оного сам себя поражает тысячами бедствий, то лучше вместе с понесенною обидою не испытывать и других зол. А если сказанное кажется тебе загадкою, то попытаюсь сделать это ясным.

Смотри, если пожелает кто отомстить, сколько потерпит он бедствий? Во–первых, приходит весь в раздражение и, во–вторых, терзается гневом (ибо сперва воспламеняется страсть, потом человек гневается и желает отмщения). В–третьих, воздвигает тысячи волн; в–четвертых, проходит многочисленными путями помыслов; в–пятых, нападают на него страх, трепет, мучение, потому что и раздражение терзает, и страх колеблет при мысли: удастся ли это, и чем кончится дело? Не представляется ли и тебе, что таковой, прежде нежели подвергнется будущему наказанию, сам на себя навлекает оное?

Любомудрый же свободен от этого, и весьма справедливо: потому что он господин в этом деле, сам все устроил. А мстящий ни в чем не волен; напротив того, потребны ему и время, и место, и хитрость, и преступление, оружия, ухищрения, лесть, раболепство, лицемерие. Смотри, какое трудное дело — порок, и какое легкое дело — добродетель? В какой мере один исполнен мятежей, а другая — невозмутима? Как человек злой терпит множество бед, так любитель добродетели наслаждается тишиною. Кто мстит, тот готовит нескончаемую вражду, а кто ведет себя любомудренно, тот приводит ее к самому скорому концу; а потому даже человека грубого укрощает и привлекает в дружеское расположение.

568. Чтецу Тимофею.

Величайшую милость окажешь ты себе и мне, если сделаешься лучше себя самого и взойдешь на самую вершину добродетели, от непостоянных, лучше же сказать, недействительных благ обратись к действительным и постоянным.

569. Афанасию.

Знаю, а может быть, знаете и вы, некоторых таких настоятелей, которые, будучи невоздержны и расточительны, уцеломудривают подчиненных тем, что падшим определяют тяжкие наказания, и таких, которые, ведя себя строго и целомудренно, подначальных оставляют исполненными тех страстей, над которыми господствуют сами, потому что не налагают наказаний, но оказывают чрезмерную кротость. А посему, одни погрешают тем, что сами хуже своих законов, а другие — тем, что делают худшими подчиненных: ибо учат их делать то, чего не соизволяют делать сами, приучают роскошничать, будучи сами далекими от роскоши, и устраивать другим бедствия, которые сами же облегчают.