Стратегия захвата - Евгений Гуляковский

Она вырезала в ней квадрат, достаточный, чтобы протиснуться во двор. Оттуда сразу же потянуло холодным, малоподвижным воздухом. Она была одета слишком легко, и скитания по лабиринту кое-чему научили ее. Прежде чем уйти, она взяла с собой нож и длинный моток веревки, концом которой прикрутила обмотанную вокруг себя шкуру. Получилось не слишком удобно, и наверняка со стороны она сейчас выглядела как неандерталка – зато теперь ей стало тепло.

Без особого труда Перлис вылезла в окно и, очутившись внизу, осмотрелась.

Двор как двор… Ничего в нем не было необычного, кроме тишины и отсутствия всякого движения. Вздрагивая от нетерпения, она направилась к колодцу. Скрипучий ворот разматывался слишком долго. Стук пустого ведра о сухое дно показался ей звоном погребального колокола.

Несколько минут она неподвижно сидела на срубе колодца, не в силах справиться с новым разочарованием. Слезы сами собой выступали на глазах и тут же высыхали.

Наконец Перлис нагнулась над срубом, пытаясь рассмотреть дно. Возможно, там осталась хотя бы небольшая лужица, которую не могло зацепить ведро. Но в сумеречном свете она не видела ничего, кроме замшелых бревен самого сруба. Ей придется спускаться…

Наверное, потом у нее не хватит сил, чтобы подняться наверх, – колодец довольно глубокий, – но если воды не окажется – это не так уж и важно…

Она начала спуск, держась за веревку и упираясь ногами в противоположные стены сруба. Колодец был узким, и спускаться оказалось легко. К ее удивлению, по мере спуска света не становилось меньше, скорее наоборот. Теперь она могла различить даже собственные ноги. Через пару минут она поняла, что рассеянный, неяркий свет шел снизу.

Наконец ее ноги коснулись сухого дня. В самом конце сруб перешел в каменную кладку, и теперь прямо перед ней, сквозь неровные щели этой кладки, пробивался непонятный свет.

Вначале она даже не обратила на него внимания, безуспешно пытаясь отыскать в засохшей грязи хотя бы несколько капель воды. И лишь когда стала очевидна бессмысленность ее поисков, Перлис с каким-то тупым равнодушием уставилась на свет, струившийся сквозь щели между камнями. Очевидно, раньше колодец соединялся с подземным туннелем. Много лет назад этот ход заделали, но недостаточно прочно. Со временем кладка расшаталась.

Ломая ногти, она начала раскачивать массивный камень, и вскоре он неохотно поддался ее усилиям.

Едва образовалось первое отверстие в стене, как камни, державшиеся лишь под давлением собственного веса, начали легко выниматься из своих гнезд, уступая незначительным усилиям ослабевшей женщины. Ей все сильнее хотелось пить. Чтобы хоть немного охладить свой иссушенный жаждой рот, она приникла губами к ледяным камням и вдруг ощутила влагу. Отдельные капли конденсата не могли утолить ее жажду, но они, по крайней мере, несколько облегчили нестерпимое жжение во рту.

Вскоре она стояла посреди широкого туннеля, по другую сторону колодезной стены. Небольшая груда разобранных камней, пересыпанных землей, осталась позади. Буквально через несколько метров туннель резко изменил направление.

Она долго не могла понять, откуда здесь взялся странный, пропитавший воздух свет, пока не заметила, что светится именно воздух. Неведомое излучение, исходившее, очевидно, от стен туннеля, вызывало его фосфорическое свечение.

Под ногами шелестел сухой плотный песок, и на нем отчетливо отпечатывались ее подошвы. Две маленькие цепочки следов на девственно чистой поверхности.

Возможно, она была первой, кто за бесконечные тысячелетия осмелился потревожить покой этого места.

Своды постепенно понижались, и через некоторое время туннель сделался настолько низким, что ей пришлось пригнуться.

Вскоре ее путь пересек еще один туннель. Внешне все четыре направления, включая то, по которому она пришла, казались совершенно одинаковыми. Никаких знаков на стенах, никаких следов. Ей уже было все равно, куда идти, и она пошла прямо.

Что-то ее все время отвлекало. Какая-то зеленоватая едва заметная мушка то и дело вспыхивала перед самыми глазами. Вдруг она вся похолодела от неожиданной догадки. Глазные линзы! Код, которому учил ее Артем! Длинная вспышка – тире, короткая – точка…

Вспышки едва различимы, очевидно, толстый слой породы экранировал радиоизлучение. Но они повторялись, раз за разом складываясь в одну и ту же фразу: «Включи маяк… Включи маяк… Включи маяк…» Зеленый, едва различимый огонек расплылся, стал почти невидимым, и лишь тогда она поняла, что это слезы… Он рвался к ней из невероятного далека. Теперь он где-то совсем рядом, и нужно всего лишь включить маяк, чтобы ее нашли, чтобы бесконечные мучения кончились.

