Битва с богами - Сергей Зверев

Получив информацию, мы решили не брать никого из силовиков, а обойтись своими силами. Сдернул на акцию я всю свою группу «перевертышей». И теперь думал, что, возможно, погорячился. На душе было тревожно. Может, надо все же было подогнать спецназ, плотно блокировать периметр? С другой стороны, мы собирались брать не боевиков и террористов, а группу жалких идиотов, решивших свести счеты с жизнью.

Когда общество больно, экстремизм начинает самораскручиваться, на что и делают ставки террористы и политические авантюристы. Размягченное общественное сознание воспринимает кровь, насилие и идеологию ненависти без яростного отторжения. А часть общества находит в этом повод отринуть все человеческое. И у самых кровавых сектантов, серийных убийц, террористов всегда находятся группы поддержки, последователи и подражатели, сбивающиеся в стайки, наполняющие своими словесными испражнениями Интернет. Кто-то из них играл в игру. Кто-то решил свихнуться всерьез.

Ангел Заката постепенно становился культовой фигурой — кумиром для идиотов и человеконенавистников. Его имя писали на заборах и в вагонах метро. Оно звучало на молодежных тусовках и в закрытых мрачных сборищах. Интерес к нему разгорался, и происходило то, на что он рассчитывал. Больное общество, лишенное духовных ориентиров, с готовностью падало вниз.

За последние две недели органы полиции и ФСБ прихлопнули пару сборищ стихийных последователей Ангела Заката, собиравшихся кто на кладбище, кто в лесочке, кто на квартирах. На подходе было еще несколько подобных тусовок.

В результате тщательных проверок выяснилось, что никаких контактов с «правдолюбами» эти малолетние, а иногда и великовозрастные, дегенераты не имели. Они инициативно мечтали приобщиться к избранным и спастись после Апокалипсиса.

Вся эта шушера входила отныне в сферу притяжения Ангела Заката, являлась его резервом. Их буйную энергию при необходимости легко направить в деструктивное русло.

В это же время жахнула новая стадия мирового финансового кризиса. Российская валюта закачалась. Стали выбрасывать на улицу работяг и средний класс. Количество отчаявшихся людей резко росло. И все они тоже являлись резервом для Ангела Заката. Тем компостом, которым он удобрит возделываемое им поле, где щедро взрастают хаос и насилие.

Со стихийными последователями Ангела Заката тоже надо было работать, притом максимально жестко, на опережение. Чем мы и занимались. Тем более работа по главной теме — поиску лидера сектантов — продолжала пробуксовывать. Все закинутые нами наживки оставались нетронутыми.

Один из моих агентов пару дней назад притащил информацию о клубе самоубийц.

Интернет — потрясающая штука. Там можно найти любых извращенцев. Например, в Германии через сеть познакомились два людоеда, которые потом съели друг друга — отрезали по кусочку, жарили и уплетали за обе щеки, не забывая фиксировать сие действо на видео. А практика массовых самоубийств с использованием интернет-контактов, успешнее всего реализуемая в Японии, вообще становится делом обыденным.

По тому же Интернету познакомились тринадцать идиотов из Москвы, Московской и Тверской областей, в возрасте от семнадцати до тридцати восьми лет, перевозбужденные предстоящим концом света и увлеченные учением Ангела Заката.

Первый раз они собрались два дня назад в этом самом троллейбусном парке, который как нельзя лучше подходил для таких встреч. Согнали с места парочку обосновавшихся здесь бомжей, объявив это своей территорией. Обсудили дела свои грешные и собрались сегодня устроить себе индивидуальный конец света.

Эти психи где-то прихватили канистру с метиловым спиртом, развели его для вкуса ананасовым соком. И собрались здесь. Сейчас попоют псалмы, вознесут молитву, вкусят сию амброзию и отправятся в райские кущи.

В принципе, можно было бы спокойно сдать их полиции, которая препроводит их в ближайший дурдом. Но мой человек, внедрившийся в эту группу, достаточно подробно описал всех ее членов, да еще умудрился сфоткать их на мобилу.

И тут меня ждал сюрприз. Запустив изображения в систему автоматической идентификации внешности, мы установили личность того, кто являлся заводилой всего этого безобразия. Один из призраков, без вести пропавших вместе с сотнями других еще год назад. Один из тех, кто составил ядро организации «правдолюбов», а также расходный материал.

С учетом этого картина представлялась в совершенно ином свете. Двенадцать наивных дураков, решивших покончить жизнь самоубийством. И верховодит ими опытный сектант. Двенадцать и один. Ни о чем не говорит?

