За все надо платить - Александра Маринина

Ночь Настя Каменская провела без сна. Снова и снова в голове ее возникал приятный баритон, который она хотела бы никогда больше не слышать. Снова и снова вспоминала она осень девяносто третьего года, два года назад, когда впервые услышала этот голос. Тогда он подчинил ее себе, заставил взять больничный, сидеть безвылазно дома и временно устраниться от работы по раскрытию убийства никому не нужной алкоголички Вики Ереминой. Она сделала так, как он велел, но сумела собраться, сосредоточиться и, заручившись помощью и поддержкой своего начальника полковника Гордеева, внесла смуту в ряды противников, перессорила их и разрушила, не выходя из квартиры, всю их хитроумную постройку. Тогда они потеряли двух человек. Один погиб, другой остался инвалидом и комиссовался. Но то было тогда… А что ему нужно сейчас?

Он ничего не требовал, не угрожал, не ставил никаких условий. Он просто поинтересовался ее самочувствием. Напомнил о себе. Зачем? Почему именно сейчас? Неужели Тарадин?

Этот человек, имени которого Настя не знала, позвонил как раз тогда, когда Тарадин засветился в «Лозанне» и, отсидев больше суток в камере для задержанных, пришел к ней домой. Выходит, его отслеживали из отделения милиции и довели до Настиного дома. Но что они хотят? Зачем она им?

Несмотря на взвинченность и нервозность, она принялась по обыкновению просчитывать варианты – это всегда ее успокаивало. Вариант первый: человек с приятным баритоном является представителем тех людей, которые замешаны в убийстве любовницы Денисова. И если он позвонил именно сейчас, значит, Тарадин подошел к ним слишком близко.

Вариант второй: этот человек не имеет ничего общего с убийцами Лилианы Кнепке. Тогда кто он? Для чего звонит ей? Ответ очевиден и крайне неприятен. Это человек самого Денисова. Эдуард Петрович достаточно проницателен, чтобы понимать: она, Настя, боится оказаться повязанной с ним. А использовать ее ему нужно. И сейчас он пытается сломать ее руками человека с приятным баритоном, а потом заставить работать на себя опять же через него. Она и знать не будет, что выполняет задания Эдуарда Петровича. Денисов, услышав ее лишенный энтузиазма голос по телефону, понял, что она отнюдь не рада его просьбе, и решил использовать объективно сложившуюся ситуацию с Тарадиным и поисками убийцы для того, чтобы сделать Настю своим послушным орудием. Вот это уже совсем плохо. О том, что неведомая контора имеет длинные руки, недреманное всевидящее око и своих людей во всех правоохранительных органах, Настя узнала еще два года назад. О чем-то догадалась сама, а об остальном ей рассказал Володя Ларцев, которого контора шантажировала дочерью и в конце концов похитила девочку. И если к такой сильной организации сейчас присоединился сам Денисов, то головы Насте Каменской не сносить, это уж к гадалке не ходи.

Хмурая, невыспавшаяся и вялая, она с трудом поднялась с постели, стараясь не разбудить Лешу, долго стояла под душем, чтобы хоть немного взбодриться, влила в себя две чашки горячего крепкого кофе и поплелась на работу. Чем ближе подходила она к зданию на Петровке, тем больше крепла в ней решимость немедленно поговорить с Гордеевым. Если помощь Тарадину можно было оказывать партизанскими методами, то теперь ситуация повернулась так, что скрывать ничего нельзя. Выйдет только хуже.

Войдя в кабинет, она торопливо скинула куртку и позвонила по внутреннему телефону Гордееву.

– Заходи, – разрешил полковник.

Небольшого росточка, круглый, с блестящей необъятной лысиной, он меньше всего походил на великого сыщика и грозу преступного мира, зато внешне полностью соответствовал прозвищу Колобок, которое тянулось за ним с незапамятных времен. В это утро он, в отличие от Насти, пребывал в хорошем расположении духа и даже что-то напевал.

– Что у тебя, Стасенька?

– Беда, – бухнула она прямо с порога.

– Ну уж так и беда! – весело улыбнулся Виктор Алексеевич. – Что, прямо с самого утра?

– Нет, со вчерашнего вечера, – ответила она серьезно. – Виктор Алексеевич, похоже, меня опять контора достала.

– Какая контора? – не понял полковник.

– Та же, что и два года назад. Та, на которой Ларцев сломался.

Гордеев снял очки, швырнул их на разложенные на столе бумаги, поднялся и медленно подошел к окну. Какое-то время он стоял спиной к Насте, и она пыталась угадать, какое у него сейчас выражение лица. Злое? Растерянное? Задумчивое? Наконец он повернулся и снова сел за свой стол.

– Так, – произнес он.

