Хмель и Клондайк - Андрей Круз

А затем на площадку выскочил невысокий силуэт в черном, чем-то там вооруженный, я не разглядел в темноте, чем именно, и я выстрелил в центр силуэта.

Амулет на цели был, потому что рвануло громко, а вспышка оказалась, наверное, с метр в поперечнике. Цель заорала женским голосом, схватилась за лицо, выронив то, что держала в руках, и свалилась на пол. Я с трудом подавил желание выстрелить еще раз, просто из экономии, потому что у меня только один противоамулетный, в стволе, а дальше «обманки».

Второй силуэт оказался куда более проворным. Я даже не успел в него пальнуть, когда он перескочил через упавшую женщину в черном. В бой он вступать не стал, а просто метнулся по лестнице на выход из подъезда, из чего я заключил, что это уже чистой воды паника – подъезд заперт. Подскочил, чтобы броситься следом, но в последний момент сообразил, что в таком случае я подставлюсь под выстрел или что-то там из двери, потому что в засаде вполне могло быть больше двух человек.

Тогда я просто выматерился, упав на колено, заглянул в тесный коридор, готовый выстрелить во что угодно, но там никого не было. Влетел в комнату, обнаружил привязанного к стулу мужичка с замотанным ртом, не обнаружил никого в кухне и крошечной ванной.

Дверь в подъезде хлопнула, и я подскочил к окну, но не увидел никого, услышал только скрип снега под быстро удаляющимися шагами.

Вновь на выход. Не знаю, показалось мне или нет, но лежащий на площадке силуэт уже шевелился и даже попытался поднять руку, явно в мою сторону, так что я выстрелил еще раз, опять противоамулетной, и на этот раз совершенно зря, потому что она угодила в тело без всякого «отклика», просто как тяжеленная пуля десятого калибра, но шевеления прекратились.

Дверь, к счастью, не захлопнулась, застряла в наледи, так что я выскочил из подъезда, сразу направив ствол ружья вправо, потому что именно туда удалился звук шагов, но уже никого не увидел. Забежал за угол, выскочил на улицу, оглядываясь, – и там никого. Что объяснимо, потому что на месте противника я бы уходил дворами, держась натоптанных дорожек и постоянно меняя направление, чтобы не оказаться на виду.

Затем я выругался, трусцой добежал до подъезда и заскочил внутрь, все же притянув дверь за собой. Подошел к лежащей женщине в черном, с черной маской на лице, пощупал пульс, приложив два пальца к шее, и убедился, что щупать там уже нечего. В середине груди была огромная рана, вокруг которой куртка промокла от крови, – с такими дырками не живут.

Зашел в квартиру, аккуратно срезал веревку со щиколоток и запястий дворника, оставив ему удовольствие самому сдирать липкую ленту с бороды и рта, спросил лишь:

– Связь с Дружиной есть?

У дворников амулеты связи должны быть, а этот дом пока не телефонизирован. Он закивал активно, подскочил к комодику, выдвинул верхний ящик и выудил из него старый мобильный телефон с примотанной изолентой магической батареей. Он протянул его мне, но я отказался, сказал:

– Ты разматывайся, а я пока там покараулю.

И вышел к трупу. Наверху открылась дверь, послышался голос Милы:

– Коль!

– Все нормально! – крикнул я в ответ. – Уже тихо, Дружина выехала.

Она вообще-то не выехала, дядя Саша все еще с задавленными матюгами рвет с себя скотч и щелкает ножницами, ну так выедет. Все когда-нибудь случится.

Присел рядом с телом, приподнял голову и сдернул маску. Нет, не встречались раньше. Простенькое скуластое лицо, сильный ожог вокруг глаз, веки вспухли. Местами, кажется, ожоги от расплавленного свинца, пробившегося сквозь маску. Пахнет палеными волосами, кровью и вроде как озоном немного.

Работает наша пуля, работает. Полевые испытания, так сказать. А амулет висит где висел, но даже я чувствую, кажется, что он совсем «пустой», без всякого заряда. А был на ней… ха… «Чешуя дракона» на минуточку! Хай энд, можно сказать. И да, в один выстрел нейтрализовался. Пуля «всосала» поле в себя и от переизбытка энергии рванула.

Это мы хорошо с Саней придумали, это мы молодцы. Повторять скоро начнут, понятное дело. Конструкцию защитить, к сожалению, не получится, Гимназия для сертификации все выспрашивает, а без сертификации не продашь. Скоро сами копировать и начнут.

