Мария, тайная жена - Робер Гайар

Ни один из присутствующих десяти заговорщиков не смог удержаться от того, чтобы не содрогнуться при этих зловещих словах своего вожака.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Лефор вспоминает свое пиратское прошлое

Караульный провел Ива Лефора в кабинет Лапьерье. Временный губернатор еще не явился, и Лефор, ожидая его, шагал взад и вперед по комнате, придерживая рукой шпагу.

Его ботфорты необычной конструкции были начищены до зеркального блеска, как, впрочем, рукоятка шпаги и дула пистолетов. На тщательно выглаженной военной форме — ни одной складки; на голове — красивая шляпа, украшенная цветным плюмажем. С гордо вскинутой головой, он представлял собой упоительное зрелище и производил неизгладимое впечатление.

Сверху из окна кабинета был виден большой зал, предназначенный для различных торжественных церемоний, и Лефор внимательно изучал его окрестности, определяя дистанции и прикидывая возможные места укрытия своих людей, откуда они могли бы стрелять через открытые окна зала.

Подумал он и о необходимости найти безопасный уголок для отца Фовеля, францисканского монаха, которому предстояло, по замыслу, возглавить немногочисленную процессию с большим деревянным крестом, заимствованным для этой цели из монастырской церкви. Но Лефор не успел принять на этот счет окончательного решения: до него донесся шорох отворяемой двери. Повернувшись, он очутился лицом к лицу с Лапьерье.

Губернатор поспешил к своему письменному столу.

— Дорогой Лефор, — начал он, сразу же переходя к делу, — мадам де Сент-Андре весьма похвально отозвалась о вас. Я очень сожалею, что бесчестные люди Сен-Пьера распространяли о вас столь злонамеренные и абсолютно беспочвенные слухи.

Лефор слегка кашлянул, но лицо его осталось непроницаемым. Несколько сбитый с толку его молчанием, Лапьерье продолжал:

— От мадам де Сент-Андре мне стало известно, что у вас есть какой-то план. Вы предлагаете, как я понял, навсегда избавить нас от бунтовщиков. Это верно?

По-прежнему молча Лефор сперва многозначительно посмотрел на кресло, стоящее перед письменным столом, а потом также выразительно взглянул на временного губернатора. Тот торопливым жестом пригласил присесть, и Лефор тут же уселся, положив шпагу перед собой на подлокотники.

Вновь откашлявшись, бывший пират наконец заявил:

— Господин губернатор, мне не известно, что мадам де Сент-Андре могла рассказать вам обо мне, но я отлично помню, что именно ей сказал я и что она ответила. И если память мне не изменяет, осталось нерешенным кое-какое дельце — небольшая проблема чисто личного свойства, касающаяся только вас и меня, которую — при всем уважении к вам — необходимо прежде урегулировать. Возможно, вы уже забыли свою весьма неудачную реплику относительно моего прозвища «Гробовая Доска», если быть точным. Кроме того, у меня есть другое имя, которое мне также очень нравится. Как вам известно, меня зовут также Ивом Лефором. Можете ко мне обращаться, используя это имя. Я не имею ничего против.

— Вы неправильно истолковали мои тогдашние слова, Лефор! То была всего лишь шутка…

— Довольно скверная и неуместная…

— Да, неуместная. Полностью с вами согласен. Но произнесенная в гневе. И вы, я надеюсь, поверите в мою искренность, когда я попрошу вас не придавать ей никакого значения. Я нисколько не намеревался обидеть вас, затронуть ваше самолюбие.

Наконец лицо Лефора несколько разгладилось.

— Хорошо, господин губернатор, — сказал он. — Теперь, когда улажена эта проблема, мы можем перейти к вопросу, который интересует вас в первую очередь. Вы правы, у меня действительно есть вполне конкретный план.

Лапьерье, на первых порах здорово рассерженный настойчивостью Лефора, сразу же забыл собственное раздражение и, расположившись поудобнее в кресле и положив локти на стол, приготовился слушать.

— Господин губернатор, — начал Лефор, — по сути, нам нужно лишь избавиться от семнадцати бунтовщиков, в том числе и от Бофора — чтоб чума его унесла! — который является коноводом, как вы сами признали.

— Совершенно верно! — подтвердил Лапьерье.

— Существует только два пути устранения нежелательных лиц. Если вы — губернатор и у вас достаточно места в тюрьме, вы можете заковать их в железо. Если же вы — частное лицо и в вашем распоряжении только шпага или пистолет, вы можете ради собственного спокойствия прикончить их. Однако, хотя вы и губернатор и у вас хватит каменных мешков, чтобы засадить не только Бофора, но и всех остальных негодяев, да еще парочку в придачу, на свободе останется достаточно людей, которые станут заступаться за них, делать из них героев и даже попытаются силой освободить их, взяв штурмом крепость. Таким образом, тюрьма не решит проблемы. Значит, остается Лефор, частное лицо с пистолетом и шпагой, который должен провернуть это дельце.

— Что?! — воскликнул Лапьерье. — Вы, конечно же, не предлагаете убийство семнадцати человек, подписавших хартию?

— Да, сударь, именно это я и предлагаю!

— Об этом не может быть и речи! На острове уже достаточно пролито крови, и нам не следует увеличивать количество жертв. Я никогда не стану соучастником подобной бойни. И, кроме того, как вы полагаете осуществить свой план?

— Очень просто, — проговорил небрежно Лефор, поднимаясь и подходя к окну. — Вы видите большой зал, господин губернатор? Итак, я предлагаю следующее: завтра, ровно в полдень вы примете здесь бунтовщиков и сообщите им о своей готовности подписать хартию. Все семнадцать человек с Бофором во главе будут стоять перед вами. Затем вы прикажете подать вина, чтобы отметить важное событие и выпить за здоровье короля. Как только они поднесут бокалы к губам, я и мои верные друзья, спрятавшись заранее под окнами, дадим залп из мушкетов и уложим каждого из них носом в землю. Не будь я Лефор!

— Вы с ума сошли! — закричал Лапьерье, который с трудом мог поверить своим ушам. — Совершенно помешались!

— Как хотите, господин губернатор, — ответил Лефор высокомерно, направляясь к двери. — Тогда вам придется поискать кого-нибудь другого, кто соображает лучше. Тем временем не забудьте поострее зачинить перо, чтобы покрасивее исполнить завитушки на вашей подписи под хартией. Ведь срок истекает завтра, не правда ли? А потом прикажите поосновательнее вычистить тюремные камеры, иначе клопы и вши съедят вас заживо. Там их видимо-невидимо, как мне рассказывали. Хотите верьте, хотите нет — это ваше дело, но именно в той части крепости вы скоро окажитесь, расставшись с этой прекрасной квартирой! Прощайте. Пусть Всевышний защитит вас!