А мне это говорит о многом. Это не коллективное самоубийство, а жертвоприношение. «Правдолюб» приносит в жертву двенадцать невинных овец, которые взойдут на небеса, выразят верность престолу Господню и замолвят словечко за остальных, пока еще оставшихся на Земле. Сам же «правдолюб» останется жив и доложит о подвиге своим иерархам. Возможно, самому Ангелу Заката. А это нить, за которую можно потянуть.

Поэтому я и решил нейтрализовать клуб самоубийц своими силами. Нечего там полиции и санитарам делать. Они понадобятся потом. А сейчас мне нужен «правдолюб» — живой, здоровый и готовый говорить.

Ну что, начинаем операцию захвата. Обломаем им кайф!

Мы проникли на территорию. Рассредоточились вокруг ангара, где некогда стояли троллейбусы.

В помещение вело три входа: приоткрытые ворота, заделанный фанерой дверной проем по правой стене и прикрытое хлипкой сеткой окошко. Из ангара слышались заунывные песнопения и дикая музыка — похоже, это и есть последняя молитва Вознесения. Я уже видел это на территории того монастыря, который мы брали в Московской области.

— На месте, — послышался голос Робина, подобравшегося к сетчатому окну.

— Мы на месте, — доложил Шатун — они с Батыром застыли у ворот.

Я сгорбился около заделанного фанерой дверного проема.

Ну что же, пора.

— Захват!

От моего мощного удара ногой фанера вылетела, освобождая проход. Но мне пока туда не надо. Сперва хватит моей визитной карточки — светошумовой гранаты «Заря-4».

Я присел и съежился за стеной, зажав уши, чтобы не оглохнуть от звука взрывов и не ослепнуть от яркого света.

«Заря» оглушает, ослепляет, но не причиняет вреда здоровью. Поэтому спецслужбы обожают использовать эти хлопушки при освобождении заложников.

Прогрохотала серия взрывов. Шатун и Робин тоже не пожалели гранат.

Все, можно заходить и брать клиентов тепленькими. Только не надо зевать — нельзя им дать времени прийти в себя. Самоубийцы публика беспокойная и могут натворить много бед.

Зашли мы в ангар практически одновременно, с трех сторон охватив собравшуюся в центре помещения в круг группу людей. Они были ошарашены. Кто-то стоял на коленях, зажав уши. Кто-то подвывал, протирая глаза, потерявшие способность видеть. Кто-то застыл истуканом.

В центре круга на широкой доске, поставленной на деревянные ящики и служащей столом, были расставлены двенадцать чашек и алюминиевый бак — почти такой же, как в подмосковном монастыре. Привычный мне уже натюрморт.

Рядом со столом стоял, согнувшись вопросительным знаком, худосочный тип, обхвативший руками голову. «Правдолюб»! Его надо рубить первым!

Я припустил навстречу ему. Этот гад мне нужен только живым. Чтобы все выложил как на духу. Чтобы выплевывал с кровью информацию по их поганой секте. Чтобы пожалел, что на свет родился.

И тут начинается боевик. «Правдолюб» неожиданно быстро приходит в себя. Распрямляется. Его рука ныряет куда-то за пазуху просторной футболки.

Нас разделяют считаные метры. Сейчас я налечу ураганом и распластаю этого гада.

Но он уже извлек из-за пазухи руку. Его — красные немигающие глаза, из которых ручьями текут слезы, смотрят куда-то в мою сторону. Он меня не видит — зрачки еще не адаптировались после вспышки. Но ему и не надо ничего видеть. Он не будет драться, стрелять. Ему больше не нужно зрение. Ему нужно только сорвать чеку с гранаты и кинуть себе под ноги.

Хотя и чеку срывать не надо. Гранату он прикрепил по афганскому варианту — когда кольцо привязано к петле. Тогда, извлекая смертоносную игрушку, ты одновременно срываешь кольцо — очень удобно, когда вторая рука занята. Или когда нужно сделать все очень быстро. Как сейчас — чтобы взорваться и погибнуть.

«Правдолюб» роняет гранату на пол. И поднимает лицо к потолку, расплываясь в счастливой улыбке.

«Лимонка», она же легендарная «Ф-1» — ну тут нам всем конец. Радиус разлета осколков до двухсот метров. Граната оборонительная — забрасывать ряды наступающих из окопа и прятаться, чтобы потом посмотреть, как она подстрижет врага осколками. Сильная штука.

В мозгах у меня включился компьютер. Если не наколдовали со взрывателем, то время срабатывания заряда четыре секунды.