У Великой реки - Андрей Круз

– Верно. – сказал я. – не хуже чем из винтовки. А то и получше. И к ветру не слишком чувствительный, похоже, что летит быстрее, чем нарезная.

Это я про свою оперенную пулю.

– Верно. Не зря я оптический прицел для эксперимента поставил. А про это что скажешь?

Он указал на измочаленный деревянный щит в пятнадцати метрах от нас. Туда попадали и пули, и сегменты оболочки. Эффект был даже выше, чем у картечи, но кучность хуже. Однако до двадцати метров вполне эффективно.

– Скажу, что если по живому так стрелять, то все кишки в клубок смотает, хрен какой лекарь распутает.

– Согласен. – кивнул Дарри. – Могу тебе сотню таких отлить, а дальше начнем на продажу клепать. Когда торговать начнем?

– А как на торг приедете. Все равно без демонстрации не поверят.

– Точно, не поверят. Болтун ты Дарри, скажут. А твои патроны сегодня уже начали делать, послезавтра забирай. Сразу поедешь?

– Сразу.

– Тогда и Бороды заказ велю приготовить к послезавтрашнему дню. Пусть порадуется. Когда патроны продашь, ты лучше мою долю в ваш Городской Банк внеси. Семенов, банкир, мой счет знает.

– Сделаю.

– Чего сегодня думаешь делать?

– Вара пригласила по каким-то дальним галереям погулять.

– А, хорошо! Сходи, может быть интересно.

– Да наверняка будет. – согласился с ним я.

14

Выехал от гномов я в четверг в середине дня. Хотел в Великореченск попасть в будний день, и рассчитывал попасть на вечерний паром с пристани в город, с которым объезды урядников возвращаются.

Гномы сказали, что стрельба у дороги стихла, эльфов загнали куда-то к северу. Действительно, по мере приближения к вырубленному участку эльфийской Пущи, никакой стрельбы слышно не было. Однако на дороге виднелись многочисленные следы колес и копыт, были набросаны окурки папирос, где-то валялся вдавленный в землю винтовочный патрон, кругом навалены кучки конского навоза.

На мертвую эльфийку я наткнулся примерно через пару километров после того, как въехал на дорогу, идущую по бывшей Пуще. Сначала я увидел гуля-трупоеда. Увидел далеко, на опушке леса, скрывающегося в кустарнике и явно боящегося выйти на свет из лесного сумрака. Я его по взгляду «запеленговал».

Но если бы он не чуял свежий труп, то и не высунулся, поэтому я огляделся вокруг. И увидел ее, лежащую в густой траве возле самой обочины. На ней была лохматая маскировочная куртка, штаны и сапоги с растительным узором, поэтому я ее не сразу заметил. Заметив же, остановился. Гуль, увидев меня, скрылся в чаще. Далеко еще до ночи, солнце в зенит идет. Если бы дело ночь было, то мог и на меня напасть, хоть всему прочему предпочитает трупы, даже кладбища раскапывает.

Я прихватил с собой обрез, вышел из машины. Подошел к погибшей, присел возле нее. Осмотрел. Лежит несколько часов. Над ней уже собрались жужжащим облаком мухи.

Она была ранена, пулей в плечо, бежала. Бежала через поле, в сторону оставшегося за дорогой кусочка леса. Скорее всего, ее отрезали от своих, и деваться ей было некуда. В нее стреляли. Вторая пуля ударила прямо в крестец, причинив тяжкую рану. Она долго мучилась. Вся земля у ног изрыта каблуками сапог, все пропитано кровью. Мучилась долго, зажимая рваную рану выходного отверстия внизу живота. Затем к ней подъехал конный разъезд из четырех драгун. Во главе был офицер – на земле валяется гильза от патрона 10х31, каким стреляют из «маузеров», а пистолеты этой системы имеют право носить на службе только офицеры. Какой-нибудь корнет. Он ее и добил. То ли сжалился, избавил от мук, то ли наоборот – выместил зло. Затем конные свернули с дороги в траву и поскакали к лесу. Она осталась у дороги.

Ей повезло, или нет – не знаю. Если бы ее поймали живой, то долго насиловали бы, не удержались. Да и не стал бы никто солдат удерживать, к местным эльфам ненависть старая и тяжелая. Те сами виноваты – не стоит ТАК плохо обращаться с пленными. Хотя, говорят, этим эльфийские начальники пытаются отвратить своих бойцов от сдачи, подразумевая, что «Куда тебе после того, что ты с их пленными делал». Может и правда, не знаю.

Изнасиловав многократно, ее бы пристрелили. Или, если бы была возможность, кому-то втихаря продали. За армией всякие субчики катаются, купят и эльфийку. Рабства только в землях пришлых нет, а вокруг процветает. А эта была бы обречена на самую плохую судьбу. У нее на поясе висели кожаные подсумки под обоймы для СКС. Значит, вооружена она была трофейным карабином, а еще это означает, что она или урядника убила, или гражданского. Эльфам никто такие винтовки не продает, не положено. А трофеями они чаще всего не делятся, сами носят, как признак доблести. Значит, одна человеческая жизнь, как минимум, на ее счету есть.

Интересно, сколько ей лет? Они же почти бессмертны, а лет до трехсот эльфийки выглядят сущими девчонками. Вытянутые к вискам глаза, острые ушки, белые волосы необычного розоватого оттенка. Тонкие губы, искусанные в кровь мелкими ровными зубами. Зубы оскалены в муке, кровь запеклась между ними. Очень тонкие, красивые пальцы. Хрупкие запястья. Тонкие щиколотки в сапожках из тонкой кожи какой-то ящерицы, с мягкими подошвами. Красивые они, эльфийки эти. Как статуэтки.

Я понял глаза, глянул в сторону леса. Гуль не ушел, так и прячется за кустами. Ждет, когда я уеду. Гули тупые, но все же разумные. Можно убить, но мне его не заказывали. И придется гоняться, он живучий, уязвим лучше всего для огня, а зажигательная картечь у меня только в обрезе. Можно стрелять и обычными пулями, раз так десять в грудную клетку, но карабин у меня малокалиберный для таких целей, на людей или эльфов с собой взят. С ног сразу не собьет, убежит подранком, только разозлится. А в голову могу и не попасть, она как раз толстым суком скрыта, и метров триста до него. И затянется охота до темноты, а ночью здесь одному оставаться… Ладно, пускай поживет.

Я вернулся к машине, полез за спинку своего сиденья. Там стояла ведерная канистра из красной лакированной жести, с руной «Омм» на боку, символизирующей всеуничтожающий и вечный огонь. Я называл это спецбензином, но на самом деле жидкость в канистре была ближе к скипидару и производилась друидами. Они уверяли, что именно этот огонь уничтожает все и до конца, и главное – очищает. Жалко мне эту эльфийку так бросать, кладбищенской твари на поживу. Хоть и не люблю я эльфов, здорово не люблю, но слишком она хрупкая, слишком красивая.

Я открыл канистру, оттуда распространился запах свежей хвои. Вот так, в лесу жила, лесным же средством тебя и схороню. Считай уважением посмертным. Встретил бы живой и с оружием – таким добрым бы не был.

Я полил тело несколькими быстрыми всплесками. Много этой жидкости не надо, это не бензин, это магия. Затем отошел, крикнул заклинание, написанное на канистре. Тело вспыхнуло ярким, чуть зеленоватым пламенем, которое взметнулось вверх метра на три, затем опало, и через минуту на месте тела осталась лишь вытянутая кучка пепла.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});