Она нащупала браслет на руке и нажала нужную кнопку. Ничего не изменилось, зеленая муха несла на своих крылышках одни и те же слова: «Включи маяк… Включи маяк… Включи маяк…» Ее не слышали.

Когда наконец она справилась с этим, то поняла, что надо искать место, из которого ее ответный радиолуч сможет пробиться наверх. Эта мысль немного приободрила ее, и Перлис снова пошла вперед.

Неожиданно туннель закончился низкой дверцей с медным кольцом посередине. Кольцо легко повернулось, уступая ее усилиям, но она все медлила потянуть за него, словно предчувствие беды ледяным ветром дохнуло на нее из-за этой двери. Она знала, что двери здесь открываются только в одну сторону… Стоит нажать на кольцо, и обратного пути не будет – она попадет в новую клетку лабиринта. Перлис вдруг показалась себе маленькой фигуркой в странной и жестокой игре. Фигурка вынуждена была сделать следующий ход или погибнуть… Только беспрестанное мигание зеленой мухи придало ей силы дернуть в конце концов за кольцо.

Она очутилась в современной комнате. Нечто среднее между врачебным кабинетом и канцелярией. Большое кресло с множеством зажимов и приспособлений, укомплектованное столиком с хирургическими инструментами, стояло в стороне. Посередине комнаты возвышался огромный письменный стол, заваленный папками и заставленный компьютерными терминалами.

За ними она не сразу разглядела молодого человека с холодным строгим лицом. Что-то в его взгляде будто ударило ее и удержало от преждевременного проявления радости по поводу встречи с соотечественником.

– Присаживайтесь, – строго, почти равнодушно сказал человек, словно в дверях его приемной толпилась очередь посетителей и Перлис была одной из тысяч.

Больше всего ее поразили глаза этого индивидуума. Огромные черные зрачки заполняли все пространство радужной оболочки. Даже белков не было видно. И эти страшные черные пуговицы смотрели в папки, на дисплеи, на входную дверь. Они смотрели куда угодно и ни разу не остановились на Перлис.

– Слушаю вас! – нетерпеливо сказал молодой человек, и Перлис впервые в жизни растерялась, не зная, что отвечать. Ее совершенно подавляло полное отсутствие всякого интереса в этом человеке.

– Я, собственно… Где я нахожусь?!

– В приемной, разумеется. Так вы будете подавать прошение?

– Прошение о чем?

– Да о чем хотите! Какая мне разница? Не могли заранее составить заявление? Вот вам форма, возьмите ручку и пишите!

Она молча повиновалась.

– Ну? Так чего же вы ждете?

– Я не знаю, о чем писать…

– Справа перед вами в рамочке образец. Смотрите не ошибитесь. Бланки у нас в большом дефиците.

В рамочке лежало заполненное по графам заявление, и Перлис, все еще не пришедшая в себя от изумления и внезапно нахлынувшего страха, прочла его буквально по слогам: «Я, Пайзе Перлис, настоящим прошу высочайшего соизволения в произведении посещения вышеупомянутого места, согласно чему удостоверяется».

Печать. Подпись неразборчиво. В образце стояли ее собственные фамилия и имя.

– Какое именно место я должна посетить?

– Это меня не касается.

Вспыхнув от внезапного гнева, она резко поднялась и решительно направилась к двери. Ни слова возражения или протеста со стороны чиновника не последовало. Дверь открылась, и она очутилась в точно такой же комнате, с таким же столом, с таким же чиновником.

– Присаживайтесь, – сказал чиновник.

После сорок второй комнаты она сдалась, вновь села к столу и написала это идиотское заявление.

Приняв от нее заявление, чиновник подержал его в руках, словно проверяя, сколько оно весит, и выжидающе уставился на Перлис.

– Еще что-нибудь нужно?

– Разумеется. Полагаются комиссионные. Процент от сделки указан прямо на дверях кабинета. Это, знаете ли, очень удобно для посетителей. Не приходится ломать голову над суммой, новшество нашего мира.

– Но у меня нет денег…

– Деньги? При чем тут деньги?!

– Но тогда что же?

Поманив Перлис пальцем и для чего-то оглянувшись, хотя в комнате, да и, пожалуй, во всей этой пространственно-временной фазе, кроме них, никого не было, чиновник нагнулся и прошептал ей в самое ухо: