Собрать по кусочкам. Книга для тех, кто запутался, устал, перегорел - Бек Марта

Карабкаясь по крутым неприступным склонам чистилища, Данте начинает грустить. Он думает о путниках, тоскующих по дому, и, продолжая двигаться вперед, ощущает притяжение жизни, которую вел до начала своего сюрреалистического путешествия. Данте близок к фундаментальному сдвигу самосознания. Предчувствие преображения вызывает спазмы ностальгии – тоски по жизни, которую он знал до сих пор.

Решить сделать цельность своим образом жизни – все равно что решиться оставить родину и стать гражданином новой страны: для этого требуется фундаментальный сдвиг самосознания. Даже если мы всей душой чувствуем, что этот переход принесет нам счастье, здоровье и цель в жизни, все равно перемена слишком масштабна, чтобы охватить ее мыслью. Исследования в области психонейроиммунологии показывают, что если слишком решительно приняться за крупные перемены, даже к лучшему, тело и разум не в состоянии выдержать потрясение. Нам нужно дать своей психике и физиологии время приспособиться. Для этого нам нужно, по словам нейрофизиолога, культуролога и антрополога Марио Мартинеса, пройти процесс «оплакивания знакомого несчастья».

Каждый раз, когда я наблюдаю, как клиент делает серьезные шаги в сторону цельности, я вижу, как он оплакивает знакомое уныние. Мэтт наконец бросил курить, когда его жена родила ребенка, и был необыкновенно горд, что сумел ради дочурки сделать то, чего не мог сделать ради себя. Но отчего-то ему было очень грустно. Большинство его приятелей на работе были курильщики, которые теплой компанией выходили на улицу морозным зимним деньком и делились друг с другом сигаретами.

– К тому же сигарета была мне как друг, который всегда рядом, – печально признавался мне Мэтт.

Зои и ее лучшая подруга Лаура работали вместе в технологической компании, где от сотрудников требовали очень много. Они почти каждый день за кофе мечтали, как уволятся отсюда и заживут нормальной жизнью. В конце концов Зои решила воплотить эту мечту. Она бросила эту работу, ушла на фриланс и построила прекрасную карьеру веб-дизайнера.

– Все стало гораздо лучше, – говорила она мне. – Но иногда меня накрывает волна печали. Мне не хватает болтовни с Лаурой за кофе. Не хватает возможности поныть и пошутить про работу. Я скучаю по всему этому.

Когда я отказалась от своей религии, мне пришлось оплакивать знакомое несчастье несколько месяцев. Я видела, что психика понемногу исцеляется, но жизнь в Юте в роли отступника превратила меня в изменницу и парию. Я отчаянно тосковала по ощущению своего места среди близких людей. И хотя уход из церкви был для меня радостью и облегчением, иногда меня одолевали парадоксальные приступы глубочайшей скорби по прежней привычной рутине, где все было знакомо.

Если вы начнете воздавать должное своей подлинной натуре и обнаружите, что вам недостает старой культуры, не паникуйте. Будьте к себе снисходительны. Дайте себе время и место, чтобы погоревать. Поговорите с близкими и любимыми. Если они не поймут вас, найдите коуча или терапевта. Только не думайте, будто тоска по прежней жизни означает, что вы должны туда вернуться. Всякий, кто решит жить в цельности, должен оплакать знакомое несчастье, привычный образ действий и дисфункциональные отношения, которые оставляет в прошлом. Даю вам честное слово, если вы уделите время и место своему горю, в конце концов это подарит вам такую радость, какую вы и представить себе не могли. И при этом вы окажетесь у следующих врат.

