Остров с кодовым замком - Сергей Зверев

– Ты на кого наезжать надумал, сявка? – зло прошипел Крюк. – «Шестеркой» был, ею и подохнешь. А я законный положенец. Усек?! Что, забыл, падла, как я тебя выручил на зоне, когда Боцман уже собирался кое-что тебе продырявить?

Стопарь ничего на это не сказал, весь скукожился и обиженно отвернулся. А Крюк и Пыж начали вполголоса обсуждать, на что им потратить время, оставшееся до восьми.

Борис слушал их разговор и с трудом сдерживал себя от того, чтобы не сорваться и прямо сейчас не покрошить эту мразь на куски голыми руками. Теперь он знал точно, что они и есть мучители и убийцы Люсеньки.

Вскоре отморозки покончили со своим пивом и отправились дальше.

Гаврилин рулил следом за ними.

По пути он связался с Вячеславом и сказал всего два слова:

– Это они!

Его напарник тут же, без всяких пояснений, понял, что это значит.

До восьми вечера мстители мотались за «Маздой», а потом на улице Калинина припарковались невдалеке от этой черной японки и следом за коллекторами вошли в подъезд уже видавшей виды пятиэтажки.

– Боря, а у тебя на приемнике блютус есть? – неожиданно спросил Вячеслав, поднимавшийся следом за Гаврилиным. – Если не затруднит, сбрось мне, пожалуйста, на телефон запись разговора этих коллекторов. Сможешь?

– Да, без проблем. – Борис несколько удивился этой просьбе, но достал из кармана приемник подслушивающего устройства.

Они на цыпочках поднялись до лестничной площадки третьего этажа, остановились там и наблюдали, как коллекторы, орудуя отмычками, отпирали замки квартиры с номером шестьдесят девять.

«Именно так эти твари смогли войти в квартиру Люсеньки, – мгновенно догадался Гаврилин. – Ну да ничего! Сейчас я вам устрою, суки, воспитательную процедуру».

Он уже принял решение, знал, как именно поступит с этим уголовным трио. Убивать он не будет, но отделает так, чтобы они всю оставшуюся жизнь работали на лекарства. Потом капитан вызовет полицию. Пусть стражи порядка приедут и заберут полуживые мешки с костями.

Спецназовец окинул взглядом своего спутника, не блещущего избытком мускулатуры, и предложил:

– Слава, может, я один тут управлюсь, а ты подождешь на улице?..

Он опасался, что присутствие Вячеслава может стать определенной помехой. Вдруг кто-то из бандитов изловчится и возьмет парня на мушку как заложника? Разумеется, Гаврилину было бы намного проще разделаться с криминальной сворой в одиночку.

Но Вячеслав почему-то категорически не согласился с ним.

– Нет, я пойду тоже! – упрямо проговорил он.

– Ладно, – неохотно согласился Борис, даже не подозревая, как именно сейчас будут развиваться события.

Он выбрал нужный момент и стремительно взбежал к квартире, куда гуськом уже вошли коллекторы. В последний миг капитан успел вставить ногу между дверью и косяком, не дал ее закрыть.

Стопарь, входивший в прихожую последним, недовольно прогундел:

– Ну и кто еще там?

Он выглянул из-за двери, тут же получил сокрушительный удар в челюсть и опрокинулся навзничь.

Из комнаты, куда уже успели войти Крюк и Пыж, донесся удивленный и вместе с тем испуганный девичий голос:

– Кто вы такие и что здесь делаете?! Как вы сюда вошли? Не смейте подходить ко мне. Я сейчас же вызову полицию!..

Ответом на эти слова было самодовольное, мерзкое, язвительное гоготание. Но смех бандитов мгновенно смолк, едва из прихожей в комнату кубарем, нелепо размахивая непропорционально длинными руками, влетел Стопарь с окрашенным кровью подбородком.

При появлении Гаврилина Крюк попытался выхватить пистолет, однако точный и жесткий удар ногой по запястью отправил оружие куда-то под сервант.

– Ну так что, уроды, посчитаемся за мою сестру Люсеньку, которую вы несколько дней назад убили на Советской? – Борис окинул съежившихся бандитов жутким взглядом, разминая кисти. – Вы же и сюда пришли насиловать и убивать? Не выйдет. Сейчас вы сполна получите свое!

– Да, Боря, сейчас они свое получат! – неожиданно раздался сзади непривычно суровый голос Вячеслава.

Гаврилин сразу же ощутил в его тоне что-то необычное.

Он резко оглянулся и увидел жениха Люсеньки, стоящего в дверном проеме с пистолетом в руке. Только тут до него дошло, для чего Вячеславу понадобилась запись разговора бандитов, почему у него так странно сверкали глаза. Он пришел их убивать!

– Слав, ты что задумал?! Прекрати! Не надо. – Борис произносил эти слова и понимал, что никакого толка от них не предвидится.

Лицо Вячеслава пошло пунцовыми пятнами, его глаза источали крайнюю ненависть.

– Прости, Боря, но теперь мой выход! Я тебя умоляю, сядь вон на тот диван рядом с этой милой девушкой. Мне крайне не хотелось бы ранить в ногу человека, которого я считаю своим лучшим другом!

