Чингисхан и рождение современного мира - Джек Уэзерфорд

Угедей не поехал со своей армией, завоевания его мало интересовали. Он решил, что как и все другие великие цари, он должен иметь свою собственную столицу — не просто несколько гэров, а самые настоящие здания с крышами стенами и окнами. Вопреки мнению своего отца, Угедей считал, что империя, завоеванная в седле, не обязана из седла управляться. А ведь то, что управление осуществлялось очень мобильным ханом и его двором, было одним из главных факторов, который принес монголам военный успех. Угедей попробовал создать стационарный центр для управления всей империей — это была одна из первых серьезных ошибок его короткого правления.

Поскольку родина монголов на реках Онон и Керулен теперь принадлежала, согласно монгольскому обычаю, Тулую, младшему сыну Чингисхана, Угедей решил построить столицу на своей собственной земле на западе страны. Он выбрал местность в монгольских землях в долине реки Орхон на территории, которая раньше принадлежала Он-хану из племени кераитов, а еще раньше была столицей нескольких тюркских царств. Он выбрал место для столицы, как будто выбирал место под кочевую стоянку. В широкой степи, где сильный ветер отгонял бы комаров, с источником воды на достаточном расстоянии, чтобы жители не загрязнили его, и с горами неподалеку, чтобы отгонять туда стада на зиму. По всем этим статьям Каракорум (так называлось это место) был превосходен. Возникала только одна проблема: город с постоянным населением имеет несколько другие требования, чем прекрасный, но временный лагерь. Необходим был постоянный приток пищи в течение всего года, а силу неумения ее производить, город зависел от постоянных и очень дорогостоящих товаров, которые везли за тысячи миль с южной оконечности Гоби. Расположенный в открытой степи город не давал никакой защиты от ледяных зимних ветров. В отличие от стад и табунов, которые могли на зиму укрыться в горах, город нельзя было так просто перенести, как лагерь из шатров. Все эти проблемы с самого начала обрекли монгольскую столицу.

Угедей, вероятно, начал строительство своего дворца в обычном монгольском стиле, то есть пустил стрелу в воздух и стал строить первое крыло в направлении полета стрелы. Согласно монгольской системе измерения здание вытянулось в длину на один полет стрелы. Он построил еще одно крыло таким же образом и возвел высокий павильон в центре, чтобы соединить их. Он выстроил крепкую стену, чтобы окружить дворцы, и по этим стенам столица получила имя Каракорум, то есть «черные камни» или «черные стены». Рашид ад-Дин описал дворец Угедея, как «удивительно высокое строение с длинными колоннами, которые будто бы поддерживали высокое звание этого царя. Мастера завершили здание, раскрасив его разноцветными картинами и узорами».

Монголы продолжали жить в своих гэрах в открытой всем ветрам степи вокруг Каракорума. Ханский двор переезжал с места на место, в зависимости от времени года — зачастую он перемещался на несколько дней, а то и недель пути от столицы. Здания Каракорума возвели китайские архитекторы и строители, но личный дворец Угедея был построен в арабском стиле. В отличие от других мировых столиц, которые становились воплощением силы и величия правящей фамилии, Каракорум служил в первую очередь огромным хранилищем и мастерской. Сами монголы нечасто заезжали туда, включая и самого Угедея. Город стал для них базой, где они хранили свои богатства, а среди этих богатств числились и умелые ремесленники, работавшие на них. Город производил мало товаров, но в нем собиралась дань, взятая со всех земель империи. Там жили также писцы и толмачи из каждого народа в империи. Они занимались перепиской с каждой провинцией в отдельности.

Самое древнее описание Каракорума приводит Джувайни. Он описывает сад окруженных стеной, в которой были устроены четверо врат, по числу сторон света. Внутри сада китайские мастера возвели «замок с дверями, подобными дверям того сада; а внутри него поставили трон с тремя ступенями: одна для Хана Угедея, другая для его женщин, а третья — для его виночерпиев и столовых». Перед этим дворцом Угедей устроил несколько озер, «где вскоре развелось много птиц». Он завел себе привычку любоваться на то, как птицы охотятся, прежде чем обратиться к радостям попойки. Его пристрастие к спиртному выразилось также в том, что в центре дворца стояли золотые и серебряные цистерны, такие большие, что рядом держали верблюдов и слонов, которые должны были «помогать доставать оттуда напитки, когда приходило время пира и праздника».

