Последний корабль в Бессмертные Земли - Павел Комарницкий

Нашарив небольшой серебряный рожок, Таурохтар выбрался из палатки, просто пройдя сквозь стенку, как будто это и впрямь был мыльный пузырь, поднёс к губам инструмент, и над спящим лагерем пронёсся ликующий утренний клич.

— Что случилось, начальник? — Из соседней палатки высунулась голова, по случаю пробуждения непричёсанная. — Как, уже рассвет? Ведь только что был закат…

— Вставайте, лежебоки! Нет большего позора для эльдар, чем проспать рассвет!

Члены экспедиции выбирались из палаток, держа на плече полотенца, кто-то трусцой устремился к высокому и узкому шатру-туалету, кто-то направился к умывальнику…

— А где Фионна?

Мужчины переглянулись.

— Спит, наверное, вчера умаялась…

Что-то кольнуло Таурохтара в сердце. Быстрыми шагами подойдя к палатке Фионны, он без лишних церемоний просунул голову сквозь упругую стенку, отчаянно желая увидеть картину, мирную и незатейливую — спящая девушка, сонно посапывающая, чуть подрагивающие ресницы…

Палатка была пуста.

«Фионна!» — мысленный зов такой силы, вероятно, должен был достичь самой Тланты. — «Фионна Кассителнирра, отзовись!»

Нет ответа.

— Тревога!

* * *

Золотая колибри возмущенно пискнула, однако аметистовая непреклонно и решительно оттеснила её от ладошки — хватит, другим тоже есть хочется!

— Ну, ну, не деритесь только, — тихонько засмеялась Иримэ. — Тут на всех хватит.

Эарендил наблюдал, как девушка кормит ручных колибри синтетическим нектаром, и улыбался. Вот уже полгода они обручены, и никак не налюбоваться ему на свою Иримэ…

— И всё же я не понимаю, зачем твоей сестре понадобилось в эту экспедицию. Ей мало мамонтов на экране? Непременно надо понюхать, как они пахнут?

— Ну это ты у нас такой домосед, — засмеялась девушка, оттирая ладошку. Птички, убедившись, что угощение закончилось, покружились вокруг головы своей благодетельницы и упорхнули в сад. — И потом, и мамонты и охотники на них уже пройденный этап. Сейчас они в Жестоких Землях.

— А вот этого я уже совсем не могу понять, извини. На месте Таурохтара я бы вообще отказался брать девиц, жаждущих приключений, в столь опасные места.

— Твоя бы воля, ты запер бы всех девушек в золотые клетки, — покачала головой Иримэ. — Напомню, мы совершенно равноправны с мужчинами, и даже кое в чём более равноправны.

— Да при чём тут равноправие! Я был в Жестоких Землях, и мне того раза хватило. Поверь, там не место для девушек эльдар. Там и мужчинам-то следует спать внутри охранного круга, держа в одной руке лучемёт, в другой десинтор…

— Ты знаешь, она и в самом деле ходит с лучемётом, — вновь засмеялась Иримэ. — Ну только что не спит, держа его в руке…

— Ну вот видишь!

Девушка помолчала, подставив руку струйке из фонтана. Вновь отряхнула ладошку. Закрыла хрустальный флакончик с нектаром, коим потчевала своих ручных любимиц, посмотрела на свет.

— Она не просто ищет острых ощущений, Эар. На ней лежит Печать.

Эарендил осторожно обнял невесту сзади, зарылся носом в волосы.

— От пророчества не убежишь, как и от самой себя… Мне правда очень жаль твою сестру, однако путь она выбрала не тот.

— А ты знаешь, как снять Печать? — горько улыбнулась Иримэ.

— Конкретно эту — нет, конечно. Однако я уверен, такой способ есть. Выход всегда есть, Иримэ, просто надо его увидеть. А не бегать кругами по белу свету, как это делает Фионна.

Полупрозрачная стена из разноцветного стекла, создававшего причудливые переплетения красочных узоров, бесшумно отошла в сторону, и на пороге возник глава Дома, Аркуэнон Кассителнирр.

— Ты здесь, Иримэ. Пойдём, срочно… Эарендил, ты тоже не будешь лишним.

— Что случилось, отец? — Девушка широко распахнула глаза, ресницы тревожно подрагивали. — Нет… не может быть…

— Твоя сестра, Ири, пропала в Жестоких Землях. Очевидно, похищена хомо, из тех, что торгуют соплеменниками как скотом. Общий Совет! Я оповестил всех.

* * *

Ветви раскидистых сикомор почти смыкались, закрывая собой вход в пещеру, вымытую подземными источниками у самого уреза воды. Со стороны моря вход прикрывала скала, нависавшая угрюмой глыбой. Да, подумала Фионна, логово что надо… Любое судно пройдёт мимо в двухстах шагах и не увидит этой дыры. И с воздуха, очевидно…

— Давай, давай, шевелись! Солнце встаёт, сейчас остроухие очухаются!

Пираты, налегая на вёсла, ввели свою ладью в узкую каменную щель между скалой и берегом, разом затабанили судно, вынули вёсла из уключин, укладывая на дно. Мачта, вынутая из гнезда, была уложена вдоль лодки ещё ранее, её толстый комель едва не упирался в бок пленнице, по-прежнему привязанной на передней банке.

— Все за борт! Заводим в укрытие!

Пираты попрыгали за борт, оказавшись в воде кто по грудь, а кто и почти по шею. Упираясь ногами в дно, медленно повели ковчег в развёрстый зев пещеры, низко нависавший над водой. Клоп в который раз похвалил себя за предусмотрительность — не сруби он перед операцией круто вздымавшиеся нос и корму, ладья сейчас не прошла бы под низкие своды.

Девушка лежала, глядя на нависающий каменный свод грота, и отчаянно кусала губы. Ей давно уже страшно хотелось писать, но обмочиться в присутствии этих обезьян — нет, только не это…

Внутри пещера оказалась достаточно обширной, дальний конец её терялся в полумраке. Лодка ткнулась в пологий берег, усеянный напа’давшими со свода камнями, один из моряков уже сноровисто привязывал причальный конец к одинокому сталагмиту, очевидно, исполнявшему тут роль причальной сваи.

— Отвяжите её, — распорядился Клоп, сойдя на берег. — Девушке пора уже размяться и справить естественные надобности.

Пираты загоготали, будто услышали чрезвычайно остроумную шутку. Ремни, притягивающие Фионну к лавке, враз опали, несколько пар рук подхватили её и понесли.

— Ты уж потерпи, красавица. — Клоп ухмыльнулся, разглядывая голую пленницу, едва стоящую на ногах. — Не запас я для тебя медной клетки, дорого больно. И воздушных нарядов из страны Хаара-Па не приготовил. Походи покуда в сетке.

Бандиты вновь заржали. Фионна стояла, стараясь не шататься, закусив губу. Сеть-кошёлка была накинута на голову, доставая до самой земли, край волочился по камням. Никакого просвета. Ноги были относительно свободны, связывающая матерчатая лента позволяла шагать, пусть и нешироко. Руки были стянуты плотнее — ровно настолько, чтобы лежащая на скамье пленница не отлежала их собственным задом. Хуже всего были мешочки-рукавицы, делавшие узницу совершенно беспомощной.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});