Августина лучше всех (СИ) - Васильева Юлия

— А как мне с тобой разговаривать? Тебе хоть что-то во мне нравится? Только и слышу от тебя: какая ты неуклюжая, Флора. Ты поправилась, Флора. У тебя прыщи, Флора, прекращай есть сладкое. Ты необщительная, Флора, равняйся на других девушек. Не сутулься, Флора. Не дичись, Флора. Бери пример с Лигии, Флора, вот кто точно будет хорошей женой и матерью. Довольно! Ты слышишь меня, хватит! — последние слова мисса О’Боз практически выкрикнула.

— Но я же желала тебе только добра! — не сдавалась Катаржина.

— С каких пор добро начинается с унижения?! Когда гесс Северин сделал мне предложение, я думала, ты успокоишься! Наконец-то я заслужу твое одобрение. Но ты и тут недовольна…

— Флора, — мирра О’Боз снова попыталась схватить дочь за руку, — я боюсь за твою жизнь!

— Это моя жизнь! Оставь меня в покое!

Внезапно в Катаржину ударил такой сильный поток воздуха, исходивший от девушки, что она отлетела на несколько шагов и упала бы прямо на кофейный столик, не поймай ее вовремя Терри.

Флора смотрела на мать со смесью ужаса и удовлетворения. Сложно было представить, как долго копилась обида, чтобы в итоге выплеснуться в самый неподходящий момент.

— Думаю, нам всем надо успокоиться и поговорить об этом чуть позже. — Лилия Северин подхватила мирру О’Боз под другой локоть, и вместе с Терри они вывели ошеломленную женщину из гостиной.

Лу попыталась подойти к Флоре и успокоить ее, но та сделала отстраняющий жест рукой.

— Извините меня… я пойду наверх… Плохо себя чувствую.

Мы с Гусмой посторонились и переглянулись, вот только у меня вид, наверное, был ошеломленный и расстроенный, а у няни довольный.

— Это хорошо, что они покричали, касим, — сказала она, без приглашения усаживаясь на хозяйский диван. — Гораздо лучше, чем быть недовольной и молчать. Сегодня покричали, завтра помирятся.

К сожалению, я не могла похвастаться таким же замечательным оптимизмом.

Удрученная и явно нервничавшая Лунара каким-то несвойственным для нее взрослым движением предложила мне садиться.

— Ты это имела в виду, когда просила приехать? — спросила я. — Не знала, что у Флоры есть сильный дар. И что у нее хватит смелости использовать его вот так…

— Это ты еще не видела, как вчера приезжали Флор и Феникс О’Бозы. Она едва не вынесла обоих сквозь это окно, когда они попытались образумить Ролана и дело чуть не дошло до драки... Но я просила приехать не из-за этого… — Щеки Лу побелели от одной мысли. — Сегодня утром под окном комнаты Флоры обнаружили мертвых птиц.

— Что? Ты можешь мне их показать?

Маленькая гесса смутилась.

— На них не было никаких повреждений, и слуги выкинули тушки… в выгребную яму, я думаю.

— Придется найти, — твердо решила я. — Проводишь?

— Куда ты собралась? — спросил вернувшийся Терри. За ним следовала Лилия, матери Флоры с ними не было.

— Ты со мной? — лукаво предложила я, чтобы хоть немного стряхнуть с себя впечатление, оставленное неприятной сценой.

— Конечно!

— Отлично! Нам как раз нужен кто-то, кто достанет мертвых птиц из выгребной ямы. — Честно говоря, я не собиралась заставлять Терри заниматься грязной работой, но мне было интересно, согласится он или нет.

— Ах, вы туда?! — удивительно артистично произнес Лось. — Тогда отпускаю тебя с легким сердцем, там безопасно.

Во время этого нехитрого обмена репликами на лице Лу, казалось, боролись две эмоции: смех и боль. Так и не решив, какой отдать предпочтение, она задала вопрос матери:

— Что с миррой О’Боз?

— Мы посадили ее в экипаж. Обеим явно надо остыть. — Лилия присела ко мне на диван. — Самое смешное, что я помню, как О’Бозы появились здесь несколько лет назад. Тогда Катаржина сама не знала, где встать, куда сесть и особенно как сложить руки. И она все время молчала — кстати, тот самый навык, который ей неплохо бы вспоминать хоть изредка теперь.

