Край холодных ветров - Андрей Васильев

— Двадцать тысяч? — не проорала, а прошипела она. Но в этом шипе был столь мощный эмоциональный посыл, что мне захотелось на всякий случай достать меч. — Это, я так, полагаю за билеты на представление? А попкорн и напитки входят в стоимость билета?

— Да ты чего, начальница? — мне даже не пришлось разыгрывать испуг, я и впрямь маленько струхнул. Но от идеи своей не отступил. — Ополоумела что ли? Когда я это со своих деньги брал?

— А двадцать тысяч тогда на что? — в голосе Элины яда было столько, что его хватило бы на стадо слонов.

— Так это что-то вроде вступительного взноса. Ну вот не хотят вольные бродяги забесплатно похитителя девиц по водной глади гонять.

— Давай без этих твоих аллегорий — поморщилась Элина.

— Хорошо. Морские ярлы готовы помочь в перехвате похитителя дочери кенига, но на возмездной основе — за двадцать тысяч золотом. У меня таких денег нет, так к кому же мне идти, не к чужим же кланам? А кениг та еще жлобина, он точно золота не даст.

— И поэтому ты позвал свой клан. А я то все гадала — с чего это Хейген соизволил широту души проявить, что-то для клана сделать? А тут все как всегда — у тебя просто денег нет.

— Ну зачем же так? — я изобразил легкую обиду. — При известном желании я бы мог и найти эти деньги и без помощи клана, аллах с ним. Есть много игроков, которые будут рады мне помочь.

— Ну, например, Милли Ре — с преувеличенным согласием в голосе подтвердила Элина. — В подземелье Хисса на «экстру» ты же ее позвал, не нас. И в самом деле, зачем твоему родному клану какое-то эпическое подземелье? Есть же другие кланы, чужие? — сарказм в голосе Элины дошел до отметки «Щас бахнет».

Вот тут мне возразить было нечего. Сказать правду о том, почему я их не позвал — значить длить конфликт и потерять двадцать тысяч, которые мне были нужны и часть которых я уже мысленно даже положил в свой карман. Ну, не именно этих, но все равно. Врать — а что тут соврешь? Впрочем, чем чудовищнее ложь…

— Ну да, позвал — нагло сообщил ей я. — Здесь не реал, здесь девушкам букеты не дарят. А вот подземелье запросто. Симпатия у меня к ней возникла неимоверная, надо как-то на нее было впечатление производить. Вот и подарил ей путевку в подземелье. Ну вот вот нравится она мне.

Элина булькнула и стала похожа на крабика, больного базедовой болезнью. Сама бледная, глазки выпучились и вроде даже как и не дышит.

Флоси, на секунду повернувшийся к нам, увидел ее лицо, икнул, с сомнением посмотрел на ряд пустых кружек перед собой и пробормотал что-то вроде «Все, надо завязывать».

Немую сцену прервал появившийся в харчевне фон Рихтер.

— Лэрд Хейген, с деньгами все в порядке — сообщил он мне, присаживаясь за стол. — По чести говоря, я был практически уверен, что брат Юр откажет мне в финансировании нашего предприятия, да он это бы и сделал, но крайне удачно вышло то, что у него в это время оказался сам фон Айхенвальд, который распорядился выделить средства на столь благое дело. А с ним даже бухгалтерия спорить боится.

Гунтер благодушно улыбнулся и заметил все-также безмолвную Элину.

— А это что за леди? У бедняжки, судя по всему, проблемы со здоровьем? Должно быть щитовидка, такое бывает. У вас большое сердце, лэрд, я всегда это знал. Вы подобрали эту несчастную и решили накормить? Может, еще подбросим ей денег на знахаря, у меня тут что-то было в кошельке.

Элина сменила цвет с белого на красный, но все так же упорно молчала. Гунтер улыбнулся и продолжил.

— Меня зовут Гунтер фон Рихтер, рыцарь храма ордена Плачущей Богини. А как вас зовут, бедное дитя?

Меня душил смех, Элину гнев. По этой причине мы оба промолчали, что простодушный Гунтер расценил по своему.

— Бедняжка, она еще и немая. Или — он наклонился к моему уху и громким шепотом спросил. — Или она, увы, еще и некрепка на голову?

Слава Богу, это добило моего лидера настолько, что она наконец открыла рот.

— Хейген. Кто. Это. — Чеканя каждое слово спросил она.

— Так, позвольте вас представить друг другу — негромко, с трудом удерживаясь о того, чтобы заржав в голос, не испортить эту гомерическую сцену, скороговоркой проговорил я. — Элина Мудрая, глава клана «Буревестники», к которому я имею честь принадлежать.

Элина наклонила голову, скрывая полыхающие белым пламенем ярости глаза.

— Гунтер фон Рихтер, рыцарь храма, член капитула ордена Плачущей Богини.

