Подглядывающая (СИ) - Славина Анастасия

Я не знаю. Предполагаю, что могла бы спрятаться и выглядывать из укрытия.

А если прятаться негде?

– «Хвост» не всегда должен идти позади объекта, – Эй дает наставления таким обыденным тоном, будто рассказывает о планах на вечер. – Ты можешь следить за Ренатой и со стороны, и спереди. Последний вариант тебе по плечу, поскольку ты отлично умеешь работать с отражением. Используй свои навыки, чтобы наблюдать за объектом. Попробуй предугадывать маршрут и идти первой. Человека, идущего впереди, никогда не заподозрят в преследовании. Но «в поле» возможно все, поэтому ты обязана быть предприимчивой и готовой к неожиданным ситуациям.

«Прямо как ты вчера», – вырвалось у меня. К счастью, в мыслях.

Мы паркуемся возле сквера – так, чтобы отлично видеть все четыре выхода из метро. Эй не знает, у какого именно состоится встреча. Теперь мы сидим в напряженной тишине. Если бы Эй купил гамбургеры, я бы не смогла проглотить и кусочка.

Нам обоим кажется, что эта встреча может привести к чему-то важному, хотя предпосылок нет.

– Посмотри, – Эй передает мне бинокль.

Смеркается.

Я переползаю взглядом от выхода к выходу. Возле одного – пусто. Возле второго – старушки, укутанные в пуховые шарфы, продают вязаные вещицы. Возле третьего – собралась небольшая компания подростков. Еще один парень, накинув на голову капюшон куртки, стоит поодаль.

– Кто-нибудь из них тебя заинтересовал? – будто между прочим интересуется Эй, но я улавливаю в его голосе любопытство.

Приглядываюсь. Обычные подростки. Наверняка, у каждого за душой по драме, – той, что запомнится им на всю жизнь, но совершенно неинтересна мне. Девочка с синим каре, похожим на мой парик, пробует мир на прочность, но вряд ли пойдет дальше изменения цвета волос – у нее счастливые глаза. Мальчишка без шапки, курит, рисуется. Через двадцать лет он будет заниматься тем же. Две подружки-простушки. Долговязый парень – не достаточно высокий, чтобы его особенность закрутилась в интересную историю.

А вот парень в капюшоне, который стоит особняком...

На пару секунд убираю бинокль от глаз, чтобы увидеть мальчишку в антураже.

Нет, он не с ними. Возможно, он, в принципе, вне тусовок и компаний – сам по себе.

Ему лет восемнадцать. Худощавый, стройный, хотя кого-то и может сбить с толку его дутая куртка. Бледное лицо в мелкую веснушчатую крапинку. Волнуется – не может долго устоять на месте, хотя суета, наверняка, ему не свойственна.

Не знаю, почему не могу отвести от него взгляд. Не уверена даже, что у него есть интересная история. Но готова поспорить, что скоро такая история у него будет.

– Ррыжий, – отвечаю я на вопрос, который за время моих раздумий Эй мог и подзабыть.

Эй едва заметно кивает, делает пару снимков, затем забирает у меня бинокль. Но едва подносит его к лицу, как чертыхается и хватается за рычаг переключения передач.

– Я осел! Это он ехал на метро, а она встречает его на машине!

Хватаю бинокль и успеваю заметить, как капюшон куртки скрывается за Ниссаном ярко-красного цвета. Сердце подпрыгивает к горлу и продолжает биться там.

– Черт! Куда они едут?! – Эй взбудоражен не меньше моего.

Рената знает машину Эя, поэтому мы держим дистанцию в три-четыре автомобиля. Однажды упускаем ее – и я успеваю расстроиться и рассердиться за те минуты, пока, покружив по кварталу, мы не оказываемся в сотне метрах впереди от красного Ниссана.

Рената паркуется возле входа в подъезд потертой пятиэтажки.

Я выхожу из машины за мгновение до того, как Эй произносит: «Давай!»

Иду, как во сне, – вроде быстро, но ощущение такое, будто расстояние не сокращается. Ноги ватные. Руки ледяные даже в перчатках.

Рената выходит из машины со стаканчиком кофе – вот почему мы ее потеряли, она по дороге заехала в «Мак-драйв». Поглядывая на верхние этажи, она что-то говорит парню. Он открывает багажник и достает оттуда большую черную сумку.

