Эффект Плацебо - Vladi N

под мои губы тонкую шею. Рывком смахиваю регулятор температуры воды, прибавляя градусов, а потом прохожусь языком от острой скулы до самой груди с розовыми ореолами.

— Боже…

Тиффани больше не видит меня. Ее веки прикрыты, а пальцы лихорадочно раздирают кожу спины там, где ещё секунды назад болталась рубашка.

— Киллиан… Пожалуйста…

— Твою мать! — рычу сквозь зубы, в которых зажата аккуратная горошина, а сам уже стягиваю мокрые джинсы со стройных ног своей женщины. Член в штанах натянул ширинку так, что физически больно. Все практически так же, как тогда, в тот самый первый раз. За исключением дичайшей любви, которая разрывает меня на части.

"Смотрю на изящную шею, по которой катятся капли воды, где пульсирует в агонии выступающая вена, и не могу удержаться. Зализываю место, приложенное ранее зубами. Девушка глухо стонет, а меня в пружину закручивает. Дотрагиваюсь пальцами до твердого розового соска, продолжая водить языком по нежной коже."

Воспоминания из прошлого вспыхивают в голове яркими картинками, накладываясь на текущие реалии.

"— Не играй со мной, Солнце, иначе мне придется трахнуть тебя прямо здесь.

— А разве ты не для этого сюда пришел? — в глазах читается вызов.

— Я пришел забрать тебя.

— И поэтому залез ко мне в душ? Странные методы переговоров, не считаешь?

Резко убираю руку с шеи и кладу ее на плоский живот, спускаясь к промежности. Когда нахожу факт возбуждения девчонки, размазываю вязкую влагу по набухшим складкам, не отрывая взгляда от перекошенного ужасом лица.

— Что… Что ты делаешь?.. Кил… Ох…"

Проделываю то же движение ладонью, спускаясь к тонким трусикам, и запускаю под мокрую ткань пальцы. Тиф прижимает меня крепче, не позволяя отстраниться, чего я сам бы не сделал никогда.

— Помнишь? — обдаю аккуратное ушко горячим шепотом и проникаю внутрь нее двумя пальцами, ощущая долгожданное тепло ее тела. — Помнишь все, что было тогда?

Барлоу в несознанке кивает, поскуливая и насаживаясь мне на руку, а у меня бошка плывет от переизбытка эмоций вкупе с теми картинами, что подбрасывает издевательская память.

"Женское тело начинает бить мелкая дрожь, а я просто упиваюсь тем, как люто может трясти. Загоняю сразу два пальца в нее, закидывая стройную ногу на свое бедро, и лихорадочно трахаю уже бесстыдно стонущую давнюю подружку. Яйца грозятся взорваться, разметав сперму по всей, мать его, спальне, но я не могу остановиться. Хочу, чтобы кончила, чтобы орала от того, что я с ней делаю. Цепляю узкий подбородок и, до боли стискивая, разворачиваю к себе.

— В глаза мне смотри, — рычу на низких оборотах, — в глаза, сказал!"

Трахаю Тиффани пальцами, зацеловывая ее всю. Упиваюсь ее стонами, касаниями, ласками. Нас заливает водой, но я кроме нее в своих руках ничего больше не чувствую. Только ее.

Когда Тиф достигает оргазма, ее начинает трясти в моих руках. Не в силах оторвать от девушки взгляда, буквально топлю себя в ее удовольствии. Для меня ее пик наслаждения ничем не уступает собственному. Нахожу острый подбородок и обхватываю рукой, заставляя встретиться со мной глазами. Сталкиваюсь с затуманенными зрачками цвета солнца и плыву вместе с ней. Рывками спускаю штаны, освобождая член, и, подхватывая Тиффани на руки, резко опускаю на себя, выбивая из обоих задушенные вздохи.

— О-о-о-ох…

— Твою мать…

Глаза в глаза. Все эмоции вскрыты. Все чувства оголены.

