Двойняшки для Медведя (СИ) - Созонова Юлия Валерьевна

— Думаешь? — Лёля надувает пузырь из жвачки и лопает его с громким «чпок». Поворачивает бейсболку козырьком назад и задорно орёт. — Эй, акула от адвокатуры! А может, ты уже оставишь в покое бортик и сделаешь первый, пробный прокат? Ты так вцепился в перила, что я начинаю тебя ревновать!

— Лёля, блин! — пытавшийся осторожно катиться вперёд Ильин вздрагивает от вопля любимой жены и предсказуемо путается в ногах. Падает на пол и смотрит на Лёлю таким убийственным взглядом, что у меня мурашки по спине бегут.

Жаль на госпожу Ильину такие вот гляделки не действует. Она только страдальчески вздыхает и бормочет себе под нос, что у неё не муж, а какое-то горе луковое. Или бегемот. Ну судя по тому, как «грациозно» он приземляется…

Пять раз подряд.

Я тихо смеюсь, глядя на эту парочку, и пропускаю момент, когда мой собственный «бегемот» оказывается слишком близко. Настолько, что успевает поймать меня за руку и к себе притянуть. И недовольно выдохнуть, цепляясь свободной рукой за борт:

— Вот скажи мне, Потапова… Как я на это подписался?!

— Вы проиграли нам желание. И сказали, что мы можем сами выбирать куда идти и как проводить это очень романтическое свидание. Разве нет?

— Да, что-то такое припоминаю… — Макс морщиться так, как будто килограмм лимонов съел. И клятвенно обещает, глядя на довольно посмеивающуюся Ильину. — Что б я, ещё раз, с ней в карты и на желание… Да никогда!

— Что, боишься без штанов остаться? — я громко и открыто смеюсь, выбравшись из его объятий. Делаю пару осторожных, плавных шажков и отъезжаю в сторону.

Чтобы уже с безопасного расстояния, снова, беззлобно его поддразнить

— Или я чего-то не знаю о ваших играх, а?

— Ах ты…

Я без труда избегаю все его попытки меня подловить. Широко улыбаюсь и наслаждаюсь царящей вокруг атмосферой беззаботности и озорства. Думаю о том, что вырваться сюда посреди рабочей недели самая безумная и самая шикарная выходка из всех и что в следующий раз мы обязательно придём сюда вместе с детьми.

— Попалась!

— Боже, Ильин, ну у тебя и глазомер…

Мимо меня на живот проезжает Гор, всем своим видом показывая, что так передвигаться — это нормально и вообще, может это стиль катания такой. Рядом, но чуть впереди, дразня его видимостью доступности, невозмутимо катается Лёля, даже не думая ему помогать. И такое поведение этой парочки тоже — нормально.

У тех, кто женился на спор и за фольксваген-жук вообще любое безумство будет нормальным.

— Кажется, я понял, в чём проблема… — задумчиво тянет Потапов, всё же поймав меня вновь и крепко прижимая к себе. На пробу делает плавный прокат вперёд и утягивает нас в некое подобие вальса. Отсутствует правильная музыка и мы не попадаем в такт, но кого вообще волнует этот вопрос?

— В том, что ты неуклюжий медведь? — я притворяюсь, что не понимаю о чём идёт речь и краем глаза цепляюсь за выпуск новостей на плазменном экране. Равнодушно отмечаю короткий репортаж из зала суда и с трудом узнаю в обвиняемой ту самую Дячишину Оксану Витальевну.

Она до последнего верила в то, что ей вытащат из-за решётки. Орала, что всех нагнёт и мы не знаем, с кем мы связались. И первое время я тоже думала, что всё будет именно так. Но ничего такого не произошло и мне больше не нужно бояться. Мне нужно…

А собственно, что?

Задумавшись над этим вопросом, я пропускаю момент, когда меня планомерно загоняют к скамейкам у входа на каток. Заставляют усесться на них и даже не дают перевести дух, заявляя сразу и прямо в лоб:

— Я нашёл помещение для тебя.

— Какое помещение? — я безбожно туплю, пытаясь понять о чём идёт речь. Не получается и приходиться задавать новый вопрос. — Макс, ты о чём?

— Ну… — Потапов впервые на моей памяти так откровенно смущается и трёт шею ладонью. Смотрит куда-то перед собой и говорит тихо и осторожно. — Я помню, когда мы только ещё познакомились, ты говорила, что хочешь открыть свою студию. Танцевальную студию. Всё просила меня помочь найти помещение, совала под нос предложения от риелторов… Тогда я не смог тебе помочь, а сейчас вот подумал… Почему нет? Не всё же тебе дома, с детьми сидеть, правильно?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

И бросив на меня короткий взгляд, он протягивает мне связку ключей на ладони. С брелоком в виде маленьких, нежно-пастельного оттенка пуант. А я…

А я думаю, что мне действительно больше ничего и не нужно. Для счастья. У меня есть муж, пусть нашу историю нельзя назвать обычной, пусть мы ещё долго будем притираться друг к другу и привыкать жить одной семьёй. У нас есть очаровательные двойняшки, что в вечном поиске приключений и попытках захватить этот мир. Они не расстраиваются после серии неудач и не устают вить верёвки из окружающих, что так охотно ведутся на милые лица наших детей. У меня есть друзья. Да, шумные, да местами без царя в голове, а иногда и вовсе, очень опасные, когда пытаются найти приключения на свою пятую точку и на мою заодним. У меня есть…

У меня есть всё и ещё чуть-чуть, есть мечты, которые сбываются вот так внезапно и цели, которые, в общем-то, очень легко достичь. И я ни за что это не упущу, больше нет.

— Как же я тебя терпеть не могу… Потапов.

— Ну… Должен признать, у нас всё взаимно, Потапова… На этот раз.