Кроме дворцов для себя и всех членов Золотой Семьи, Угедей построил несколько храмов для своих последователей их буддистов, христиан, мусульман и даосистов. При Угедее христиане пользовались особым почетом при монгольском дворе, поскольку сам он, как и его братья, в свое время взял себе жен-христианок еще во время похода против кераитов и найманов. Его потомки тоже были христианами, и ту же веру исповедовал его любимый внук, Ширемун (Соломон). Христианство было для монголов привлекательно еще и благодаря имени Иисуса. Они называли его «Есу», а это слово по-монгольски звучало как священное число девять, и еще было созвучно с именем Есугея, отца Чингисхана и основателя всей династии. Несмотря на особое благоволение к христианам, небольшой город Каракорум был, наверное, самым открытым и терпимым городом в тогдашнем мире. Нигде больше представители стольких разных вероисповеданий не могли отправлять свои религиозные обряды бок о бок в мире и покое.

Чтобы привлечь в свою новую столицу торговые караваны, Угедей бесконечно щедро платил за любые товары, которые прибывали к его двору, несмотря на их количество, качество и вообще необходимость. Рашид ад-Дин пишет, что Угедей «каждый день садился перед двором своим, а перед ним складывали груды всяческих товаров, какие только можно найти в мире. Их раздавал он всякому своему подданному монголу или правоверному, и часто случалось так, что он приказывал человеку высокого положения брать столько, сколько он только сможет унести». Кроме множества скота и пищи, купцы привозили ткани, слоновую кость, жемчуг, охотничьих соколов, золотые кубки, украшенные самоцветами кушаки, ивовые рукояти для кнутов, обезьян, луки, стрелы, одеяния, шапки и рога редких животных. В Каракорум стекались так же артисты и искусники: актеры и музыканты из Китая, борцы из Персии и даже придворный шут из Византии.

Угедей-хан часто платил вдвое против запрошенной цены за привозные товары, чтобы показать свою милость купцам, проделавшим такой долгий путь и поощрить других делать то же самое. Угедей также постановил, что купцам следует платить запрошенную цену с десятипроцентной премией. Монгольская столица также при необходимости предоставлял торговцам помощь в организации и финансировании караванов. Чтобы развить торговлю, Угедей ввел стандартизированную систему мер и весов, которая постепенно заменила собой разнобой расчетов и мерных единиц, использовавшихся в разных странах. Поскольку слитки золота и серебра было так тяжело и опасно перевозить, монголы создали систему бумажных денежных облигаций, которые ускорили и обезопасили торговлю.

Армия Угедея утвердила монгольское владычество в Средней Азии. Его войска под водительством опытного военачальника Субэдея в союзе с империей Сун окончательно разделили между собой земли и богатства чжурчженей. Его отец обеспечивал постоянный приток богатств в Монголию тем, что жил в седле и постоянно завоевывал новые земли. Угедей же последовательно использовал мощь своей армии для того, чтобы сделать торговлю более удобной и безопасной, а вместе с тем и привлечь на родину купцов из других стран.

Он установил постоянные гарнизоны по охране дорог и ликвидировал сложную систему местного налогообложения и практику вымогательства, которые очень увеличивали расходы на любой торговых караван. Монголы высаживали вдоль дорог деревья, чтобы они давали укрытие от летнего солнца и указывали дорогу в зимних снегах. Там, где деревья не росли, они воздвигали каменные верстовые столбы. Джувайни отмечает, что монгольские дороги были созданы так, что «если где только мелькал призрак прибыли и выгоды, на западе или на востоке, правоверные купцы тут же отправлялись в путь».

Когда Угедей спешился в Каракоруме и стал возводить там каменные здания, которые так ненавидел его отец, он сделал первый шаг в сторону от заветов Чингисхана. Таким образом, начался процесс перестройки, которая за сорок лет превратила монголов из воинов-кочевников в обычный оседлый двор, которому не удалось избежать всех ловушек и деградации цивилизованных монархий. Наследие Чингисхана было тогда предано забвению.

К 1235 году Угедей умудрился расточить почти все богатство своего отца. Его город отнял много средств на строительство, да и поддерживать в нем жизнь было недешево, а сами привычки и образ жизни хана тоже требовали огромных затрат. Со всей империи исправно поступала дань, но объемы ее не могли сравниться со временами Чингисхана. Что бы Угедей ни предпринимал, чтобы построить столицу и реформировать систему управления, Монгольская империя основывалась на завоеваниях. Ему было критически необходимо открыть новый источник богатств, чтобы продолжать вести тот образ жизни, к которому и он сам и другие монголы уже привыкли. Монголы не выращивали злаков и не производили никаких товаров, да к тому же они и думать не хотели о том, чтобы продавать своих лошадей, которых выращивали в таких несметных количествах. Чтобы сохранить империю, Угедей-хан должен был снова повести ее на войну против земель, которые еще не были покорены и разграблены. Но где была такая земля?