Самая темная нота - Нелия Аларкон

тех пор, пока ты не поймешь, что тебе некуда бежать, что я не буду тебя выслеживать.

Моя грудь сжимается, и я понимаю, что, вне всякой тени сомнения, никогда и никого не ненавидел так, как Датча Кросса.

В школе он представляет угрозу, но я не позволю ему и его банде непокорных братьев приблизиться к моей сестре. Я готова умереть за Виолу, прежде чем позволю ей подвергнуться такому адскому обращению.

Борясь с желанием укусить его за руку, вдруг она заразит меня какой-нибудь болезнью, я расслабляюсь.

— Хорошо. Я согласна.

Датч вздрагивает от неожиданности.

Финн и Зейн обмениваются взглядами.

Датч медленно отпускает руки и подходит ко мне, все еще глядя с подозрением.

— Я буду работать на тебя. — Выплевываю я слова. — Пять тысяч — это примерно двухнедельная зарплата, если я буду работать по восемь часов в день. Если я буду работать двадцать четыре часа, то это будет восемь дней. — Я поднимаю кулак, и он предупреждающе вскидывает бровь. Но я не замахиваюсь. Вместо этого я поднимаю руку. — Я верну тебе деньги за бумажник.

Датч сужает глаза. Я чувствую, как он пытается разорвать меня на части, пытаясь встать впереди того, что я задумала. Я покорно киваю ему, и это, кажется, еще больше выводит его из себя.

— Ты выиграл. — Говорю я.

— Ты уходишь из Redwood Prep?

Я хмурюсь. Что за навязчивая идея — выгнать меня из школы?

— Нет, я... — Я не могу сказать «буду его слугой», — буду твоим помощником, пока не выплачу долг. Ты доволен?

Датч ворчит.

Финн машет нам рукой.

— Теперь, когда все улажено, мы можем потренироваться для сегодняшнего танца?

— Каких танцев? — Спрашиваю я.

— Не твое дело. — Датч роется в кармане, достает бумажник, похожий на красную версию того, который я выбросила, и протягивает мне карточку. — Принеси нам три кофе из кафетерия.

— Сделайте мой с пенкой, пожалуйста! — Добавляет Зейн в свой заказ. Я не выхожу из себя только потому, что он сказал «пожалуйста», что говорит о вежливости, которую Датч мне еще не открыл.

Я перевожу взгляд на Финна.

— А тебе?

— Что угодно. — Говорит он, надевая свою бас-гитару через голову. Солнечный свет струится за его спиной, создавая ореол вокруг его каштановых волос.

Я резко поворачиваюсь.

— А тебе?

Датч все еще выглядит встревоженным. — Лишний сахар.

Я удивлена. Я думала, что он принимает свой кофе таким же черным, как его душа.

— Конечно.

— Дай ей карточку, чтобы пройти в тренировочный зал. — Предлагает Зейн.

Датч напрягается.

Я пытаюсь скрыть улыбку.

— Этого не случится. — Бормочет Датч. — Я пойду с ней в кафе.

— Нам нужно потренироваться до первого звонка. — Напоминает ему Финн.

— Отлично. — Датч достает еще одну карточку. — Принеси ее обратно в таком же состоянии.

— Я подумаю. — Бормочу я.

Он наклоняется ближе, и я могу поклясться, что его челюсть сжимается.

— Не испытывай меня сегодня, Брамс.

— И не мечтай. — Рычу я в ответ.

Его глаза опускаются к моим губам, и в его выражении мелькает замешательство. Когда оно проходит, он кажется еще более взбешенным, чем раньше.

Я выхватываю у него карточку и размахиваю ею.

— Я сейчас вернусь.

По дороге в кафетерий я осматриваю карточку тренировочного зала, а затем фотографирую ее. В моем районе есть парень, который делает поддельные удостоверения. Что-то подсказывает мне, что он сможет сделать и поддельный пропуск.

Отстаивать Датча в субботу было недостаточно. Я хочу, чтобы он знал, что боль, которую ему причинили, исходит от меня.

Когда я иду, кто-то заступает мне дорогу. Я ударяюсь о костлявое плечо и поднимаю взгляд.

На моем пути стоит Криста и смотрит на меня. Сегодня она в полной регалии чирлидерши — в короткой пышной юбке и топике-трубочке.

— Могу я тебе помочь? — Спрашиваю я, не пытаясь скрыть свое презрение. Я не забыла, что она делала на уроке музыки.

Ее взгляд падает на мою руку, и она бросается вперед.

— Что это?

— Ничего. — Я быстро прячу ее за спину.

Ее взгляд скользит по мне, и выражение ее лица искажается от ужаса.

— Это Датч дал тебе карточку в свою тренировочную комнату?

Я собираюсь решительно отрицать это, когда понимаю, что это отличная возможность. У Кристы есть все на свете — кроме настоящей привязанности Датча. Конечно, она может с ним крутить, но ни для кого не секрет, что она его не интересует. Не так, как я его интересую.

Ну, другая версия меня.

Я треплю карточку, демонстративно обмахивая ею лицо.

— Он хочет, чтобы у меня был доступ к нему. В любое время.

— Дай мне это. — Она тянется к ней.

Я выхватываю ее из рук.

— А-а-а-а. Это для людей, которые действительно что-то значат для Датча. — Я подхожу к ней ближе и понижаю голос. — Что ты для него значишь, Криста. Я имею в виду, кроме того, что ты та, кому он звонит, когда ему нужно почесать зуд?

Ее лицо краснеет. Дрожа от ярости, она поднимает руку и пытается дать мне пощечину.

К счастью для меня, я вовремя уворачиваюсь.

К несчастью для Кристы, она теряет опору и ударяется лицом о шкафчик.

Коридор оглашается металлическим звоном.

Я вздрагиваю.

— Ты в порядке?

Коридор пронзает пронзительный крик.

Я вздрагиваю. — Похоже, ты... не в порядке.

— Криста!

— О нет!

Приспешники ее танцевальной команды бросаются вокруг нее, образуя круг. С их помощью Криста поднимается на ноги. Я задыхаюсь, когда вижу кровь, стекающую по ее подбородку.

Кровь течет из рассечения на ее пухлых губах.

— Нет, нет, нет! — Она замирает, как будто у нее сломана нога, а не небольшая травма губы. — Я так много за это заплатила.

Я совсем не удивлена этим заявлением, и это лишь показывает, насколько сильно Redwood уже изменил меня.

— Ты!

Голос Кристы — это рычание. Она укоризненно смотрит на меня, а с ее бледной кожей, светлыми волосами и кровью, стекающей по подбородку, она похожа на зомби.

— Это ты сделала!

— Я? — Я тычу пальцем себе в грудь.

— Ты... ой! — Криста закрывает рот и жалобно стонет.

Ее приспешники бросают на меня острые, как кинжалы, взгляды. Не могут же