Рыцарь встал и раскланялся. Он явно чувствовал себя неловко, что немедленно и попытался исправить. На мою голову.

— Простите, светлая леди. Ваш немудрящий наряд заставил меня принять вас за бродяжку, которую по доброте душевной мой друг решил накормить. Еще раз прошу прощения.

— Нет, я не бродяжка — просипела Элина. Пальцы ее руки уже начали складываться в хитрую фигулину и я понял, что она себя практически не контролирует, и дошла до того состояния, что готова атаковать НПС.

— Ну и славно, что все выяснилось — торопливо сказал я.

В это время к нашему столу покачиваясь подошел Флоси и сообщил Гунтеру:

— Ты, рыцарь, держись от нее подальше, она похоже и сама срамной болезнью болеет и подруги ее. Я тебе точно говорю!

— Флоси, она леди! — укоризненно сказал рыцарь. — Какие срамные болезни, о чем ты?

— Знаем мы этих леди. Сегодня леди, а завтра носа как не бывало! — обвинительно сказал Флоси и покачиваясь отправился вглубь зала. Я уже не знал, что мне делать — то ли изолировать этого болтуна до ухода Элины, то ли держаться за голову обеими руками от осознания бредовости этой сцены.

На леди Элину было настолько жалко смотреть, что я решил немного подсластить пилюлю.

— Вот видишь, Элина, финансовый вопрос, слава Богу, разрешился, что конечно же не отменяет участия клана в морском сражении. Гунтер, ты же не против если дюжина или чуть более воинов из моего клана примут участие в битве? Увы, насколько я понял со слов моего лидера, наш клан несколько стеснён финансово, но…

— Конечно же — не дослушал меня фон Рихтер. — Ни на пиру и в битве лишних рук не бывает.

Элина прочистила горло и обвела нас глазами.

— Фон Рихтер, благодарю вас и за участие к моему здоровью и к моему социальному положению, а так же за отношение к моему клану. Думаю, что казна моего клана достаточно состоятельна, чтобы мы могли заплатить необходимую сумму, не прибегая к помощи ордена Плачущей Богини. А теперь прошу вас дать мне возможность побеседовать с моим другом наедине.

— Леди Элина, я конечно выполню вашу просьбу, только перед этим хочу заметить, что для ордена это не слишком большая сумма. Я высоко оценил вашу гордость, поэтому если ваши дела не так уж хороши, как вы о них говорите…

Элина стиснула зубы так, что побелели скулы. После выдала улыбку и мягко сказал Гунтеру:

— Смею вас заверить, что дела клана достаточно хороши, плюс сумма не так уж значительна, не сказать незначительна вовсе. Была рада знакомству с вами.

Тактичный Гунтер все понял верно и отодвинув стул, встал из-за стола.

— Всегда ваш слуга — поклонился он Элине, после чего отошел к стойке.

Мимо нас прошел Флоси, бурча себе под нос:

— Бардак тут у них, вообще отхожее место не чистят, засрали все!

Судя по тому, что в гамме его ароматов появились несколько новых запахов, проверял он это не созерцательным путем.

— Что я тебе могу сказать? — уже совершенно спокойным голосом сообщила мне Элина. — Так, как сейчас, надо мной не смеялся никто, и ты можешь быть уверен — я тебе этого не забуду, это уж точно. Деньги получишь почтой, туда же отпишешься — где и во сколько должны быть наши бойцы. По добыче, полученной в походе поговорим потом отдельно. Есть что сказать?

— Конечно — немедленно ответил ей я. — Насчет добычи — как скажешь, ну кроме дочки кенига конечно. Только имей в виду — в пилке добычи примут участие и ярлы, так что речь может идти только о ее части. Но ты не волнуйся, мимо рта своего мы не пронесем.

Элина кивнула. Я продолжил.

— Где и когда, это уже сейчас известно. В семь утра, послезавтра, у пирса в Фальдерхалле. И лучше не опаздывать, ждать не будем. Ну и самое главное — я-то тут при чем? Ну натрепали НПС языками, чего расстраиваться? Один Дон Кихот с внешностью ангела и добродетельный как мать Тереза, другой дитя унитаза — был бы повод для горя?

— Ты болван. Ты кретин — грустно констатировала Элина. — И похоже, что еще и сволочь. Все, до послезавтра.

Она встала из-за стола.

— Стой — я тоже поднялся. — Ты вообще зачем меня звала-то? Чего хотела?

— Чего хотела? — как-то грустно улыбнулась она. — Да уже и неважно, чего хотела. Я уже не хочу, по крайней мере не сейчас.

Элина развернулась на каблуках и вышла из харчевни.

— Не дала?

Запах Флоси перебил сальность его вопроса.

— Не-а — вздохнул я.

— И хрен с ней, целее будешь. Вон, эля выпей. И это, дай еще денежку.