Так, куртка легкая на убитой, явно не по погоде, так что точно Лига, только они холода не боятся. Рядом на полу лежит… «дырокол»? Да, похоже, но это из последних, я их пока еще мало видел. Их теперь стали в форме обычного оружия выпускать, с прикладом и рудиментарным прицелом. Легальное оружие в Форте, носи не хочу, только я все равно огнестрел предпочитаю.

Чем она в меня целиться пыталась? А ничем, в руке нет ничего. Показалось, наверное. Жаль, а то можно было бы побеседовать.

Что в карманах?

Самым интересным оказался нагрудный карман, в котором я нашел фото Милы. Сделано у служебного выхода из «Ширли-Муры», с довольно большого расстояния и с сильным увеличением. Моих фотографий нет, так что меня здесь не ждали, похоже.

Тонкая стеклянная банка, словно бы заполненная белым дымом. Это я знаю, у меня дома такие есть, – парализующая граната. Так… амулет связи. Мобильник с замененной батареей и бронзовой антенной в рунах. Это не мобильник в прямом смысле слова, амулеты здесь настраиваются друг на друга, то есть связаться можно максимум с несколькими, что ли…

Интересно, а как-нибудь проследить, на кого он завязан, можно?

Документов нет. Еще где-то должна была машина прятаться, я думаю, иначе как они парализованную Милу собирались вывозить? Но если и была, то ее уже нет.

То есть это все же Лига, именно они, а Семера на подхвате была. Или как «лицо на обложке».

Дядя Саша все же размотал свой кляп и выскочил в подъезд, сообщив, что побежал топить бойлер. А я должен встретить дружинников.

Хм… показывать им амулет связи с убитой или нет? Пожалуй, отдам: все равно я понятия не имею, как его отслеживать, а дружинники с гимназистами работают.

Ладно, ждем Дружину – и домой. Время отметить у нас все равно остается, хотя бы вдвоем.

Общение с дружинниками, прикатившими на сине-белом «соболе», затянулось не слишком надолго. Самым волнующим моментом была попытка отжать мой дробовик «как вещественное доказательство» дознавателем из Центрального околотка, молодым, румяным и круглолицым, по фамилии Мамочкин. Перед этим он просто долго крутил его в руках, заглядывал в патронник, прикладывался, уточнял вес пули, какой можно из него пальнуть. Я, разумеется, вовсе не собирался помогать «собирать вещдоки», особенно те, что должны были потеряться, скорее всего, так что спор у нас довольно быстро перешел на повышенные.

Черт знает чем бы это закончилось, скорее всего, все же изъятием ружья и дальнейшим моим обращением к руководству румяного дознавателя Мамочкина, но тут подкатил черный «патриот» с мигалкой на крыше. Спор прервался.

Правая передняя дверь уазика открылась, и на снег выбрался человек в джинсах и короткой дубленке, решительно направившийся в подъезд.

– Мамочкин, что тут у тебя? – спросил он сразу.

Человек был худощав, среднего роста, заметно конопат. Обращал на себя внимание нос, одновременно вздернутый и сбитый набок. Ну и вел себя он как начальник, причем немалый.

– Ведьма, – Мамочкин показал на тело, которого до сих пор не увезли. – То ли покушение было, то ли попытка похищения. Убита спецпулей, сертификат есть. Разрешение на ношение есть.

– Закончил?

Мамочкин чуть запнулся, явно не решаясь заговорить о ружье, потом сказал:

– Да, только протокол прочитать и подписать.

– Давай, заканчивайте. И не тяни время.

Мамочкин явно потерял интерес к продолжению беседы, поэтому сунул мне бумагу и буркнул:

– Читайте. Если все нормально, то вот тут, – он ткнул пальцем в бумагу, – пишите: «С моих слов записано верно, мной прочитано». И дальше дата с подписью.

Я прочитал все внимательно, но Мамочкин ничего от себя не прибавлял и слов не искажал. Он просто ружьецо хотел отжать в свою пользу, не более. Написал, что он просил, и отдал протокол ему, после чего он забыл обо мне и пошел допрашивать дядю Сашу, который уже раскочегарил бойлер, к радости жильцов дома.

Заезжий начальник протянул руку, представляясь:

– Кузьминок, начальник отдела контрразведки Дружины.

– Гордеев, магазин у меня здесь неподалеку.

– Я знаю. Есть пара минут поговорить?

– Есть и не пара.

Слово «контрразведка» меня заинтересовало. Если подобное слово появляется в схеме, это значит, что ты куда-то влетел. В нечто большее. Не «можешь влететь», а уже. Состоявшийся факт, так сказать.

– Я здесь почти случайно оказался, был рядом и услышал доклад, поэтому у меня действительно пара минут. Завтра сможем поговорить? Не приглашаю, я бы сам подъехал к вам.