Шепот в ночи - Мэрилайл Роджерс

— Я солгала, но с невинной целью. Когда в последний раз мы виделись с графом, между нами произошло… — Элис замолчала, подбирая подходящее, но не очень резкое слово, — недоразумение. Простое недоразумение.

Глаза Клевы расширились, и в них засверкали огоньки. Она сомневалась, что какое бы то ни было «недоразумение» с графом Дэйром могло быть названо «простым». Кроме всего прочего, она знала, как неравнодушно граф всегда смотрит на эту женщину. Поэтому она была уверена, что любая ссора между ними всегда будет яростной.

Элис заметила, что Клева удивилась ее словам, но упрямо продолжала:

— Я просто хочу избежать встречи с Дэйром сегодня утром. Я подумала, что для нас обоих будет лучше, если я побуду одна, прогуляюсь в саду, пока все остальные завтракают. Когда они закончат и Дэйр уедет, я вернусь и буду помогать в том, в чем необходимо.

Искренность звучала в ее словах так же сильно, как звенят колокола в соборе.

В Уайте сплетни всегда распространялись очень быстро, особенно если они касались графа-дьявола. Клева уже знала о ссоре между графом и молодой женщиной, еще до того как эта самая женщина присоединилась к ней минувшим днем. Уже тогда Клева почувствовала, что девушка расстроена, и теперь без колебаний приняла ее объяснение.

— Хорошо, пойдите прогуляйтесь по саду. — Клева понимающе улыбнулась и подмигнула ей. — Я скажу миледи, что вы пробудете наверху все утро. Так у вас будет несколько спокойных часов.

Клева сочувствовала страданиям девушки, но была более чем обеспокоена их ссорой. Она внимательно пригляделась к ним обоим и была убеждена, что вряд ли между ними возможен легкий роман, любовь «на расстоянии», о которой поют в своих песнях менестрели. И тем не менее она сделает все, чтобы им помочь.

Элис поблагодарила ее. Узким концом белой материи она быстренько окутала шею до подбородка, а другим — большим — концом покрыла волосы. Затем накинула на плечи широкую коричневую накидку и проскользнула мимо своей поверенной. Одной рукой касаясь холодных каменных стен, она всякий раз осторожно выглядывала, чтобы избежать непредвиденных встреч. Она никого не встретила и вскоре вышла из замка. В сером свете нового дня она спустилась по широким деревянным ступеням и оказалась во внутреннем дворе. Тяжелые засовы двух опускных решеток, с помощью которых охранялся замок и двор, были отодвинуты.

Элис прошла под первой железной решеткой, миновала короткий, но мрачный туннель между нею и второй решеткой. Она боялась, что часовой, находившийся на крепостном валу, остановит ее, и скорее поспешила перейти деревянный мост. Со своего поста он прекрасно видел ее, но ничего не сказал.

Она без всяких препятствий прошла через ворота. Настроение ее тут же улучшилось, и теперь она с радостью предвкушала приятную прогулку в одиночестве. Она остановилась, чтобы глубоко вдохнуть бодрящий осенний воздух, и огляделась вокруг. Замок находился на высоком месте, и ей хорошо были видны плодородные поля, простиравшиеся вдаль от внешнего вала. Несмотря на ранний час, на неубранном еще поле суетились работники, и с большого расстояния казалось, что они ползают по нему, как какие-то насекомые.

Элис перевела взгляд поближе и мысленно прошлась по тропинке, опоясывающей деревню, туда, куда деревья, уже наполовину лишенные листвы, манили ее желанным одиночеством. Тишина охватила ее, и, больше не тратя времени, она теперь и вправду поспешила вдоль по тропинке под сень деревьев. Небольшой сад был уже давно убран. Яблони и груши стояли теперь совсем пустые, не сохранив ни единого плода. Здесь в саду Элис нашла для себя надежное убежище, где никто ее не потревожит. Здесь она могла поразмышлять о хитросплетениях долга и собственных желаний, ревности и любви. Да, любви. Она ведь любила Дэйра с тех самых пор, как помнила себя, и будет любить его всегда. И неважно, что отношения между ними — запретный грех и невозможны.