Приверженность истине

Данте и Вергилий с трудом взбираются на первые крутые уступы огромной горы – и что же? Оказывается, это еще даже не чистилище! Пока что они очутились в месте, которое иногда называют «предчистилище» – своего рода последнее препятствие, которое нужно преодолеть, чтобы доказать, что ты подходишь для настоящего чистилища. Взбираться на эту гору – все равно что ходить по инстанциям, чтобы собрать кучу документов и справок: уходит целая вечность на то, чтобы просто приступить к делу. И вот в конце предчистилища, уже взобравшись очень высоко, Данте и Вергилий оказываются – вы уже догадались – перед вратами.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Эти врата, в отличие от врат в сумрачном лесу, охраняет ангел. Он говорит Данте, что никто не сможет войти сюда, если не поклянется, что никогда не обернется назад: «Войдите, но запомните сначала, / Что изгнан тот, кто обращает взгляд». Если врата ада велели оставить надежду, то эти, в сущности, требуют оставить всякие поползновения пойти на попятный. И когда мы принимаем это фундаментальное решение, тогда и начинаем менять не только мысли, но и все слова и действия, чтобы жить в соответствии с цельностью. Как я уже упоминала, ваше решение не лгать заставляет сделать выбор. После того как вы в порядке эксперимента попробуете говорить только правду и вести себя соответственно в течение ограниченного времени, вам нужно выбрать одно из трех: продолжать двигаться к большей цельности, продолжать блуждать вокруг да около чистилища, оставаясь ровно на том уровне самораскрытия, которого вы добились, или вернуться ко всем тем тайнам, лжи и привычкам, которые вы отринули. Первый вариант – двигаться к полной цельности – может показаться радикальным. Но вечно кружить возле чистилища, оставаясь на прежнем уровне, быстро наскучит, а возвращаться к прежней лжи – все равно что чинить самолет водорастворимыми запчастями. Поэтому именно сейчас спросите себя, не пора ли ступить на свой собственный путь цельности и идти по нему с удобной для вас скоростью – бесконечно.

Думайте над этим сколько хотите, но знайте, на каком распутье вы оказались.

У меня было много клиентов, которые не могли пройти в эти врата. На сессиях, когда они налаживали контакт со своими подлинными мыслями и чувствами, цельность позволяла им получить все награды, которые она им сулила. Умение говорить правду приносило им радость, облегчение и исцеление. Но они так и не отваживались говорить честно, а тем более менять свое поведение, вне безопасных отношений коуча и клиента. Любые консультационные сессии для того и конфиденциальны, чтобы клиенты могли раскрывать свою правду, не оповещая об этом участников своей «реальной жизни». Они могут выпустить сколько угодно пара, чтобы почувствовать себя немного лучше, не сталкиваясь с культурным давлением. У некоторых даже появляется нездоровая зависимость от терапии и семинаров: они постоянно ищут среду, где можно быть самим собой, ничего не взбаламутив. Они бродят по предчистилищу годами – уже не в аду, но определенно не на небесах.

Я никого не осуждаю! На протяжении моего Года Без Вранья мне постоянно казалось, что мои новые истины слишком беззащитны, чтобы делиться ими вне терапии и круга нескольких ближайших друзей. Люди, живущие при авторитарных режимах, представители меньшинств, все небелые американцы рискуют физически пострадать и погибнуть за оскорбление властных структур. Никуда не спешите и слушайте внутреннего учителя, который подскажет, сколько внутренней истины можно раскрывать в той или иной обстановке.

Если вы дошли до момента, когда вам страшно быть по-настоящему честными, но твердо решили больше не возвращаться в знакомое несчастье, двигайтесь вперед осторожно. Найдите тех, с кем можно быть откровенными, ничем не рискуя, и обсуждать следующие шаги. Постоянно переключайтесь между ощущением, которое вызывает ложь во спасение, и тем, что вы чувствовали бы, если бы могли жить в соответствии со своей самой подлинной натурой. Постепенно страстное желание цельности у вас окрепнет, и настанет момент, когда, как бы ни было вам страшно, вы больше не захотите оборачиваться и смотреть в прошлое. Вы ощутите мощную тягу вперед – и вы будете уже не прежний человек, который ведет себя по-другому, а просто другой человек. Атаки прошлого

Когда решаешь следовать по пути цельности сколько потребуется, чувствуешь звонок истины – это внутренний учитель говорит: «Да!» Но сила этого решения такова, что от него словно идет волна, сотрясающая всех, кто принимал участие в вашей социализации. Джулия Кэмерон, писательница, наставница в творчестве и носительница титула «Царица перемен», формулирует это так: «Когда собираешься уходить, они это чувствуют».