Гаврилин безнадежно махнул рукой и неохотно шагнул к софе, на которой сидела, испуганно расширив глаза, хорошенькая русоволосая девушка лет двадцати.

Он пристроился рядом и чуть слышно сказал ей на ухо:

– Не бойтесь, вас это не коснется. Лучше отвернитесь и не смотрите на то, что здесь сейчас произойдет. – Борис осторожно обнял ее за плечо и привлек к себе.

Как видно, она только в этот миг осознала, свидетелем какого ужаса ей предстоит стать прямо сейчас. Девушка порывисто обхватила Гаврилина руками, уткнула лицом ему в грудь.

– Мужик, ты чего это задумал? Кто ты такой? – запинаясь и заикаясь, проблеял Крюк трясущимся ртом.

– Я – ваша смерть! – спокойно, без рисовки и позерства, с некоторой даже торжественностью проговорил Вячеслав. – Я пришел покарать вас, негодяев, которых не исправит никакая тюрьма, уничтожить гнусных червей, которые посмели загубить то, чем я дорожил больше собственной жизни. Люсенька для меня была ангелом, сошедшим с небес. А вы, двуногая гниль, посмели над ней гнусно глумиться, отнять у нее жизнь. Теперь я заберу ваши.

Как видно, уголовники, слишком долго остававшиеся безнаказанными, все еще не могли поверить в то, что их вот так запросто, без проблем можно взять и убить. Для них это было чем-то абсолютно ирреальным. Это им можно унижать, бить, насиловать и даже убивать кого ни попадя. А вот их самих!.. Да ни за что и никогда!

Бандиты стояли под прицелом пистолета и растерянно перетаптывались. Они не знали, как поступить в подобной ситуации. Просить о пощаде и прощении – бесполезно. Попытаться подкупить – бессмысленно. Запугать – то же самое.

Но ведь что-то же надо делать, иначе!.. Господи, неужели это и в самом деле она, смерть?! От ужаса разом застыло все внутри.

– Не надо! – заламывая руки, внезапно истерично взвизгнул Стопарь, падая на колени. – Тебя посадят! Вызови полицию! Мы все расскажем. Мы согласны на пожизненное. Ты же не хочешь сесть? Нет? – с истеричной надеждой выкрикнул он.

Ответом ему был негромкий смех Славки, который для коллекторов прозвучал страшнее рычания разъяренного тигра.

– Кого напугает тюрьма, если потеряно все? Поскольку я взял на себя роль как судьи, так и исполнителя приговора, даю вам послушать обвинительный материал.

Он поднял свой телефон, из которого полетели те самые слова: «Ты, япона мать, и на Октябрьской думал, что все пройдет тип-топ. А вышло-то как?»

Негодяи окончательно помертвели, съежились и сникли. Они вдруг со всей ужасающей определенностью поняли главное: да, это и в самом деле конец.

А Славка бросил телефон в карман и негромко обронил:

– Ну вот и все. Слушание закончено, приговор вынесен. Снисхождения и пощады вы не заслуживаете. Пора ставить точку, а то, боюсь, суд рискует обратиться в пошлый водевиль. Три! Два! Один! Пли!

До последнего мгновения Борис надеялся, что Славка не нажмет на курок. Он и сам жутко ненавидел этих нелюдей, но считал, что приговор все-таки должен вынести настоящий суд.

Но Славка сделал это. Стрелял он, как с подсознательным удивлением отметил Гаврилин, очень даже профессионально. Звуки пальбы слились в один. Три выстрела – столько же точных попаданий в сердце. Обливаясь кровью, коллекторы неуклюже, как-то громоздко повалились на пол.

Они даже не попытались разом наброситься на этого худощавого парня, чтобы смять его и спастись бегством. Даже с учетом того, что стрелял Славка снайперски, убить или ранить он успел бы всего одного негодяя, а остальные имели бы шанс скрыться. Но они этого не сделали.

Скорее всего, то, что произошло в этой квартире, их полностью деморализовало. Человек, вознамерившийся отомстить им, внушил негодяям столь сильный ужас, что они оказались в роли кроликов, ощутивших на себе смертоносный гипноз питона.

В комнате повисла тягостная тишина. Девушка очень уж боялась увидеть трупы, поэтому сидела не шелохнувшись. Борис смотрел на Вячеслава и пытался понять, что же он сейчас испытывает в глубине души.

Славка поймал его взгляд, виновато понурился и проговорил:

– Боря, я виноват перед тобой. Если можешь, прости меня. Но я по-другому поступить не мог. Я знал, что ты, человек справедливый и законопослушный, намнешь им ребра и отдашь полиции. Но мне слишком хорошо известно здешнее кривосудие. Уже сегодня их отпустили бы под подписку о невыезде. Вскоре они были бы отсюда далеко, продолжали бы грабить, насиловать, убивать. С этого момента мир от них избавлен раз и навсегда. Впрочем, хватит об этих нелюдях. Теперь нам надо продумать твое алиби. Итак, ты ко всему этому совершенно непричастен. Понял? Сегодня ты приехал сюда, в гости к своей любимой. Девушка, а вас как зовут?