Она задумчиво бродила среди фруктовых деревьев, загребая туфельками разноцветные листья, устилавшие землю. Тревожные мысли проносились в ее мозгу, подобно тому как грозовые тучи разбиваются одна о другую. Боль оттого, что Дэйр оказывал внимание Сибиллин. Отвращение при виде Тэсс, только что покинувшей его объятия. Возмущение тем, что подданные Уайта несправедливо подозревают своего господина. Невозможность найти доказательства его невиновности и непричастности злу.

Элис шла слишком занятая своими мыслями, чтобы оценить окружавшую ее красоту. Для нее полной неожиданностью было, что появившийся откуда-то сзади человек загорелой рукой вдруг схватил ее за талию. Она оказалась в тисках, руки беспомощно повисли вдоль тела, а в это время человек крепко зажал ей рот рукой, так что лишь ему был слышен тихий сдавленный крик.

Светло-голубые глаза опасно сверкнули. Хотя Дэйр и поверил новостям об исчезновении Элис, он окинул взглядом весь полупустой зал, обшарил глазами все его темные углы. Он всегда разжигал в Элис внутренний огонь и знал об этом. Но на этот раз она зашла слишком далеко. Ясно, что эта упрямица не только не послушалась его возражений, но уже уехала из Уайта во Врексдэйл. И поступила так глупо — поехала совсем одна!

— Я, — Уолтер неловко поежился под пристальным взглядом Дэйра, — то есть никто из нас сегодня не видел Элис.

Уолтеру было приятно, что граф так разгневан, и он с трудом сдержал улыбку. Он не сожалел о том, что своевольная женщина поступила так, как он ее убедил сделать. В конце концов, может ли Дьявол изменить то, что произошло? Но тут ему расхотелось улыбаться, и он предпочел не отвечать на собственный безмолвный вопрос. Он пожалел, что этот грозный человек вернулся до полудня. Люди, которых он считал надежными, уверили его, что граф редко появляется к полуденной трапезе, раньше никогда не появлялся. И сегодня было бы гораздо лучше, если граф, как они предполагали, будет занят весь день. Сегодня Уолтер осуществит задуманное: если Элис не решится исчезнуть из Уайта по своей воле, те, кто наблюдает за ней, «помогут» ей добиться успеха в этом деле.

Сибиллин подошла поближе к Дэйру, и огонь свечей заиграл на ее золотистых волосах, перевязанных на затылке едва заметной лентой. Она никогда не нарушала правил хорошего тона настолько, чтобы полностью распустить волосы. Но не было и причины, чтобы прятать эту сверкающую копну, которая была (и это было ей известно) одним из главных ее украшений.

— Кажется, моя своенравная падчерица нарушила вашу волю и отправилась на свои наследственные земли. — В тоне Сибиллин прозвучало легкое удовлетворение.

Дэйр намеренно отвернулся от надоедливой женщины и снова обратил все внимание на того, кто принес эти неприятные новости. Этого субъекта он не мог воспринимать иначе как недочеловека. Его взгляд упал на дрожащие нервной дрожью ноги. Уолтер носил хорошие туфли, такие же, как подаренные Дэйру Гилбертом. Такие же, как те, что оставили след на пепелище. Интересно, сколько их у Уолтера? На этих не было ни малейших следов пребывания на пожаре. Встряхнув черноволосой головой, Дэйр стряхнул и нелепые подозрения. Какая причина могла быть у Уолтера, чтобы причинить незнакомому ему человеку бессмысленное зло? Просто, сказал себе Дэйр, он слишком долго думает об этом происшествии и слишком много, если сейчас он смог отвлечься, хоть и на мгновение, от мыслей о пропавшей девушке.