"Ещё несколько минут бешеных движений, и она взрывается с громким протяжным криком. Ее плоть до боли сжимает мою при сокращении мышц, но мне охуенно. Самого потряхивает вместе с тем, как колошматит ее. Горячие брызги ее удовольствия напористой струёй вылетают из влагалища после того, как резко вытаскиваю руку.

— Красиво кончаешь."

Двигаюсь. Заполняю Тиф до основания, с каждой фрикцией выбивая из нее сладкие стоны. Чувствую ее руки и губы на теле, ощущаю ее сладкую кожу под своим языком, ее попку под ладонями, ее до одури обжигающую тесноту мышц вокруг меня. И этого хватает, чтобы разорвало. Кончаю так громко и бурно, что колени подкашиваются. И Тиффани не отстаёт. Кричит настолько сильно, что нас, кажется, слышно в крыле Чарли.

Как только последние волны оргазма стихают, Тиф обмякает в моих руках, утыкаясь лбом в плечо и крепко обнимая за шею. Я по-прежнему впиваюсь пальцами в ее ягодицы, что, скорее всего, на них останутся пятна. Боюсь, что если ослаблю хватку, то она исчезнет из моих рук, как мираж.

— Родная? — хриплю на пониженных, снова возвращая наш зрительный контакт. Барлоу поднимает голову и смотрит так проникновенно, что мое сердце, раздробленное и измученное, снова в надежде оживает. — Красиво кончаешь.

Нереальная улыбка, по которой я охренеть как соскучился, озаряет ее лицо. Она тоже вспоминает. Я знаю. В прошлый раз эта женщина зарядила мне по морде после аналогичных слов, а сейчас крепко обнимает, оставляет поцелуй на подбородке, после чего перемещается к губам и проникновенно целует.

— Люблю тебя, Киллиан Хоггард. Я очень сильно тебя люблю.

— А я тебя сильнее, моя Заноза, — крепче обхватываю девушку в своих руках и выхожу из душа, чтобы продолжить начатое в кровати. — И сейчас собираюсь тебе это доказывать.

Глава 27

Numb — Linkin Park

Тиффани

Размеренно дышу, уютно устроившись поверх широкой спины Киллиана, и вывожу пальцами витиеватые черные узоры переплетающихся линий татуировки.

— Тебе не тяжело?

Наклоняюсь к красивому лицу. Кил лежит левой щекой вниз, повернув профиль ко мне. Глаза блаженно прикрыты после марафона, который состоялся между нами. Не смотря на долгое воздержание у меня откуда-то взялись силы, но сейчас ноги с трудом соединяются вместе. Тело болит, а душа, напротив, голосит во все горло от счастья.

— Шутишь? — Хоггард приоткрывает один глаз, вытягивает губы трубочкой, требуя поцелуя, а после того, как получает его, рывком переворачивается и подминает меня под себя. — Ты была миниатюрной, Солнце, а сейчас совсем кроха. И меня это очень тревожит.

Он проводит шершавыми ладонями по моим выпирающим ребрам и хмурится. Поднимаю пальцы, чтобы разгладить образовавшиеся складки между бровями, а затем обхватываю колючий подбородок.

— Ты стал каким-то другим… — всматриваюсь в голубые зрачки, пытаясь уловить изменения. — В тебе нет больше того безудержного драйва. Агрессии… Ты сейчас больше похож на Чарли.

— Многое поменялось за это время, Тиф, — мужчина перехватывает мою ладонь и оставляет поцелуй на внутренней стороне, разгоняя мурашки по обнажённому телу. — Обстоятельства, люди. И я.

Киллиан удерживает зрительный контакт долго. Рассматривает мое лицо с маниакальной жаждой запечатлеть каждую чёрточку.

— Все, что произошло, заставило меня по-другому посмотреть на многие вещи и, наконец, начать ценить и дорожить людьми, которые рядом.