Настя ждала продолжения, но Гордеев опять умолк. Он сидел неподвижно, как каменное изваяние, сложив руки перед собой точно так же, как держит их один известный политический деятель на рекламном плакате «Если дорог тебе твой дом». Смотрел он при этом не на Настю, а на стену поверх ее головы. Потом он перевел взгляд на наручные часы.

– Очень коротко – историю. Потом детально – свои выводы.

Настя постаралась как можно короче изложить всю ситуацию с просьбой Денисова и работой Тарадина. Она знала, как начальник относится к ее знакомству с Эдуардом Петровичем, и хорошо помнила, как в прошлом году, когда погиб сын Денисова, он ее предупреждал о том, что этот долг она будет отдавать до конца жизни. Сейчас, во время рассказа, он ее не перебивал, и она была благодарна ему за то, что он не вставлял время от времени правильные, но никому не нужные фразы типа «Я тебя предупреждал» или «Я так и знал».

– Выводов у меня получилось три, – закончила она. – Либо исчезновение Тамары Коченовой связано с убийством, которое расследует Тарадин, и контора получила заказ ему помешать и убила Карину Мискарьянц, которая знает, где Тамара. Либо убийство Карины к Тамаре Коченовой никакого отношения не имеет, просто случайно совпало, что Тарадин в поисках следов Коченовой ткнулся как раз туда, где есть убийство и заказ помешать его раскрытию. Либо все это дело рук самого Денисова, который хочет в той или иной форме получить с меня долг. У меня все.

– Ну слава богу! – облегченно вздохнул Гордеев. – Я боялся, что до второго вывода ты не додумаешься.

– Как же я могла не додуматься? – удивилась Настя. – Это же очевидно.

– Ну, ты к своему Денисову относишься необъективно. Так что тебе это могло в голову не прийти. Значит, так, деточка. Сиди тихонько и не дергайся. С Тарадиным пока не встречайся, сведи контакты с ним к минимуму. Ссориться с ним, конечно, не надо и обижать его тоже не надо, придумай благовидный предлог, но от встреч уклоняйся. Перво-наперво нам нужно прояснить, какой из твоих выводов правильный. Поэтому убийство Карины Мискарьянц заберем себе. Я договорюсь. У тебя должно быть формальное основание работать по нему. А теперь скажи мне, ты до самой смерти будешь защищать своего Эдуарда? Или ты уже наконец созрела для того, чтобы объяснить ему, что он не прав?

– Не берите меня за горло, – тихо сказала Настя. – Я знаю, что не права. Я знаю, что не должна была затевать в прошлом году эту эпопею с людьми Денисова. Я все знаю. Я признаю, что совершила ошибку, но ситуация уже сложилась так, как она сложилась, изменить ее я не могу. Если вы знаете, как исправить положение, – скажите. Я все сделаю. Только не ругайте меня.

– Ладно, не буду, – неожиданно улыбнулся Колобок-Гордеев. – Хотел, конечно, что скрывать, уже и слова подобрал пострашнее, но, раз ты просишь, – не буду. В каком направлении работать по делу Мискарьянц, тебе понятно?

– Более или менее. Подозреваю, что все дело в Коченовой, поэтому надо вплотную заниматься ее связями.

– Занимайся. И через два дня положишь мне на стол план разработки. Будем пробовать руками этой таинственной конторы прижать в углу твоего дружка Денисова.

– А если он ни при чем? Ведь это только один из трех вариантов, – робко возразила Настя.

– Да ты сама в это не веришь! – внезапно рассердился Гордеев. – Ты же уверена, что это его рук дело.

– Но все-таки… А вдруг нет?

– Все-таки, все-таки, – пробурчал полковник. – Вот тебе и «все-таки». План через два дня положишь мне на стол. А реализовывать разработку или нет – посмотрим. Проверим твои варианты.

* * *

Молодой человек с кривоватым носом, Виктор, по здравом размышлении решил внести коррективы в выполнение вчерашнего задания Арсена. Конечно, девочки из «Лиры» произвели на него хорошее впечатление, но как знать, может, они и притворялись. А вдруг в «Лире» побывал Тарадин и они сказали ему, что некий молодой человек хорошо заплатил им за молчание? Вдруг Тарадин понравился им больше или легенда у него оказалась симпатичнее? Тогда в «Лиру» соваться нельзя, там его могут поджидать. Цветочки и конфетки – это, конечно, здорово, но телефон как-то безопаснее. Поэтому Виктор решил попусту не рисковать и ограничиться звонком.

То, что он услышал от девушек, его не порадовало. Да, Тарадин и Каменская приходили в «Лиру». Нет, конечно, ни диспетчер Таня, ни старший менеджер Лариса ничего не рассказали. Они же обещали…