Я захожу в подъезд первой. Медленно поднимаюсь по лестнице, гадая, которая из дверей откроется для Ренаты. Может, именно за этой дверью и появляются новые тайные снимки. Что тогда сделает Эй? Проберется и в эту квартиру? Узнает, что за парень, – и попробует надавить на него?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я останавливаюсь на четвертом этаже перед дверью с приклеенной афишей формата А4. Картинка идентична той, что я видела в кино на афише предстоящей выставки: на черном фоне светлый контур женского тела в форме замочной скважины. Только надпись другая.

Рената Крымская.

Мастер-класс по фотографии «Обнаженная натура».

Едва успеваю дочитать название до конца, как слышу шаги – двое поднимаются по лестнице. Скольжу по ступеням на пролет выше. Прижимаюсь спиной к стене. Здесь нет ни стекол, ни зеркал, с помощью которых можно подглядывать, так что мне приходится, замерев, следить за происходящим через просвет между перилами.

Рената поднимается первой, вместо стаканчика кофе она держит за ручку чехол от фотоаппарата. Парень – сразу за ней, с черной сумкой наперевес. Брюнетка не звонит, но и ключом дверь не открывает – входит сразу. Вероятно, их ждут.

Мне становится куда спокойнее, когда они исчезают из вида. Но вот в чем загвоздка. Если я так рада, что они ушли, какого черта я вообще согласилась на эту слежку?!

Я хотела помочь Эю. Да, это был порыв, а не здравое решение. И я вполне могу передумать.

Но, если не врать самой себе, я и сама до смерти хочу знать, кто такая Рената, и на что она способна. Я очень хочу подобраться к ней поближе. Так что я рывком отлипаю от стены и стремглав несусь к машине Эя. Выдохами и междометиями прошу его поменять огромный объектив фотоаппарата на «нормальный» и возвращаюсь к двери, за которой исчезла Рената.

Задерживаю дыхание. И нажимаю на дверную ручку.

Вхожу, будто в чью-то чужую квартиру. Обычная прихожая, зеркало, гардеробной шкаф. Тускло светит потолочная лампа. Какой-то парень, чью внешность я забываю через пару секунд, появляется из ванной, кивает мне – и проходит в одну из комнат. Вешаю куртку в шкаф и следую за ним.

Это фотостудия. Окно занавешено тяжелыми черными шторами от потолка до пола. Наверное, под шторами – жалюзи, потому что в комнату не проникает и пятнышка дневного света. От этого кажется, что и паркет, и обои – темные, хотя, на самом деле, цвет их толком не разобрать.

Единственная яркая зона – это белый экран, висящий на стене, и невысокий подиум перед ней. Направленный свет лампы будто вырезает их из интерьера.

В комнате полно народа – человек одиннадцать-двенадцать. Женщины и мужчины разных возрастов. Все с фотоаппаратами. Пару человек переговариваются вполголоса, остальные ждут: кто рассматривает обстановку, кто копается в мобильном, кто настраивает фотоаппарат.

Становлюсь в угол и стараюсь слиться со стеной – цвет моей одежды вполне подходящий. Еще несколько секунд – и возле входа в комнату начинается оживление. Студенты у прохода расступаются – и входит она.

Рената Крымская.

Темные волосы, перевязанные черной резинкой, блестящие шелком в искусственном свете. Насыщенный цвет губной помады. Черная оправа очков. Серое платье из тонкой шерсти – чуть выше колен – ее любимая длина. Черные сапоги на высоком каблуке.

Она подходит к высокому стулу, стоящему у подиума, присаживается на него – и у меня возникает острое желание ее сфотографировать.

– Добро пожаловать в мой мир, – говорит она глубоким, насыщенным голосом – будто под воду утягивает.

Приветствую ее вместе со всеми.

Жутко сложно концентрироваться – не понимаю, как с этим справляются другие. Делаю вид, что вожусь с настройками фотоаппарата, – чтобы не смотреть на нее. Тогда я хотя бы улавливаю, о чем она говорит. Выбор камеры, объектива, варианты освещения.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Существует огромное количество светильников, различных по типу, размеру и мощности. Об этом вы прочитаете в материалах, которые я вышлю вам по электронной почте. Здесь же, в студии, мы используем вспышку-моноблок. Она состоит из основной вспышки, лампы-пилота и аксессуаров…