— Хотите сказать, что она доводит дочь теми советами, которых ей самой не хватало? — спросила я.

— Я хочу сказать, — непреклонно продолжала старшая гесса Северин, — что ко всему надо относиться легко и без фанатизма. Материнство — не исключение.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Но что же ей, легко смириться с тем, что дочь приговорила себя к печальной участи?! — не удержалась и воскликнула я, на секунду позабыв, что произношу это в присутствии сестры и мачехи Ролана.

— Конечно, нет! Но если бы она легче относилась к недостаткам Флоры и внимательнее к достоинствам, то сейчас бы эта девочка прислушалась к ее мнению и не восприняла его как очередной упрек. — Лилия неожиданно всплеснула руками. — Ах, ну что это я тут раззанудствовалась с вами! Только не говорите, что это заразно! Лу, займешься гостями? А я пойду развеюсь, такой душный день!

Не знаю, в прямом или переносном смысле было употреблено слово «душный», но гесса Северин вспорхнула с дивана, словно птичка в розовом оперении, и скрылась из гостиной, так и не предложив нам чаю.

Меня же ждали совсем другие птички — покоившиеся в выгребной яме.

Лу, я, Терри и Гусма несколько минут стояли, глядя на распростертые тушки трех голубей и пары воробьев, прежде чем самый мужественный из нас задал сакраментальный вопрос:

— Какой смысл обладать даром, если, чтобы достать что-то из кучи мусора, туда все равно нужно лезть самому?

— Дар О’Бозов нам бы пригодился, — возразила Лунара.

— Сомневаюсь, что птичку из этой жижи можно выдуть, — сказала я.

— Господин, совершенно непозволительно, чтобы моя касим лезла туда сама, — очень убедительно произнесла Гусма и дотронулась до локтя Терри. — Вы же не допустите этого?

Лось уставился на нее, но потом упрямо замотал головой, стряхивая наваждение.

— Опять эти ваши штучки! Со мной больше не пройдет! Я к садовнику за граблями… и за садовником, стойте здесь и не двигайтесь!

Будто едва он отвернется, как все наперегонки бросятся вперед! Мы стояли и даже не думали двигаться.

— А говорил, не пройдет… — бросила ему вслед Гусма.

— Ты думаешь, Флору кто-то пугает? — спросила Лу.

Я была в этом уверена и получила подтверждение, когда работник, которого привел Терри, подцепил багром и вытащил к нам ближайшего голубя.

Мне хватило одного прикосновения, чтобы понять: ни о каком проклятии не может быть и речи — птица оказалась отравлена. Не удивлюсь, если, хорошо осмотрев землю под окном Флоры, мы найдем остатки крошек хлеба или семена…

Сообщив о своем открытии остальным, я обратилась к Лунаре:

— Лу, ты разрешишь мне погостить у вас в замке?

— Что ты задумала?

— Хочу посмотреть на жестокого шутника и последить за Флорой. Как думаешь, она не откажется делить со мной комнату?

Лунара смотрела на меня с удивлением, которое только усилилось, когда Терри заявил:

— Я тоже не против сменить обстановку. Но я не привередливый — меня устроит и личная спальня, в комнату к Ролану я проситься не буду.

Колебания маленькой гессы были понятны: находиться с нами под одной крышей — то еще испытание. Но в итоге она пересилила себя и кивнула.

— Я прикажу слугам подготовить покои.

Почти вся вторая половина дня ушла у нас на то, чтобы съездить в Белый Яр, найти ответ на возражения крестной и вернуться к Северинам с вещами. Причем Гусма наотрез отказалась оставаться с гессой Версавией, заявив, что хоть у порога на коврике будет спать, но одну меня в это крокодилье логово не отпустит.

На коврике спать ей, конечно, не пришлось. Лу, помня об оказанной перед днем рождения услуге, поселила Гусму как госпожу, в маленькой светлой комнатке на хозяйском этаже.

Перед нашим приездом в покои Флоры перенесли еще одну кровать. Я ожидала сопротивления такому вторжению и даже придумывала способ противостоять ее дару, но все оказалось гораздо проще.

Войдя в комнату, я увидела Флору, глядящую на парк сквозь широкое эркерное окно.

— Лунара сказала, что ты хочешь найти того, кто пытается испугать меня… — произнесла она, не оборачиваясь.